Он поднял голову.
На фоне серого неба, пользуясь пропеллерами системы Карлсона, летали отдельные горожане. Одна из женщин помахала Удалову рукой и тут же пропала за коньком крыши.
Покупатель в форме забыл об удаве. Он вытащил из кармана портативную рацию и начал в нее шептать.
Буквально через четыре секунды над площадью возник милиционер на реактивном стуле. Милиционер принялся барражировать на небольшой высоте.
— Чего вы испугались? — спросил Удалов.
— Да поймите вы, чудак-человек, — задушевно заговорил милиционер. — Нельзя нашим людям с вами общаться. Каждая минута пребывания вас здесь ставит под угрозу нашу цивилизацию. Что, если вы повредитесь или погибнете? Что за судьба ждет тогда ваших нерожденных внуков?
— А кто со мной оттуда разговаривал?
— Наверное, кто-то из правнуков. Мы проверим и примем строгие меры.
И он улетел — видно, принимать меры.
— Возьмем удава? — спросил Удалов.
— А что ты с ним будешь делать?
— Вместо собаки пускай дом охраняет. Тихо. Стремительно.
— Ох, загадит он тебе квартиру, — предупредил Минц.
— Обижаете, — сказал покупатель. — Удав тоже надувной, синтетический. У нас окружающая экология больше не гадит.
Удалов отдал халат, а Минц заодно спросил у покупателя:
— И давно у вас путешественники во времени появились?
— Да уж вторую неделю, — ответил покупатель.
— И раньше не было?
— Раньше возможностей к этому не имелось.
— Тогда странно мне, — заметил Минц, — равнодушие, с которым ваши жители к нам относятся. Словно давно привыкли.
— Это наши проблемы, — отрезал покупатель. Почему-то отвечать на этот вопрос ему не хотелось.
— Не совсем ваши, — возразил Минц. — По сути дела, вы — наши потомки. Не чужие люди.
— Не знаю, не слышал, — отмахнулся покупатель.
— Мне нужен настоящий информант, — сказал Минц шепотом. — Пока что я вижу в этом заговор. Но чей?
— Эй! — окликнул уходящего покупателя Удалов, желая помочь профессору. — Скажите, вас Америка случайно не покорила?
— Это еще почему? — удивился покупатель.
— Ну, может быть, покорила вас Америка и теперь через вас хочет нас покорить.
— И что же она будет тогда с вами делать? — отозвался другой покупатель, пожилой, с заостренной бородкой и в черных очках.
— Угнетать, — сказал Удалов. — Высасывать соки.
— А что, дома этим заняться некому? — спросил старик.
— Дома желающие есть, — согласился Удалов. — Но мы к ним привыкли.
Старик предложил Удалову купить у него конусообразную шляпу. Сказал, что очень помогает от озоновых дыр. Удалов сказал, что в Великом Гусляре дыр пока не замечено.
— Не сегодня завтра, — пообещал старик.
Ему хотелось приобрести у Корнелия палехскую шкатулку, и потому он отдал ему очередной мячик. На этот раз мячик превращался в палатку с надувным матрасом и подушкой. Идеальное средство отдохнуть на рыбалке.
Тем временем центр событий переместился к Мише Стендалю. А так как его столик стоял совсем рядом, то Удалов был в курсе дел.
Миша принес с собой бочонок меда, но отдавать его дешево не намеревался. Уже несколько человек подходили к нему, предлагали животных, технику и девушек, но Миша сказал, что ему требуется флаер, то есть летательный аппарат из фантастического фильма.
К его меду приценивались разные люди, но флаера они предложить не могли, может, и не было у них флаеров. И тут к Мише подошла пожилая женщина, скромно одетая, без шляпы. Она сказала, что мед ей нужен как лекарство, но флаера у нее отродясь не было, единственное, чем она может пожертвовать, это своей служанкой. Она вынула из сумочки очередной мячик, и тот, стукнувшись о мостовую, превратился в скромного вида девушку. Она была не столь красива и длиннонога, как те близняшки, что уже шастали по Великому Гусляру, но ее тихое очарование не осталось не замеченным Удаловым.
— Вот это совсем другое дело, — сказал Удалов. — Такую и я бы взял, в служанки.
— Ты что несешь! — возмутился Минц. — Ты подумал о реакции твоей семьи?
Миша хлопал голубыми глазами. Снял очки, протер их. Девушка глядела на него робко и преданно.
— Боюсь, что он провалит редакционное задание, — сказал Минц.
— Интересно, а каким оно было? Неужели он обещал Малюжкину самолет привезти?
Пожилая женщина, которая намеревалась расстаться со служанкой, была сообразительна. Она перехватила взгляды Стендаля.
— Конечно, — сказала она, — Галочка мне все равно как дочка. Я только пошутила, что с ней расстаюсь.
— Я готов отдать вам мед! — воскликнул Миша.
— Вашего меда не хватит на один ноготок Галочки, — произнесла подлая старуха.
И не успел Стендаль возразить, как старуха жестко и решительно щелкнула пальцами, Галочка ахнула и превратилась в мячик. Стендаль ринулся было за мячиком, но мячик отпрыгнул от него и покатился в руки к владелице.
— Но может быть, вы возьмете что-нибудь еще? — спросил Стендаль.
— Ах, что мне у тебя взять, молодой человек? — спросила старуха. — Нечем тебе меня соблазнить.
— Но у меня есть оренбургский платок из чистой шерсти, можете его в обручальное кольцо продеть.
— Не поняла, — сказала старуха. — Где вы увидели на мне кольцо?
— А вот моржовый клык с вырезанным на нем узором охоты на полярных медведей в исполнении неизвестного чукотского мастера.
— Ах, оставьте! — И старуха пошла прочь.
— Погодите!
Тут в дело вмешался Минц. Он широко шагнул и схватил Стендаля за рукав.
— Миша, — сказал он, — эта женщина более тебя заинтересована в сделке. Не спеши и не суетись.
— А если она уйдет домой? — Миша весь дрожал и был бледен.
— Потерпи. Она вернется, если ты не будешь за ней носиться.
Старуха дошла до конца рынка, притормозила и посмотрела на Мишу через плечо. Миша тянулся к ней, но Минц держал его крепко.
Старуха остановилась, словно в нерешительности. Тут появился один из милиционеров, только переодетый в штатское. Удалов узнал его по родинке на правой ноздре. Переодетый милиционер сказал Стендалю:
— Могу помочь.
— Сколько? — спросил Минц, не отпуская Стендаля.
— Моржовый клык, — ответил милиционер. — Собираю моржовые клыки.
— Согласен! — воскликнул Стендаль раньше, чем профессор успел его остановить.
— Эй, госпожа Аникина! — воскликнул милиционер. — Пожалуйте назад.
Старуха резко подбежала к Стендалю и, словно все было оговорено заранее, схватила бочонок с медом, кинула в Стендаля мячиком, а милиционер унес моржовый клык, расписанный охотничьими сценами из жизни чукчей.
— Ну что ж, давай возвращай красотку к жизни, — сказал Удалов, видя, как робеет, внутренне дрожит Миша Стендаль.
— Пальцами сможешь щелкнуть?
С другой стороны, где за столиком стоял человек с лицом отставного полковника ДОСААФ, донесся хриплый голос:
— Если бы не возраст, сам бы женился и всем посоветовал. Это же надо жену иметь, которую можно двумя пальцами на полку отправить, а когда соскучился или проголодался, так же вернуть.
— Это неэтично, — отозвалась женщина, стоявшая через стол, — мы вам не мячики, чтобы в кармане носить.
— Так то ж игрушка надувная! — откликнулся молодой парень, бритый, в черной майке. — А нам, русским людям, подавай женщину мясную, плотную, энергичную.
В этой дискуссии никто не заметил, как Стендаль щелкнул пальцами и служанка Галочка материализовалась рядом с ним. Не только материализовалась, но вступила в разговор, так как явно отличалась умом и сообразительностью, не то что девицы для утех, которых привезли в Гусляр раньше.
Она быстро освоилась и подошла к профессору Минцу.
— Мне приятно познакомиться с моими будущими современниками, — звучным глубоким голосом произнесла она. — И вы, в частности, производите на меня благоприятное впечатление. Мне хотелось бы сблизиться с вами на интеллектуальной почве. Я надеюсь многое у вас почерпнуть.
Стендаль сначала побледнел от ревности, потом покраснел от стыда.
— Ты ее недооцениваешь, — прошептал ему Удалов. — Можно сказать, что тебе наконец повезло.
У девушки оказался замечательный слух.
— Я согласна с вами, уважаемый.
— Корнелий Иванович.
— Вот именно! Корнелий Иванович! Мне хочется надеяться, что моему потенциальному возлюбленному и даже, не боюсь этого слова, супругу со мной повезло. Но я должна предупредить заранее — других жен я в доме не потерплю. Даром что меня считают надувной.
Эта тирада одних заставила улыбнуться, других рассердила.
— Вот именно, что надувная! — воскликнула одна из шоп-туристок. — Надувают нашего брата почем зря. Потом захватят у нас власть и будут помыкать. Смотреть на них противно!
Торговка сплюнула, но надувная девушка не обиделась, а возразила ей:
