Я жил надеждой, что сумею всё разрешить прежде, чем Аня узнает правду. И вот мне позвонил Симоне и сообщил, что Бьянка пришла в себя. Поэтому я и вылетел так срочно в Италию.
Вынырнув из своих мыслей и воспоминаний, посмотрел на девушку на моей кровати. Она молчала и терпеливо ждала, когда я начну свой рассказ, не сводя с меня внимательного взгляда. Глубоко вздохнул, и выложил ей всё как на духу.
Во время рассказа, я наблюдал за тем, как сменяются эмоции на её лице. Она молчала, но реагировала на каждое слово. То стискивала край покрывала, то плакала, то закусывала губу, то закрывала лицо руками.
После того, как я закончил говорить, она, вытерев слёзы краем одеяла, взяла меня за руку и сжала её своими тонкими нежными пальчиками.
— Мне очень жаль, Артём, — она прижала мою ладонь к своей щеке.
Я зажмурился от нахлынувшего на меня чувства, которому не мог подобрать названия. Нежность? Благодарность? Облегчение?
А уж как мне жаль, моя маленькая. Ты себе даже представить не можешь. Сколько же ты пережила по моей вине! Сколько боли я причинил тебе. Меня самого на части от этой боли рвало. Мучительно, невыносимо. Задыхался. Прости меня.
Анна.
Я притянула к себе его голову и поцеловала. Он обнял меня.
— Хочешь, я договорюсь с лучшими юристами и нас разведут?
— Нет! Что ты. Раз там положительная динамика, то подождём. Ты ведь и так уже столько ждал! — возразила я. — К тому же, так разводиться и правда некрасиво, не по-человечески, я с тобой тут полностью согласна.
— Я хочу, чтобы ребёнок родился в браке, — нахмурился он.
— До его рождения ещё куча времени, — вздохнула я. — А вообще, знаешь, это не так уж и важно.
— Аня, я… — он замялся.
— Ты не рад?
— С ума сошла? — ошеломлённо уставился он на меня. — Это моя самая заветная мечта! Я всегда думал, что мне это недоступно. В моём положении. Когда я узнал… — он прерывисто вздохнул. — Я никогда тебя больше никуда не отпущу, ясно? Ты — моя женщина. Я хочу, чтобы ты всегда была моей. Официально. Как только я со всем разберусь… Ты выйдешь за меня?
Я молча смотрела на него, не в силах открыть рот.
— Это не из-за ребенка, Аня, — нахмурился он.
— А из-за чего? — тихо спросила я.
— Я с ума от тебя схожу. Когда ты пропала… я понял, что не могу без тебя. Так плохо было, душу на части рвало. Ты — моя, понимаешь? Хочу, чтобы была рядом. Ребёнка от тебя хочу. И не одного. Двоих. Нет, лучше троих. Весь твой буду. Аня, блин! Люблю я тебя!
— Да, — я смеялась и плакала одновременно, обнимая его и прижимаясь к его лицу своим.
