– Важно то, что эти создания…
– Стивен! – Распахнулась дверь, и вошел Теско. – Ничего пока нет от Иисуса и Виктории. Послать поисковую группу?
– Дай им еще полчаса, – ответил Стивен. – Может, появятся сами.
– О’кей, босс. – Теско вышел.
Имена Иисуса и Виктории вызвали лавину воспоминаний. Боже ты мой! Я глядел на Стивена, возвращавшегося от двери. До меня вдруг дошло, что он ничего не знает. Не знает, что погибла Виктория, его возлюбленная. Что Иисус и Дин собирались убить любого, кто встанет между ними и властью. Я знал, что должен буду ему об этом рассказать. И сейчас, еще до того, как сообщу, что серые – это галлюцинации, порожденные электрическими полями Земли.
– Еще пива, братишка?
– Стивен, послушай. Я должен тебе сказать… черт, не знаю как…
– Ну, ну, легче, братик. Ты слишком надышался газу.
Комната поплыла, когда я резко сел. Я замотал головой.
– Не беспокойся, Рик. Спешки нет, расскажешь позже.
– Есть спешка. Мы с Кейт… мы… – Головокружение не проходило. И в горле по-прежнему горел огонь. – Мы встретили… Викторию… по пути.
– Викторию? Она была с Дином и Иисусом. Почему они не вернулись с вами?
– Они нас встретили неподалеку. Мы…
Бах!
Снова распахнулась дверь каюты. Теско стоял снаружи, запыхавшись.
– Беда, босс! Ты бы лучше вышел на палубу.
– Что там? – вскочил Стивен.
– Серые… и их несколько тысяч.
– Далеко?
– В пяти минутах ходьбы.
– А, черт!
– Быстрее, босс! Кажется, они хотят напасть.
– Теско, всех, кто может стрелять – на палубу!
– Есть, босс.
И Теско убежал.
Стивен поспешил к двери, излучая решительность и энергию. Я заставил себя сесть.
– Стивен, там нет… а, черт! – Я затряс головой. Мозги отказывались работать. От газа мысли слиплись и не шли наружу. – Стивен, серые… я тебе должен сказать…
– Все путем, Рик. Справимся. Мы их с дерьмом смешаем.
– Нет, слушай… нет, ты слушай! – Язаставил себя встать и качнулся вперед.
Стивен меня подхватил. И на лице его была дикая, суровая улыбка.
– Не беспокойся, Рик. У тебя еще будет шанс их поубивать. Нет, Рик! Ложись. Это приказ.
– Стивен, они не…
– Быстрее, босс! – просунулась голова Теско. – Они все ближе.
– Стивен, я…
Стивен мягко толкнул меня на кровать. Я пытался сопротивляться, но был слабее котенка.
– Лежи здесь, – с грубоватым сочувствием сказал Стивен. – Потом поговорим. Теско, пошли.
Они вышли, закрыв дверь.
– Стивен! Стивен!
Я заставил себя встать, шатаясь, подошел к двери, вытянув руки вперед. Подергал ручку. Черт!
– Стивен, отопри! Стивен, отопри к чертовой матери! Послушай! Серых тут нет! Они не существуют!
Я стучал в дверь. Никто не услышал. Никто не пришел.
131
Я выглянул в иллюминатор. Черт, ну и зрелище!
Я уже понял, что это будет худший день моей жизни. Произойдут очень плохие события. То есть полное дерьмо. Не будь я отравлен газом, соберись я с мыслями, я бы нашел способ пройти эту дурацкую запертую дверь. Я бы рассказал Стивену о серых; может, сумел бы сам сделать что-то полезное. Я бы предотвратил грозящее несчастье. Но нет, колеса производящей несчастье машины уже закрутились на всю мощь. Но, как говорят юристы, я мог бы уменьшить ущерб. Я бы спас хоть несколько жизней.
Представьте себе эту сцену:
Я стою в каюте корабля. С меня льет пот от страха, у меня кружится голова и подкашиваются ноги. Я беспрестанно чешу пальцами волосы, слипшиеся от сажи. Ладони от нее чернеют.
Я припадаю к иллюминатору, ощущая щекой холод толстого стекла. И смотрю в ужасе.
Потому что я вижу то, что на самом деле движется на нас по равнине.
Закрыв глаза, я это вижу даже сейчас. Равнина теряется вдали – плоская пустыня черной грязи. Из десятков тысяч трещин рвется ядовитый газ, взлетают рои искр, красно и желто горящих на фоне груды темных облаков.
С неба бьют молнии. Не смолкая, рокочет гром.
Не гаснет свет молний.
И видны еще электрические вспышки на уровне земли. Напряженность поля нарастает с ростом температуры подземных пород, разрывающей засохшую грязь, взметающую снопы искр.
И эти синие вспышки больше всего похожи на инопланетных созданий. У них вместо рук электрические щупальца. Они извиваются и пытаются оторваться от земли. Жгуты электричества бьются и жужжат, резко выделяясь на фоне черной гари. Они меняют форму, растворяются в озерах мерцающей голубизны, как в синих дождевых лужах.
– О Господи! – Я навалился на иллюминатор лицом – меня не держали ноги. – О Господи!
Я не мог перестать повторять Его имя. Потому что я видел перед собой нечто непостижимое, библейское по масштабам.
Как грязно-серый прилив, шли по равнине тысячи и тысячи человекообразных созданий.
– Это не серые, не серые, – твердил я про себя. – Это галлюцинации. Их нет. Там только грязь, только искры, только сажа. Черная… черная сажа.
Я закрыл глаза, глубоко задышал, прокачивая легкие кислородом. Я должен мыслить ясно. Я должен выгнать остатки угарного газа, отравившие мою кровь.
Я выглянул. Они остались. Тысячи серых. Но я знал, что их не существует. Это плод моего воображения, вызванный электрическими полями Земли. Я смахнул с глаз пот.
Стивен и люди на палубе видели то же, что и я, – галлюцинацию, тысячи серых, идущих к кораблю, как армия по полю битвы. Скоро люди на палубе начнут стрелять. И будут бить и бить в землю.
Я протирал глаза, промаргивался и повторял себе:
– Их там нет, их не существует. Тебя зовут Рик Кеннеди. Тебе девятнадцать… нет, нет, двадцать лет. Ты брат Стивена Кеннеди. Твою мать звали… зовут Элизабет.
Я должен был гнать в мозг эти мысли, чтобы не дать себе забыть, кто я. Я должен был все время говорить себе, кто я такой, иначе бред овладел бы моим сознанием.
И хотя я знал, что серые – игра моего воображения, пусть и очень живая игра, они все равно наводили на меня ужас.
Они были метрах в пятистах от корабля, и снова меня поразило, как они похожи на армию, идущую в атаку.
– Вас нет! – яростно шептал я. – Вас не существует!
И галлюцинация рассеялась. Я думал, что серые просто растают в воздухе, когда мой разум избавится от иллюзии.
Фигуры остались.
Только они не были серыми. Я протер глаза, глубоко дыша. Фигуры были черные от золы.
До меня дошло. Я стал искать взглядом куртку – она висела на спинке кресла. В кармане был бинокль. Я должен посмотреть, что там такое. И даже без этого я догадывался. И понимал, что будет дальше, если я не смогу это остановить.
Держась за стены, я пошел к стулу. Каюта завертелась. Сделав два шага, приходилось останавливаться, глубоко дышать, трясти головой, пытаясь избавиться от этого головокружения.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
