Охотник не сделал попытки избежать зубов, так как не боялся механического повреждения от этого существа, но он серьезно воспротивился усилиям рыбы проглотить ту часть его тела, которая была уже в ее пасти.
У него не было намерения отдать себя желудочному соку, так как, не имея кожи, он не смог бы вынести это даже временно.
Как только активность акулы возросла, он послал исследовательский псевдококон к уродливой грубокожей форме и через несколько мгновений обнаружил пять жаберных щелей на каждой стороне шеи существа. Этого было достаточно, больше он не исследовал. Он действовал с искусством и точностью, порожденными долгим опытом.
Охотник был многоклеточным существом, подобно птице или человеку, несмотря на очевидное отсутствие структуры. Индивидуальные клетки его тела, однако, были гораздо меньше, чем те, которые были у земных существ, сравнивая в размере с наибольшей протеиновой молекулой.
Для него было возможно сформировать из своей ткани конечности, полностью с мускулами и чувствительными нервами. Вся система была достаточно хороша для исследования через капилляры более ортодоксального существа, не мешая серьезно его циркулирующей крови.
У него не было трудности незаметно ввести себя в тело акулы.
Он в данный момент избегал нервы и кровеносные сосуды и проник в те мускульные и внутренние щели, куда мог достать.
Акула сразу же успокоилась после того, как существо в ее пасти и на теле перестало посылать осязаемые послания в ее маленький мозг. Ее память, несмотря на все намерения и цели, была несуществующей. Для Охотника, однако, успешное проникновение было только началом сложной деятельности.
Прежде всего и наиболее важно — кислород.
Здесь было достаточно драгоценного элемента, наполнявшего площадь клеток его тела на несколько минут жизни самое большее, но он всегда мог быть включен в тело существа, которое тоже поглощало кислород, и Охотник торопливо послал сублимакроскопический придаток между клетками, которые формировали стенки кровеносных сосудов, и начал грабить в кровяных клетках их ценный груз.
Второй необходимость было видеть.
Его новый хозяин, безусловно, имел глаза, и Охотник начал искать их. Он мог, конечно, послать достаточно своего собственного тела наружу акульего тела, чтобы сконструировать себе глаза, но он не мог бы избежать сопротивления существа такому действию.
Кроме того, естественные органы зрения были обычно лучше, чем те, которые он мог сделать сам.
Его исследования были прерваны до того, как он зашел слишком далеко.
Крушение произошло, как он предположил, довольно близко к земле. Неожиданная встреча с акулой имела место в совсем мелкой воде. Акулы не слишком любят перемены, и это совершенно непонятно, почему эта была очень близко к берегу. В течение борьбы монстра с Охотником она отчасти была подтолкнута, отчасти сама подплыла еще ближе к берегу, и теперь она старалась вернуться в глубокую воду.
Продолжавшаяся бешеная активность акулы после того, как в системе кровообращения появился еще один потребитель кислорода, привела к созданию необратимой ситуации.
Дыхательная система рыбы имела значительные неудобства. Кислород, насыщающий воду, никогда не будет большей концентрации, и водо-дышащее существо, будучи могучим и активным, никогда не имеет действительно большого запаса газа.
Охотнику не много надо, чтобы жить, но он старался сделать себе запас, а поскольку акула проявляла максимум своей активности, и ее энергия была на пределе, результат был тот, что ее кислород действительно кончался. Это имело два эффекта: физическая сила монстра начала падать, и кислород, содержащийся в ее крови, убывать.
С осознанием последнего Охотник почти бессознательно увеличил свое влияние в системе, в связи с этим начиная порочный круг, который мог иметь только один конец.
Охотник осознал, что случилось, задолго до того, как акула фактически погибла, но ничего не делал в связи с этим, хотя мог бы уменьшить поглощение кислорода без реального вреда для себя. Он мог также оставить акулу, но у него не было намерения плавать по течению вокруг, сравнительно беспомощным в открытом морс, на милость первого существа, достаточно большого и быстрого, чтобы поглотить его целиком. Он оставался и продолжал поглощать несущий жизнь газ, так как он понимал, что если рыба будет бороться с волнами, она увлечет его от берега, которого он хотел достигнуть. Он уже рассудил к этому времени место акулы в эволюционной шкале и больше не имел угрызений совести из-за убийства ее, как было бы в случае с человеческим существом.
Для монстра понадобилось долгое время, чтобы умереть, хотя довольно быстро он стал совсем беспомощным. Он сразу перестал бороться. Охотник продолжал искать его глаза и случайно нашел их. Он вложил пленку себе между и вокруг их сетчатых клеток, в ожидании времени, когда будет достаточно света, чтобы он мог видеть. Так с поры, когда неподвижная сейчас акула высказывала неприятное стремление утонуть, чужой начал простирать другие придатки, чтобы захватить любые воздушные пузырьки, какие могли появиться поблизости из-за шторма. Эти, вместе с углеродом, который он производил сам, он постепенно аккумулировал в рыбьей брюшной полости, чтобы дать себе плавучесть. Ему нужно было очень мало газа для этой цели, но это заняло у него много времени, чтобы собрать его, так как он был слишком мал, чтобы произвести большой объем окиси углерода быстро.
Буруны звучали гораздо громче за то время, пока он был в состоянии отвлечь свое внимание от этих работ, и он понял, что его предположение относительно движения к берегу было оправданным. Волны производили неприятное движение вниз и вверх его необычному парому, что не досаждало ему, но и не привлекало его. Он хотел горизонтального движения, а это было сравнительно медленным, пока вода не стала совсем мелкой.
Он ждал долгое время после того, как его транспорт прекратит движение, ожидая каждое мгновение быть утащенным опять в глубокую воду, но ничего не случилось, и постепенно звук волн начал уменьшаться слегка, и количество жидкости, падавшей на него, уменьшилось.
Охотник подозревал, что шторм затихал. Фактически, морской прилив повернул, но результат был тот же, что он предположил.
К этому времени смесь приближавшегося рассвета и легких штормовых облаков обеспечили достаточно света в своем окружении.
Глаза акулы не фокусировали на своей собственной клетчатки из воды, но Охотник нашел, что новое фокусное пространство было внутри глазного яблока, и построил свою собственную сетчатку в подходящем месте. Хрусталики тоже оказались не совсем совершенными, но он модифицировал их кривизну кое-какой тканью своего тела и случайно обнаружил, что способен видеть все окружение, не выдавая своего местоположения другим.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
