– Тетушка, что за нудные разговоры! Пригласите уже бедняжку к нам. Не видите, она ужасно устала от ваших занудностей!
– Кроме того, здесь ужасно скучно, а это новый человек, с которым так хочется поговорить, – поддержала сестру другая. – И у нее такой милый зверек, непременно хочу такого же!
– Да! Да! Пусть обязательно расскажет о своем оригинальном браслетике, никогда не видела подобного! Так интересно! – протянула последняя, с родинкой у глаза, и троица дружно захихикала.
– Прискорбно, когда излишний уход делает цветы нежизнеспособными в диких условиях. Потому приходится добавлять что-то новое, дабы закалить побеги, – прикрыв глаза, покачала головой матрона. – Присаживайтесь, дорогая Лорн, вас всегда ждет место в нашей компании. Я виконтесса Кранская, тетушка этих распускающихся особ.
– Господин Юрий, вы не могли бы?.. – чуть различимо попросила Лорн, когда я помогал ей устроиться.
Оставалось лишь кивнуть и, более не мешая юной леди, устраниться прочь с вежливым поклоном, вызвавшим новый приступ смешков. Все же Лорн и Рейм стоят друг друга и очень непросты. Не зря для поддержания баланса на десять тысяч пространственников приходится пятьсот временщиков.
Скользя средь общества фоновым персонажем, я исполнял свои прямые обязанности – оберегал временщиков. А именно: следовал совету Лорн – слушал, ибо гомон толпы – уникальный источник информации, главное – уметь вычленять нужное. Например, в фуршетном зале я узнал, что прием удостоил визитом сам посол. При этом он был здесь инкогнито.
В одном из залов выступали чувствующие с шоу иллюзий. Должен отметить, выступали весьма зрелищно! Пускай мерность пространства незначительно колебалась рядом с привычной трехмерностью, становясь нецелочисленной, так же как и время, но возникавшие оптические и звуковые эффекты использовались виртуозно. Из воздуха со щебетом появлялись райские птицы Южных островов, разлетаясь, они изменялись в причудливых рыб Бескрайнего океана, ныряющих в толпу зрителей и превращающихся в экзотических животных Мраморных лесов и далее… стоило отдать должное профессионализму.
Так вот, там краем уха я услышал, что хозяин вечера, после возвращения от Императора, сильно не в духе, даже поругался с дочкой.
В игровой комнате на глаза мне попался Рейм. Молодой человек в компании Юрдина Ленского и трех представительных джентльменов играл в карты, что-то бурно обсуждая. Потому я не сразу поверил глазам, когда понял, что параллельно временщик вел еще одну беседу на языке жестов и символов. Расшифровать сказанное, не зная, кто адресат и где находится, не представлялось возможным, а гостей – несколько десятков. Хотя еще со времен Университета это считалось языком влюбленных, а с учетом того, что Лорн…
Я поспешил дальше, чтобы не плодить сущности и мысли без основания. По сути, это являлось не моей проблемой, пока все в рамках приличий. Может, он просто в карты мухлевал? Однако я ловил себя на мысли, что поражался и даже завидовал Рейму, вернее, его способности буквально со всеми находить общий язык и всем нравиться! Наверно, попади он к призракам Аномальных пустошей, и с ними бы нашел о чем поговорить.
Тем не менее случившееся отвлекло меня настолько, что при входе в следующую комнату я совершенно не заметил официанта с подносом, уставленным бокалами. Звон разбитого стекла и витиеватые выражения, из-за пролившегося на костюм вина, совпали.
– Будь ты проклят! Совсем не видишь, куда прешь? Посмотри, что ты натворил! Кто тебя только в приличное общество пустил? – взбеленился пострадавший на официанта с мутно-отстраненным взором.
– Господин хороший, прошу, успокойтесь. Официант не виноват. Это я его задел и приношу глубочайшие извинения за данный инцидент…
– Приносишь извинения?! – взорвался собеседник, переключаясь на меня. – Хотя, что от тебя ожидать! Такой костюм испоганил, он же стоит… Стоит… Больше, чем твоя дурная башка! Вот ведь свалился на мою голову!
Я внимательно осмотрел наглеца. Мальчишка, по виду, к сегодняшнему приему первый раз в жизни побрился. Фрак чуть ли не старше самого паренька, при этом кричаще шикарный, на пальцах перстни, один вовсе из Мраморного дерева – состоятельность и непроходимая провинциальность. Рука стискивает эфес шпаги, значит, аристократ.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Чего глазами хлопаешь, остолоп! Пошел вон, шваль, пока я тебя прям здесь не прибил! И вспоминай о моей доброте!
– Серьезно? Благодарю! Хотя… постой-ка! Позвольте, господин хороший, теперь уже я требую извинений. – Я готов стерпеть многое, как-никак на службе, и конфликты мне ни к чему. Вот только прямое оскорбление – оскорбление не только мне, но и всем пространственникам, тем более что за конфликтом уже наблюдает немало народу.
– Что?! Совсем обнаглел, безмозглый вояка? Места своего не знаешь, недоносок? Да я тебя…
– Дорогой друг, что происходит? – Из-за спин вынырнула девушка и поспешила к парню.
Всегда знал, что ошибки могут преследовать человека, но никогда не думал, что это настолько волнительно… Девушка, пускай без шляпки, но в вечернем платье, одним присутствием всколыхнула душу уже не легким ветерком, но штормовым шквалом, а разум поплыл, на несколько мгновений выпав из реальности.
– Из-за неуклюжести этой пародии на человека вино, предназначенное нам, теперь безнадежно испортило мой фрак. После он отказался извиняться и, более того, обхамил меня, представителя древнего аристократического рода, а теперь еще требует извинений неизвестно за что! До чего докатилось общество…
– Господин хороший, повторюсь: принесите извинения за ваше поведение и высказывания, как я приношу за свою невольную неловкость, иначе согласно законам чести мне придется требовать удовлетворения, при свидетельстве присутствующих, – палец за пальцем я принялся снимать перчатку.
– Дорогой друг, что же вы! Не стоит злить господина пространственника! – От звуков ее голоса по спине пробежали мурашки. – Уверена, ваш спор – сущий пустяк, а дуэль лишь испортит прекрасный вечер! Кроме того, неужто вы откажетесь от танца со мной из-за глупого пятна и никому не нужной ссоры? Прошу, просто извинись, ради меня, уже звучат первые аккорды нашего танца. – Чуть заметное касание пальцев, и пыл мальчишки перешел в другую плоскость.
– Если позволите, я сама…
– Не стоит, Аления, – гордо выпятил грудь парнишка.
– Так вот как ее зовут! – узнал я.
Франт при этом надменно продолжал:
– Это я погорячился! Мне стоит извиняться за попытку говорить с другими как с равными. Оказался слишком старомоден!
– Тогда приятного вечера. – Я, нехотя, натянул улыбку пошире. Стоило принять хотя бы такую возможность решить конфликт мирно.
Пара поспешно удалилась. Меня же пригвоздил к месту взгляд девушки, который она бросила на меня, прежде чем скрыться. Готов поклясться, этот взгляд более всего являлся задумчивым…
По галерее залов, отражаясь и усиливаясь, разнесся истеричный женский крик.
Первая мысль была о Лори. Я сорвался с места. Комнаты, где я гулял полчаса, превратились в калейдоскоп. Пусть револьвер пришлось отдать на входе, но какой смысл в пространственном кармане, если, помимо прочего, там нет запасного оружия? Ствол появился в рукаве. В правой руке кинжал – как пространственник имею право. Нужная комната вынырнула неожиданно, и… сердце тяжело ухнуло во тьму – Лорн на месте не оказалось.
Прикосновение. Сработали рефлексы – взять в захват напавшего. Лишь в середине приема я осознал, что рука мне больше не подчиняется. Попытался вывернуться и одновременно ударить кинжалом. Вновь неудача, только затрещала ткань формы. Спустя удар сердца я, тихо охнув, стоял, согнувшись с заломленной рукой.
– Друг мой, не стоит нервничать! Это всего лишь я. – Насмешливый голос Рейма заставил застыть. – И прошу, аккуратнее, ты чуть не сбил Лорн!
– Но что? Почему вы? Как вообще… Ведь я же… – Я обмяк, покоряясь. – Прошу прощения, впредь стану внимательнее! Но более не провоцируйте, я мог и выстрелить… – Продемонстрировал револьвер, упиравшийся в живот Рейма. – Рад, что с вами все в порядке.
