в пантеру. Наполеон кинулся следом, принимая облик снежного барса. Мы вдвоём бросились на последнего колдуна, тщетно пытавшегося отбиться остатками своей солнечной энергии. На нас такое не сработает, идиот. Мы разорвали его на части, упиваясь яростью. Да… теперь твоя очередь, ведьмак. Я хотела уже броситься на него, но тот достал из ножен, висевших на поясе, меч и ловко выставил перед собой. Я остановилась и осторожно попятилась. Да… у зверей мало шансов против такой штуки. Даже Наполеон напрягся и стал осторожно обходить ведьмака. И откуда у него меч? Вообще такого не ожидала! Зачем, если есть огнестрельное оружие, таскать с собой меч.
Не знаю, как бы мы справились с этим ведьмаком. На помощь нам подоспела ведьма, которую вообще не остановило такое препятствие. Она ловко увернулась от удара и схватила ведьмака за руку. В общем, ей этого было достаточно. Оказывается. У нас с Марком ведьма тоже с лёгкостью забирала энергию, которую с удовольствием поедал страж. Видимо, мог забрать быстрее и больше, если надо. Потому что ведьмак застыл, выронил меч и грузно осел, утопая коленями в обожжённой земле, и только после этого ведьма его отпустила.
Леонид неспешно подошёл к нам, поглядывая на ведьмака. Тот злобно взирал на него, с трудом удерживая равновесие. Упал бы, но эта злоба, похоже, помогала ему держаться. Уж не знаю, с какой целью. Ведьмак ведь проиграл.
— Ты всё равно скоро сдохнешь, — процедил он сквозь зубы подошедшему Леониду.
— Ты уверен? — игриво спросила ведьма, зайдя ведьмаку за спину и положив руки ему на плечи.
— От тени смерти не избавиться. Вы можете делать что угодно, но ты всё равно сдохнешь.
— Да что ты? — Леонид лукаво улыбнулся и тоже положил руки ему на плечи, только спереди.
Ведьма с Леонидом простояли так несколько секунд. Потом переглянулись и, довольные, убрали руки. Я всё ещё чуяла этот запах пустоты, исходящий от этой троицы.
— Что ты сделал? — ошарашенно прорычал ведьмак.
— Вернул тебе твой подарок, — снисходительно ответил Леонид. — Мне такое не к лицу.
— Это невозможно! Лжец!
— Ну… я это уже сделал. Раз сделал, значит, теперь возможно. Сам видишь, тени смерти на мне больше нет. Зато ты, думаю, уже ощущаешь дыхание смерти.
— Я не…
Леонид не дал ведьмаку договорить. Схватил его за горло и поднял, почти поставив на ноги. Сдавил горло так, что тот начал задыхаться и попытался вырваться, но безуспешно. Потом перестал сопротивляться и обмяк. Но Леонид не отпускал ведьмака довольно долго. Наверное, ещё минуту так держал, если не больше, всё ещё яростно сдавливая горло. И даже в лице не изменился, всё так же слегка улыбался. Немного зловеще, если честно.
Леонид отпустил ведьмака, и тот нелепо рухнул на землю. Умер. И запах пустоты исчез. А наш ведьмак стоит, как ни в чём не бывало, разминает руку. Что ж, это пусть и немного жестокая, но всё же победа. Правда, я ощущаю, как мало во мне осталось лунного света. Ну и ладно. Битва закончена. Пока похожу в облике пантеры, никого здесь это не смутит.
Леонид подхватил за шкирку труп ведьмака и потащил к дороге. Ведьма подошла к Мире, помогла ей подняться и повела следом. Наполеон пошёл за ними, довольно прыгая по снегу. Я кинулась к Марку, но ему уже помогал Марат, всё это время держащийся позади. Заодно и куртку мою прихватил, какой молодец! Кстати, а вот эти трое оборотней не обратились, чтобы помочь нам. Потащили на себе ослабевших колдунов. Ну и ладно, мы сами справились. Хоть так пригодятся.
Похоже, на основном месте сражения битва всё ещё продолжалась. Мне даже удалось увидеть, как дерётся Роман. Видимо, снаряды для его трофейной базуки закончились, поэтому он с неистовством кромсал одержимых своими топорами, так чётко бегая от одного к другому и шустро уворачиваясь от пуль и ударов.
Леонид жестом приказал нам остановиться, только ведьму с собой взял. Они пошли к дороге, демонстрируя убитого лидера, который так забавно волочился ногами по снегу. Я еле сдерживалась, чтобы не начать играть с ними. И откусила бы кусок. Или два. Вообще с ножек мясо должно быть самое вкусное, у курицы тоже больше ножки люблю. М-м-м… Но приходится сидеть рядом с Марком и только наблюдать. Эх… Глянула на него и тихонько мяукнула. Он посмотрел на меня и отрицательно помотал головой, для пущей уверенности ещё и добавил: “Нельзя!” Эх… жадины. Всё равно ведь ничего с ним делать не будете. Ну, похороните там или сожжёте. Как разница, если одной маленькой ножки будет не хватать?
Одержимые, и без того несущие большие потери, завидев труп своего ведьмака, тут же кинулись отступать. Кто-то вообще бросил оружие и начал сдаваться. Слабаки. За своё дело надо сражаться до смерти! Интересно, хоть с одного трупа я смогу откусить кусочек? Одержимых подохло много, к тому же совсем недавно. Очень уж есть хочется!
Когда пальба стихла, мы смогли подойти к дороге. Там хоть идти было легче. Я отряхнулась от снега и мельком глянула на Марка. Стоит и разговаривает с кем-то из бойцов (или магов, хрен их разберёшь, кто есть кто). Что ж… пока меня не замечают… я двинулась к месту, откуда веяло ароматом свеже пролитой крови. Довольно быстро обнаружила мужчину, которому размозжили лицо. Судя по косой линии разреза — топором. Хех, Роман постарался. Спасибо, брат, такой подарочек для меня! Я лизнула пару раз лицо, наслаждаясь солоноватым вкусом крови. Потом подошла к ногам, принюхалась. Мда… мужик этот, похоже, не очень любил мыться. Что ж… начну с икр. Я зубами сорвала кусок штанины, придерживая ногу лапами. Затем с наслаждением принюхалась, начала лизать, и хотела уже вгрызться в манящую плоть, даже пасть уже занесла, но тут Марк окрикнул меня: “Карина, нет! Нельзя!” Вот зануда! Я подняла голову и недовольно рыкнула на него, когда он уже спешил ко мне. И откуда такая бодрость?! Только что с Маратом еле передвигался по снегу. Ну, нет! Один кусок я всё же успею ухватить! Я с рыком вцепилась в плоть, солёная кровь полилась прямо мне в рот. М-м-м. Ох! Марк уже подбежал и руками попытался разжать мне челюсть. Конечно, я поддалась. Не кусать же эту ногу вместе с руками этого нерадивого колдуна. Кто ж суёт так руки в пасть зверю, который принялся за еду? Только благодаря моему самоконтролю я сдержалась. Ещё подхватил меня на руки и потащил прямо на себе. О, нет! Моя ножка!
Меня закинули в какую-то чужую,
