Король скрылся за дверью, но не закрыл ее, а оставил чуть приоткрытой. Не мешкая, я взялся за ручку и тут же ощутил неприятный укол. Дверь выпила моей крови, но не признала своим. Меня пригласили в точно такой же бункер, что и у меня в Чернотопье.
– Не обращай внимания, Киррэл, это очень старая работа, – донесся до меня голос короля. – Заходи уже, я не люблю повторять.
Угу, просто старая работа, конечно. Это ты кому другому рассказывать будешь. Но я‑то знаю, что это за место и на что оно способно. Но Равен прав – нечего стоять в коридоре.
Прикрыв за собой, я осмотрелся. Интересно ведь, что из себя представляет самое защищенное место королевства. Но, увы, это оказались еще одни покои, в точности повторяющие отведенные мне гостевые.
Его величество опустился на кресло и кивнул мне на диван.
– Садись, барон, разговор будет важным и долгим.
Все намеки на доброжелательность из его тона испарились. Король был спокоен, равнодушен и холоден. Здесь нас точно никто лишний не подслушает, а те, кому положено, не донесут – зря я, что ли, чувствую одаренного в спальне? Наверняка ведь кто‑то из рода Равенов.
– Благодарю, ваше величество, – кивнул я, садясь напротив короля.
– Оставь церемонии, здесь только я и ты, – поморщился тот.
Но ведь врет же, как дышит. Если бы не обостряющееся чутье чужого дара, постепенно нарастающее параллельно моему контролю над собственными чарами, я бы поверил. Но раз король врет, то задача его верного подданного – подыграть, сделав вид, будто принимаю его слова за чистую монету.
– Хорошо, Равен, как скажешь, – согласился я с облегчением.
И правда, какие уж тут манеры, когда общаются двое молодых людей, а на столе между ними стоят бокалы с крепким вином. В такой обстановке о политике вспоминают только после того, как изрядно заложили за воротник, когда баб уже обсудили и заверили друг друга во взаимном уважении.
– Сразу скажу, Киррэл, – заговорил его величество, делая вид, будто только сейчас начал обдумывать, что и как мне сказать, – ты меня и порадовал, и расстроил одновременно.
Я пожал плечами и откинулся на спинку дивана.
– Сделал что смог, кто сможет лучше – пусть делает, – спокойно ответил, глядя в переносицу собеседника, чтобы казалось, будто держу взглядом глаза.
Король усмехнулся.
– Знал, что ты скажешь нечто подобное, – заявил он. – За то, что ты ничего не нашел, связанного с нападением, я имею в виду, – тут же пояснил его величество, – я должен бы тебя как‑то наказать. Однако полагаю твое пребывание здесь, в столице, уже само по себе достаточное наказание.
Я молча развел руками.
– А вот за то, что прекрасно сыграл роль приманки – нужно бы наградить, – выдохнул, будто бы напряженно, Равен Второй. – Пока ты для всего Херцштадта был моим доверенным лицом, которому поручено искать культ, мои настоящие дознаватели выяснили все, что было нужно. Без шума, без скандалов.
Ну, все, как и было задумано. Я отвлекаю внимание знати, а король тихой сапой вскрывает гнойник в собственном королевстве. Хорошо, что в итоге ни я, ни сам Равен не погибли, да и, если говорить откровенно, моя работа выполнена на отлично, а вот как теперь поведет себя его величество?
– Я нашел выход, Киррэл, – с улыбкой сообщил мне король. – Как мы и договаривались, я исполню свои обязательства. А, помимо этого, сделаю для тебя еще одну очень важную вещь.
Его взгляд стал холодным и жестким, я буквально шеей ощутил, как Равен прикладывает к ней острый кинжал. Естественно, ощущение прошло очень быстро – стоило королю моргнуть, и передо мной опять сидел молодой усталый парень, так тяготящийся своим положением и ответственностью за страну.
Он хлопнул в ладоши, и двери в спальню стали медленно открываться.
– Киррэл Шварцмаркт, – официальным тоном громко провозгласил его величество, – познакомься. Баронесса Агнесс Равентурм, твоя невеста и будущая жена!
Глава 11
Баронесса оказалась великолепна.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Яркие голубые глаза, тонкие светлые брови, россыпь веснушек на аккуртано вылепленном чуть задранном носике, небольшой рот с полными губами.
Густые рыжие волосы забраны в хвост, перевиты ниткой с мелкими изумрудами, пара прядей свободно свисают от висков, чуть завиваясь на концах.
Глухое зеленое платье от горла до середины лодыжек подчеркивает тонкую талию и плавные бедра. Тонкие руки скрыты материей, и лишь пальцы, украшенные рубинами выступают наружу.
Она была чертовски красива даже по меркам моего времени и мира, а здесь же… Да, в Эделлоне ценилась иная красота. Рыжие не считались красивыми по определению, но Агнесс умела себя подать. Я так точно оценил.
– Ваша милость, – чуть склонив голову, будто делает мне одолжение, произнесла она глубоким голосом с легкой хрипотцой.
Мудак вы, ваше величество. Такую красоту сплавляете в Чернотопье!
– Ваша милость, – с трудом прекратив разглядывать огненную красавицу, я подорвался с места и поклонился, запоздало демонстрируя манеры. – Вы…
Но договаривать не стал. Эту сторону этикета мне преподать было некому, а я как‑то упустил, что придется с дамами общаться.
– Дорогая Агнесс, – нарушил очарование момента король, – если бы я знал, что ты так легко очаруешь этого провинциала, познакомил бы вас еще месяц назад!
Баронесса чуть прикрыла веки, чтобы родственник не заметил взгляда, которым она его удостоила. А вот я увидеть его успел.
Любви между этими двумя не было. Да и какая может быть любовь, когда тебя продают повторно за кусок земли и лишний титул в копилку клана.
Первый муж успел только консумировать брак, но детей после брачной ночи не было, а до второй он и не дожил. Мутная история, о которой я не имел полной информации, но вроде как барон Равентурм скоропостижно скончался от рук неизвестных злопыхателей, совершая объезд территории, не успев надоесть супруге и не оставив наследников. То есть эта рыжая красотка полноправная владелица баронства, что само по себе редкость, женщины ведь самостоятельно править не должны, только руководить поместьем, следить за слугами…
Но как вдова Агнесс имеет больше прав и свободы, чем любая другая женщина. И тут, не успела она толком насладиться жизнью, король продает ее снова. И кому? Бастарду из такой глуши, что на карте не в раз найдешь.
– Позвольте выразить вам свое восхищение, – с улыбкой сказал я.
Может быть, все и не так плохо, как я думал. Если она недовольна королевским решением, может, мы и договоримся?
Девушка пусть и очень красивая, но мне не восемнадцать лет все‑таки, и голова на плечах у меня есть. А потому забывать о своих задачах не стоит. Еще не ясно, что там под восхитительной оберткой, мало ли что там за конфета.
– Благодарю, ваша милость, рада, наконец, познакомиться с вами, – чуть вздохнув, ответила она, и тут же обернулась к королю. – Ваше величество, вы позволите нам с бароном остаться наедине?
Технически это было бы плохо для ее репутации, но здесь больше никого нет, насиловать королевскую родственницу станет только последний идиот. Так что Агнесс в полной безопасности.
А вот мне останется только женится после малейшего намека на сексуальный контакт. Рискованно, но я же не собираюсь давать девчонке задурить мне голову и подставить меня под брак.
Равен улыбнулся, поднимаясь со своего места.
– Разумеется, Агнесс. Но не слишком долго.
Мы молчали до той секунды, как за его величеством закрылась сейфовая дверь. И баронесса тут же обернулась ко мне.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
С ее лица испарилось все благодушие, она смотрела на меня холодно и чуточку брезгливо. Что ж, в эту игру можно играть вдвоем – если она видит во мне бастарда, я должен помнить, что товар порченный.
– Откажитесь от свадьбы со мной, Киррэл, – резко начала Агнесс, сузив глаза и шипя недовольным тоном. – Я вдова, мне не нужен новый супруг.
– Буду предельно откровенен, Агнесс, до встречи с вами я так и планировал поступить, – ответил я с улыбкой, и предложил ей руку, чтобы баронесса присела на освобожденное королем место. – Мне ведь тоже женитьбу навязывают.
