Мэтр помолчал, устремив задумчивый взгляд вдаль, где виднелась над деревьями верхушка пирамиды. Затем словно очнулся, порывисто обернулся и посмотрел в темные безмятежные глаза провидицы.
— Вы пришли сюда, — медленно подбирая слова, произнес он, — потому что у нас есть реальный шанс избавить вас от Повелителя и вы это уже знаете? Или по какой-то другой причине?
— То, что сделали с ним вы, не продлится долго, — спокойно изрекла женщина. — Ты знаешь это?
— Знаю, — кивнул мэтр. — Потому и пришел сюда искать другой способ. Вы не будете возражать, если мы с коллегами наведаемся к гробнице и попробуем выяснить, что же нашел там Скаррон?
Эрна пожала плечами:
— Это неважно.
— А что важно?
— Важно одно: чтобы вы не погибли сами и не убили Кайдена раньше времени.
— «Раньше времени» — это до каких пор?
— Пока жив Повелитель.
— Хорошо, мы будем осторожны. Но упокоить Повелителя мы все-таки должны.
— Не совсем… — Провидица запнулась, точь-в-точь как увиливающий от рассказа о вещих снах Мафей. — То есть и это тоже, но… Словом, делайте что должно, только не ходите в поселок и не показывайтесь на глаза нашим старейшинам. Донесут.
— Спасибо за предупреждение. Есть еще что-то, что нам следует знать?
— Будьте осторожны с Нимшастом. Он чокнутый.
— Это еще кто?
— Я не сказала? Ах да… забыла. Это тот самый ученик Повелителя, которого наставник привел к нам после Падения. Ему нужно было на ком-то испытать свое колдовство, прежде чем применить на себе, и он решил испытать на ученике.
— Вы хотите сказать, — осторожно поинтересовался мэтр, когда и слушатели, и переводчик немного справились с шоком, — что он еще и не один такой бессмертный?
— Такой — один. Он бы не потерпел существования равных себе соперников. Нимшаст смертен, и ключи к его жизни и смерти держит в своих руках Повелитель. Оттого ученик и помешался.
— Вот это действительно сюрприз… — Похоже, великий герой был изумлен не меньше соратников. — Получается, кроме загадки бессмертия Повелителя нам придется искать еще и филактерии его ученика? Который подлец Скаррон наверняка где-то надежно спрятал?
— Очень надежно, — кивнула женщина. — Нимшаст ищет его уже сто семьдесят лет. Мне Кайден сказал. Он знает.
— А он не говорил, как эта штука выглядит? — не утерпел Мафей.
— Он сам никогда его не видел, — с сожалением ответила Эрна.
А мэтр с некоторым раздражением заметил:
— Спасибо за заботу, ваше высочество, но я знаю, как выглядит филактерий. И уж тем более это знает мэтресса Морриган.
— А я — нет, — непочтительно огрызнулся ученик. — И никакой гарантии, что мне хоть кто-нибудь расскажет.
— Даже цветные иллюстрации покажу, дабы вы не натворили чего-нибудь непоправимого в попытках выяснить самостоятельно.
Пока они пререкались, странная посетительница поднялась и собралась уходить. Похоже, на ее взгляд, все нужное уже было сказано.
Когда куфтийская провидица, сопровождаемая нестройным хором благодарностей и прощаний, скрылась в окружающих тропу кустарниках, Жак спросил, опасливо понизив голос, как будто боялся, что подслушают:
— А она нам клипсу не сдернула? Что-то подозрительно настойчиво она нас отговаривала. Может, ей зачем-то позарез нужно, чтобы мы не встретились с этими самыми старейшинами?
— Нет, — хором откликнулись Кантор и Мафей.
А мэтр пояснил:
— Разумеется, ей именно это и нужно. Чтобы мы не встретились со старейшинами и этим самым Кайденом. Но нужно именно по той причине, которую она указала. Старейшины побоятся прогневить Повелителя и выдадут нас. А этот Кайден… ну чем-то дорог он ей. Может, это ее сын, или любовник, или даже любимый дедушка, мало ли что. Вот и не хочет, чтобы он пострадал при попытке нас захватить. Нет, действительно, Эрна нас не обманула. Просто она, как обычно поступают провидцы, не сказала нам всего.
— И что мы теперь будем делать? — осторожно поинтересовалась Ллит.
— Для начала уберемся отсюда, вернем достопочтенному убасу казенную машину, а затем отправимся домой, созовем коллег и будем думать. Прогуляемся еще разок к пирамиде. Возможно, снарядим невидимую разведку в поселок, где мы так и не побывали. Словом, работы у нас предостаточно.
Господин наместник никогда не курил — не но причине благонравного воспитания и не из-за приверженности к здоровому образу жизни, даже своеобразное строение рта и зубов было здесь ни при чем. На демона табачный дым попросту не действовал. До сих пор Шеллар усматривал в этом лишь один положительный момент — драгоценному начальству было абсолютно наплевать на прокуренные кабинеты и на клубы дыма, витающие вокруг его начальственной персоны.
Вечером предпоследнего дня Зеленой луны безразличие наместника к постоянным воскурениям советничьей трубки оказалось не просто бытовым удобством, а бесценным подарком судьбы.
В восемь часов сорок пять минут Шеллар вернулся из очередного дипломатического визита к старому приятелю Рутгеру Шварцу и был немедленно зван к начальству — доложить что и как. Ради такого важного дела Харган даже прервал ежевечернюю беседу с Ольгой.
В десять часов двадцать три минуты утомленный пространным докладом наместник принялся зевать и тереть глаза, а еще через шесть минут сообщил, что все, конечно, замечательно и Шеллар, конечно, молодец, что так славно все с гномами уладил, но остальное пусть он доложит завтра, а то что-то бедный правитель сегодня устал зверски и спать хочет, прямо с ног валится. Наверное, до сих пор Джарефова афера аукается.
Шеллар мысленно воздал хвалу богам и с живейшим участием заверил любезное начальство, что оно абсолютно право и бедные подданные не перенесут, если господин наместник уморит себя непосильным трудом.
Когда Харган удалился, сонно промычав «до завтра», советник, едва дождавшийся этого спасительного момента, распахнул настежь обе рамы и еще минут десять торчал из окна, глотая свежий воздух и рискуя вывалиться со второго этажа. Порошок из семян кулдышника дикорастущего, порекомендованный мэтрессой Морриган, обладал, несомненно, всеми мыслимыми достоинствами — его дым оказывал снотворное воздействие на демонов, при этом не имел собственного выраженного запаха и легко маскировался обычным табачным, а также теоретически был безвреден для человека. Ну если порошок, как принято у приличных магов, сжигать в курильнице. Смешивать его с табаком и курить взатяг до сих пор никто не додумался, поэтому никто и не мог предупредить Шеллара, что подобный извращенный способ воскурения не лучшим образом сказывается на самочувствии.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
