не говорит. Мы подходим к концу коридора и встречаемся с прочной каменной стеной, которая, как я поняла, ничего не значит в этом мире секретных проходов.
– Насколько мы близко к аптекарской? – спрашиваю я.
– Это в нескольких кварталах отсюда.
Зандер прикладывает палец ко рту, призывая к тишине. Какое-то время он прислушивается, а затем тянется к чему-то над головой и нажимает на блок. Раздается характерный щелчок, и стена выдвигается.
И по моему разуму прокатывается крошечная доля трепета. Я была создала для этого мира.
– Твое детское увлечение этими вещами продолжает меня забавлять, – бормочет Зандер, очевидно, чувствуя мою реакцию.
– В прежней жизни я была воровкой, так что прокрадываться во всякие места было моей работой.
Признание кажется странным освобождением.
Зандер бросает на меня недоверчивый взгляд, а затем мы входим в тесную комнату, полную пыльных ящиков.
– Это подвал, – шепчет он. Двигаясь к деревянной двери, он толкает ее. И чертыхается.
– Замок? – спрашивает Элисэф.
Он кивает, а потом спотыкается.
– Мы должны будем двигаться быстро, как только выйдем отсюда, поскольку солдаты начнут прочесывать город, если еще этого не сделали. Я отведу тебя к аптекарю, а потом, если эта Джесинда та, за кого ты ее принимаешь, мы с тобой должны будем расстаться. – В свете моего фонаря его карие глаза выражают множество эмоций, которые я не могу разгадать. – Я не мог ясно мыслить с того дня, как ты ворвалась в мою жизнь, и до, и после нападения. Если я хочу получить то, что мое по праву, мне нужно быть сосредоточенным на деле, и больше ни на чем.
Я сглатываю комок, который набухает у меня в горле. Я не уверена, что более поразительно: то, что я останусь одна в этом странном мире, или то, что человек, к которому я так привязалась, бросает меня в самый неожиданный момент. Когда я больше всего в нем нуждаюсь.
Но я привыкла, что меня бросают самые близкие, и не собираюсь умолять его остаться.
Зандер на мгновение замирает на месте, чтобы прислушаться к прохожим, а потом выбивает дверь. Мы выходим в переулок. Нижние улицы пустынны, за исключением странной фигуры, которая мечется из одного угла в другой. Ни королевской гвардии на лошадях, ни рыночных гуляк. И все же я чувствую на нас чьи-то взгляды, пока мы идем вперед, молчаливые и скрытые под мантиями.
Никто не догадается, что это их король и ибарисанская принцесса, убегающие в ночи.
Впереди, в аптеке, темно. Окна закрыты плотными шторами.
– Она сказала сегодня вечером? – Зандер останавливается в тени.
– Да.
Мои глаза обшаривают углы вокруг нас, каждый нерв на пределе. Мое внимание привлекает движение в переулке. Фигура в черном плаще. Она попадает под свет фонаря ровно настолько, чтобы я успела разглядеть пряди светло-коричневых волос. Бексли. Она знала, что я буду здесь. Неужели она явилась сюда за своей частью сделки, после того, что произошло на площади? Варианта два: либо она здесь, чтобы проводить меня до места, либо чтобы прикончить.
Одна сторона занавески движется.
– Внутри кто-то есть, – шепчу я.
– Да. Я видел.
Мы все вместе переходим улицу.
– Я буду на страже, – говорит Элисэф и исчезает в тенях.
В этом мире столько мест, куда можно запросто проскользнуть.
Мы в четырех футах от магазина, когда раздается щелчок, и дверь со скрипом приоткрывается.
Меня охватывает беспокойство.
Зандер проскальзывает первым, его рука сжимает рукоять меча. Окружающие нас фонари вспыхивают, и я предполагаю, что это как-то связано с его родством со стихией. Я на мгновение даже завидую.
– Закрой за собой дверь, – звучит безмятежный женский голос.
Делаю, как велено, и все погружается во тьму.
– Я чувствую пламя, горящее внутри вас, король Илора. Вы сильны для илорианца.
– Я уверен, что и ты сильна не меньше, даже с этим ошейником на шее, верховная жрица, – так же спокойно отвечает он.
Мои глаза лихорадочно ищут намек на то, что видит Зандер.
В комнате вспыхивает слабое свечение, шар света, парящий в воздухе. Он расширяется до тех пор, пока не освещает женщину в угольно-сером плаще, с длинными чернильно-черными волосами и бледно-зелеными глазами – точь-в-точь описание Кэйдерса. Простой золотой ошейник обхватывает ее тонкую шею.
– Уникальные навыки вашего вида слегка нервируют. Потребуется время, чтобы привыкнуть к этому, однако скажу, что я наслаждаюсь вновь обретенной свободой в вашей стране. – Ее пронзительный взгляд перемещается с Зандера на меня. Она низко кланяется. – Я Заклинательница Джесинда, Ваше Высочество. Когда-то мы знали друг друга, но я вижу, что Вэнделин была права, и теперь я для вас незнакомка. Вы – Ромерия, но не та, что покинула Ибарис.
Мое сердце замирает, и я ищу глазами пожилую женщину. Но не вижу ничего, кроме стен, полок с банками и зеркал, отражающих мое лицо.
– Где Янка?
– Она в безопасности за пределами Цирилеи. Путешествие сюда было долгим и сильно сказалось на ней, но она очень хочет встретиться с вами. Вэнделин сказала, что вы не знали о своих способностях в прошлой жизни.
Я качаю головой.
– Я ни во что из этого не верила.
– Ифу прокляла меня? – прерывает Зандер. – Она ослабила мой разум, связав мое сердце с Ромерией?
Я стискиваю зубы, не желая показывать, что меня задевает этот вопрос.
Зеленые глаза Джесинды мечутся между нами двумя.
– Мы обсудим то, что она сделала, когда придет время. Я думаю, скоро вы увидите, что это не имеет значения.
– Ты говоришь загадками, – рычит он.
– Может показаться, что так и есть. – Она кивает на мою руку. – Это кольцо. Снимите его, если хотите. Я хотела бы лично ощутить вашу силу.
Зандер пристально наблюдает за мной, пока я снимаю с пальца кольцо королевы Илы. Пьянящий гул силы начинает ползти по моему телу почти мгновенно, усиливаясь с каждым мгновением.
– Замечательно. – На лице Джесинды расцветает благоговение. – Вам неприятно?
– Очень.
Я не знаю, как описать это ощущение. Это будто смесь покалывания иголок и вибрации в конечностях, а также адреналина, выбрасываемого прямо в кровь.
– Это чувство притупится, когда вы научитесь его сдерживать.
– Слава богу, – бормочу я.
В тени позади Джесинды я замечаю незнакомое женское лицо, смотрящее на меня. Я вздрагиваю и, увидев, что это отражение в зеркале, оборачиваюсь, чтобы посмотреть назад. Там только Зандер.
Я снова поворачиваюсь лицом к зеркалу, моя настороженность возрастает. Я дотрагиваюсь до щеки. Женщина в отражении делает то же самое. Я касаюсь своего носа. Она повторяет.
– Что за черт, – шепчу я, хватаясь за шею, и волны шока захлестывают меня.
Плавающий шар становится ярче,
