Его заявление «Ваши бюрократы — взяточники и воры, господин президент», проиллюстрированное скандальной историей с распилом чиновниками 600 млн. долларов под видом покупки государственной «Роснефтью» частной «Северной нефти», не было тривиальной российской жалобой батюшке-царю на его нерадивых и плутоватых слуг, снова укравших какую-то нефтяную компанию.
Месседж Ходорковского был гораздо серьезнее: «Я хочу играть по новым правилам открытого, конкурентного, законопослушного, не зависимого от бюрократии бизнеса. Многие мои коллеги готовы последовать моему примеру. Только так мы сможем вывести экономику из сложившейся при нашем с Вами участии системы бандитского капитализма, обрекающей страну на застой и маргинализацию. Но мы одни не можем разорвать эту порочную связь денег и власти. К радикальной трансформации должна быть готова и сама власть, и ее бюрократия. И в этом Ваша историческая ответственность, господин президент».
Президент не захотел услышать этого смысла или, наоборот, услышал его слишком хорошо, но не как глава государства, а как глава своей корпорации. Был у него и личный меркантильный интересец. Последовавшая через год сделка «Путин-Абрамович» (покупка Газпромом Сибнефти) стала классическим римейком операции «Богданчиков-Вавилов» с заменой 600 миллионов на 13, 6 миллиардов долларов. Сам того не подозревая, Ходорковский ударил в очень больное место, раскрыв неприличную тайну верхушки режима. Питерская бригада, видимо, уже тогда разработала схему обналичивания активов «правильных» олигархов и личного фантастического обогащения. Афера с «Северной нефтью» стала первой скромной пробой пера.
Исторически Ходорковский был прав. То, что он предлагал, и то, что он делал в последние годы до ареста, было направлено на выход страны из ловушки олигархического капитализма. Выход, который совершенно не устраивал бюрократию и ее вооруженный отряд — силовые структуры. Именно поэтому они с таким остервенением набросились на свою жертву, почувствовав команду Путина «фас». Путь Ходорковского, путь разделения бизнеса и власти лишал их в перспективе привычной сладкой роли — крышевания всей российской экономики от нефтяных компаний до мебельных магазинов и продуктовых ларьков.
Развернувшееся наступление силовиков на бизнес было не походом за восстановление социальной справедливости, а бунтом долларовых миллионеров против долларовых миллиардеров, не демонтажом порочной системы криминального капитализма, а борьбой за перераспределение власти и собственности внутри этой системы. Ходорковский был наказан не за то, что он был олигархом, а за то, что он посмел перестать быть олигархом. Подлейшую роль в идеологическом обосновании расправы над Ходорковским и в закреплении в России системы бандитского капитализма сыграл заказанный силовиками доклад «Государство и олигархия». В нем просто все знаки были цинично заменены на противоположные. Ходорковский был представлен главарем заговора олигархов, а входившие во вкус очень больших денег воры-силовики во главе с Путиным — защитниками государственных интересов.
Ну, хорошо, с силовиками все понятно, а как же бизнес, системные либералы во власти, все те, кто казалось бы готовы были поддержать Ходорковского. Куда они все подевались, когда началась расправа с Ходорковским? Никто из них не выступил в его защиту.
Лакейская овация, устроенная В. В. Путину вскоре после ареста Ходорковского делегатами 13-го съезда РСПП, по своей продолжительности и холуйской восторженности могла соперничать только с овацией И. В. Сталину делегатами 17-го съезда ВКП (б) в 1934 году. Бурные, продолжительные аплодисменты. Все встают. Чтобы не сесть.
И те и другие имели все основания недолюбливать невысокого сурового человека, которому они так бешено аплодировали, и серьезно опасаться его. И те и другие решились при тайном голосовании на маленькую фигу в кармане, последнюю в их политической жизни. Делегаты съезда победителей набросали несколько десятков черных шаров при избрании генерального секретаря. Делегаты съезда побежденных переизбрали в состав правления РСПП уже арестованного Ходорковского.
Оба съезда обозначили символический рубеж смены постреволюционных элит. В 1934 году — ленинской на сталинскую, а в 2003-м — ельцинской на путинскую. Разумеется, в начале XXI века смена элит, произошла гораздо более вегетарианским способом, чем в первой половине XX-го. Желающие могли эмигрировать. Разоружившимся перед орденом меченосцев и принесшим клятву личной верности пахану потаниным-фридманам сохранили основной капитал, недвижимость, наложниц, что-то еще по мелочи. Но в целом ельцинская элита (олигархи первого ряда, «либеральные реформаторы», идеологическая обслуга режима) ушли с ведущих ролей. Причем безропотно и послушно.
Масса исследований была посвящена в свое время вопросу, почему ленинская гвардия так покорно пошла под нож сталинских репрессий и даже поставленные к стенке они продолжали орать: «Да здравствует Иосиф Виссарионович!» Ведь среди них были и люди недюжинной смелости, проявленной в ходе гражданской войны, и недюжинного ума, которые не могли не понимать, куда влечет их ход событий.
Большевистская номенклатура не могла выступить против сталинской диктатуры потому, что она сама шаг за шагом создавала ее, была к ней абсолютно лояльна, чувствовала в ней себя абсолютно комфортно, совершала вместе с ней все преступления, включая уничтожение миллионов русских крестьян в годы коллективизации. Страстно желая остаться внутри этой системы, они аплодировали любым репрессиям, включая расстрелы собственных жен и братьев. Сталинизм не был для них отрицанием ленинизма. Он стал его логичным и естественным продолжением.
Таковы же были в принципе и мотивы поведения ельцинской элиты. Запустив механизм континуальной номенклатурной приватизации, которая в глазах подавляющего большинства населения всегда останется несправедливой, а для страны экономически разрушительной, она потеряла возможность удерживать власть и собственность демократическим путем. Ей понадобился русский Пиночет, который «железной рукой поведет Россию по пути дальнейших либеральных реформ», что на их языке означало — позволит им и дальше рубить бабки по-легкому через кишку административного ресурса. Поделившись, конечно, с занявшими на этой кишке командные посты своими бывшими охранниками.
Они не поддержали тогда Ходорковского не только из-за страха перед Путиным, но прежде всего из-за страха остаться без Путина наедине со страной, да ещё играть по чуждым им правилам конкурентной открытой экономики, которые предлагал Ходорковский. Прошло уже более десяти лет, а они все ещё так и стоят на том же съезде с опущенными штанами и душами и поднятыми для нескончаемой овации руками.
Очень откровенно об этом говорится в недавнем докладе идеологического штаба остатков «ельцинской элиты» Комитета гражданских инициатив:
«У элит могут быть серьезные претензии и недовольства, однако их преодолевает страх перед всеми, кто не „вписан в пирамиду“ — от периферийных элитных групп до массовых слоев общества, испытывающих обездоленность… Путин рассматривается элитами как политическое прикрытие, без которого нынешнему режиму просто не на чем больше держаться».
Такая система может при заоблачных ценах на нефть достаточно долго стагнировать, но никакое содержательное развитие, никакая инициатива бизнеса и никакие инновации в ней невозможны в принципе. Именно это Ходорковский пытался 11 лет назад доходчиво объяснить Путину. Действительно, немыслимая гордыня. Люди же негорделивые вроде Путина или Абрамовича безмятежно продолжали и продолжают воровать. В результате Ходорковский и страна потеряли 11 лет жизни.
Он вырвался из путинского царства мертвых. Мы в нем остались. Но он нам ничего не должен. В 2003-ем он уже сделал, что мог. Он как герой Кена Кизи хотя бы попытался, черт возьми, хотя бы попробовал.
Расчлененка
27 января 2014 года
В. В. Путин совершенно справедливо был признан альфа-самцом глобальной политики 2013 года по той же самой причине, по которой А. А. Гитлер, как бы к нему не относиться, был провозглашен мировой общественностью бесспорным альфа-самцом Европы в 1938 году. В отличие от окружавших их коллег-ничтожеств (чемберленов, обам, даладье, камеронов) А. А. Гитлер и В. В. Путин предельно ясно представляли себе, каких именно результатов они хотят добиться в том или ином конфликте.
В Сирии у В. В. Путина была и остается одна определенная цель: мясник Асад должен любой ценой остаться у власти даже если при этом погибнут еще сотни тысяч сирийцев, а территория целой страны в центре Ближнего Востока превратится в огромный резервуар исламистского терроризма.
