Вот наконец мы и подошли еще к одному подразделению, которого в нашей прежней фантастике не было или почти не было, даже в переводах. Я говорю о книгах, написанных в жанре так называемых "фэнтези". Я буду говорить только об отечественных сочинениях, хотя они большей частью подражательны. Как-то Честертон написал в присущей ему насмешливой манере: "Я видел миниатюру, на которой семиглавый зверь из Апокалипсиса плыл среди прочих в Ноевом ковчеге со своей семиглавой супругой, видимо, для того, чтобы сохранить эту ценную породу к Судному дню". По-моему, наши "фэнтезеры" только этим и занимаются - сохраняют чудовищ на развод. Осадок, который выпадет после выпаривания большинства наших "фэнтези",* ничем не отличается от осадка, остающегося после "нуль-литературы". Точнее - вообще ничего не остается. Пустое место. Хотя, иногда может показаться: что перед нами нечто более сложное, чем простодушные создания Грешнова или Михановского. Только к трем "нет" старой НЛ прибавляется еще четвертое: нет и настоящих приключений. Пустое плетение словес. Я подозреваю, что, по крайней мере, отдельные члены партии НЛ были искренне убеждены, что взаправду пишут научную фантастику. Некоторые из них прожили долгую жизнь с этим убеждением. Конечно, коммерческий расчет был всегда, но я бы оклеветал многих авторов, утверждая, что он был для них главным. Но вот наступили рыночные отношения и совокупления. Уж где-где, а в издательском деле они не только сразу же восторжествовали, но и перехлестнули через край, почти уничтожив не только так называемую некоммерческую, то есть хорошую литературу, но зачастую действуя вопреки здравому смыслу. Возникла куча частных издательств, никому не подотчетных, никем неконтролируемых... Конечно, в этом бурном потоке есть и некоторое положительное начало. Нет ничего отвратительнее государственной, а тем более партийной цензуры; железный занавес наглухо закрывал от нас подлинные шедевры мировой литературы, вроде "Властелина колец" Д.Р.Толкина или "Унесенных ветром" М.Митчелл. Но, с другой стороны, издательства нередко возглавляют люди циничные или - что предпочтительнее невежественные. Не будем и вспоминать о высокой культурной - сойкинской миссии, которую, вообще-то говоря, обязано нести всякое издательское дело. Однако многие из новичков не имели представления даже об основах издательской технологии, например, не были убеждены, что книге необходима такая инстанция, как корректор. Естественно, на первый план выдвинулась наиболее привлекающая обывателей бульварная литература во главе с ее неизменными локомотивами, так и оставшимися паровозами - "крутым" детективом, душещипательной "лав стори", "черным" шпионским романом и наконец уже упомянутыми "фэнтези". Русскому читателю стало доступно все то, что наща доблестная критика десятилетиями клеймила в растленной буржуазной масс-медиа, в первую очередь, разумеется, насилие, мистику и секс.
Несколько лет казалось, что американских "фэнтези" - нескончаемый поток. Бесконечные тома Гаррисона, Желязны, Нортон, Муркока и прочих мэтров и подмастерьев отодвинули на второй план действительно выдающихся писателей, на которых мы долгое время молились - Брэдбери, Шекли, Саймака, Азимова... /Справедливости ради, надо сказать, что они издаются тоже, как издаются и хорошие детективы, классика и другая приличная литература - все дело в пропорциях/. Но как бы велик ни был этой пласт, все же наконец и он подыстощился. И тут спохватились наши авторы: какой великолепный гонорарный кус уплывает у них из под носа. Первым, мне кажется, сообразил это Юрий Петухов, который, не размениваясь на мелочи, еще в 90-ом году сразу начал с 11-томного собрания сочинений. Вот названия некоторых томов из его коллекции: "Сатанинское зелье", "Бунт вурдалаков", "Изверги из преисподней". Их читают, они роскошно изданы и безумно дороги. Затем поднялись с диванов другие авторы, и в рекордно короткие сроки белое пятно на карте отечественной фантастики было заштриховано. У меня складывается впечатление, что по коммерческим параметрам наши сочинители переплюнули американцев. Гектолитров пролитой крови, распотрошенных тел, выколотых глаз и отрезанных атрибутов мужского достоинства в наших книгах уже больше, равно как и "постельных" сцен, хотя чаще всего они развертываются где угодно, но только не в постели. Очень также любят наши авторы эпатировать читателя ненормативной лексикой. Становится неясно, кому адресованы эти книжки. Едва ли можно сомневаться, что основным электоратом их остаются подростки, так, может, мы дадим им возможность овладеть искусством заборного дизайна хотя бы без помощи любимой фантастики? По моему, американские авторы понимают это лучше наших. Их книги вообще могут считаться образцами благопристойности.
Впрочем, нет правил без исключения и начну я все-таки с произведения, представляющегося мне не только самобытным, но и образцовым. "Волкодав" Марии Семеновой /1995 г./ имеет многие признаки исторического романа, а к историческому роману всегда хочется подойти с исторических же позиций, и так как критик всегда знает материал лучше автора, объяснить последнему все его просчеты и ошибки. Прежде всего желательно синхронизировать роман с реальной хронологией. Но не будем забывать, что роман-то фантастический, а Семенова действует умело и осторожно, чтобы, с одной стороны, не превратить сочинение в бессмысленный ком противоречий /примеры чего мы вскоре увидим/, а с другой - не подставить себя под удар эрудированного придиры. Хотя действие романа происходит на нашей земле, оно нигде не привязывается к конкретно-историческим координатам.
Попробуем взглянуть на общественное устройство. Мы увидим достаточно зрелый феодализм - замки, дружины, наемники, города с бурно развитой торговлей, ремеслами и культурой, разбойничьи шайки на больших дорогах, пышные княжеские дворы... /Она называет князя кнесем, а княжну кнесинькой/. Грамотность уже не только существует, но и функционирует как вполне бытовая примета. Так, неграмотный Волкодав учиться читать по вывескам над лавками и мастерскими. Обнаруживаются и неплохо владеющие грамотой женщины и книжная лавочка. Боюсь, что такого уровня развития не было даже после возникновения более или менее централизованной Киевской Руси. Но при всем том ни о едином государстве, ни о христианстве упоминаний в романе нет, хотя Суд Божий, то есть поединок, к которому не раз приходилось прибегать Волкодаву для защиты чести и справедливости это изобретение рыцарских, уже христианских времен. Каким-то богам персонажи романа, конечно, поклоняются; сохранились и некоторые родоплеменные пережитки, так, сам Волкодав - последний из рода Серых Псов, рода, истребленного жестоким и вероломным соседом-кнесем, бежит с каторги, чтобы отомстить тому за сородичей. Но и в своей мести, и в прочих подвигах герой не прибегает к помощи ни богов, ни дьяволов. Ему противостоят обыкновенные люди - грабители, предатели, завистники, и в борьбе с ними Волкодав полагается только на сметку да на крепость рук. То есть перед нами возникает нормальный, добротный приключенческий роман, а не псевдомифологическая жвачка, где герою приходиться сражаться с различными страшилами, за которыми не стоит ничего, кроме многостраничного пустословия. Все же я не договорил: что же это за время? Идеализированный конец IХ начала Х веков, когда Киевская Русь только-только начинает формироваться, а скажем, Новгород и "путь из варяг в греки" уже существовали? Но автор и не давал нам обязательства быть точным в деталях - фантастика имеет свои права. Семеновой удалось воссоздать наполовину реальную, наполовину выдуманную среду так естественно, что хочется согласиться с аннотацией, которая обещает не только увлекательное чтение, но и знакомство с обычаями того времени. Приключенческий роман, интригу которого ведет отважный герой, приковывающий читательские симпатии - в отечественной литературе большая редкость. Если исключить из этой рубрики детективную литературу, то практически такого жанра у нас не было и нет. Таково первое отличие романа Семеновой от сонма книг с похожими обложками.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
