– Даже не думай, – покачал головой Ян, останавливая меня предупреждающим жестом. – Не выйдет. После всего, что случилось, я от тебя и на шаг не отойду. Привыкай.
– Упрямый осел! – выкрикнула, повторяясь Рита, а потом, сосредоточила всю свою злость на мне. – Как ты вообще могла?! Чем ты думала? Где были твои мозги?
Я скривилась. Разговор на повышенных тонах обещал мне новые залпы острой головной боли, увеличение дозы обезболивающих и лишние часы лекарственного сна, время которого я могла потратить более приятно, например, в объятьях Яна.
– Ты хоть понимаешь, что натворила, дурья твоя башка? – надрывалась подруга. – Да ты чуть нас всех в могилу не свела своей выходкой!
– Если ты не поумеришь свой пыл и не понизишь тон голоса, – нахмурился Кенгерлинский, – ваш разговор закончится прямо сейчас. Даше нужен покой, а не пузатая подруга, верещащая, как Банши.
Рита от недовольства даже притопнула ногой, но, к моему величайшему удивлению, заговорила на тон ниже, отчего боль в голове немного притупилась.
– Ты даже умереть, как нормальный человек не смогла, засранка! Мне пришлось хоронить пустой гроб! Если еще раз, Дашка, – она погрозила пальцем, – ты попытаешься улизнуть от нас в загробный мир, пеняй на себя. Я воскрешу тебя только для того, чтобы придушить собственными руками!
Ян весело хмыкнул.
– Я тоже тебя люблю, – улыбнулась я, наблюдая, как после моих слов, Ритина злость волшебным образом улетучилась, а на лице засиял приятный румянец.
– И вообще, – все еще не сдавала позиций она. – Хватит испытывать моего мужа на прочность! Я хочу, чтобы он еще долго прожил, а не хватался за сердце, грозя получить инфаркт, каждый раз, как ты решишь проявить очередную самодеятельность!
– Муж? – вытаращила глаза я.
– Ага, – Рита довольно улыбнулась. – Расписались по-тихому через две недели после того, как ты решила, что тебе пора умирать. А чуть позже узнали, что нас ждет пополнение, – она ласково провела рукой по животу. – Так что, Дашка-дурашка, быть тебе крестной! Теперь не отвертишься! И увиливать от своих обязанностей, пытаясь умереть, даже не смей! Все равно найду, и тогда тебе мало не покажется!
– Стой-стой! – шутливо подняла руки я. – Ничего не понимаю.
– Ох, какая мне тугомыслящая падчерица досталась. И не надо делать такие страшные глаза, Дарья! Теперь я по праву могу тобой командовать, потому что официально считаюсь твоей мачехой! Готова пройти интенсивный курс перевоспитания? Уж я-то смогу выбить всю дурь из твоей головы!
– Господи Боже мой! – взвизгнула я так, что Ян и Рита одновременно вздрогнули. – Ты все-таки добилась своего, лиса! Иди я хоть тебя обниму!
– Боюсь, что если подойду поближе, то приступлю к процессу твоего удушения за все глупости, что ты успела натворить, – проворчала Рита, опуская глаза в пол. В разрез своим словам она почти в два прыжка оказалась у кровати, нагнулась и сама накинулась на меня с крепкими объятьями.
– Я так рада за тебя!
– Не смей больше умирать, Дашка, – всхлипнула Рита мне в плечо. – Беременные женщины очень агрессивны, как оказалось. Поэтому я обязательно возьму боевой томагавк наперевес и выйду на тропу войны.
– Я больше не буду, – пообещала я, чувствуя, что слезы счастья уже душат горло. – Только если от старости, лет так в сто десять.
– Я так тебя люблю, дура, что мне дышать трудно, – пожаловалась она, а потом немного отстранилась, заглядывая мне в лицо. – И учти, свадьбу с Федором мы не праздновали, потому что соблюдали траур, но раз уж ты решила прекратить наши мучения своим очередным выкрутасом, то от праздника не отвертишься! Поправляйся скорее, закатим пирушку!
– Ты неисправима, – шутливо пожурила ее я. – Любой разговор все также сводишь к вечеринке.
– Я просто никогда не упускаю хороших возможностей расслабиться.
– Кстати, про расслабиться, дамы, – подал голос Ян. – Даше пора принимать лекарства и отдыхать, так что, Рыжик…
– Поняла. Зайду позже, – Рита звонко чмокнула меня в лоб и направилась к двери. – Скажу мужу, чтобы он перестал собирать наряд захвата, а роль Синей Бороды Кенгерлинскому оказалась не по плечу.
– Синей Бороды? – прохохотал Ян.
– Передай отцу, что со мной все в порядке, и я сожалею о беспокойстве, что ему пришлось испытать! – крикнула вдогонку.
– Отцу? – обернулась подруга, хитро прищурившись. – Именно так и передам! Дословно.
Она выпорхнула за дверь, не позволив мне добавить даже слово.
– Невозможная женщина, – выдохнул Ян, буравя закрытую дверь взглядом. – Ты как себя чувствуешь?
– Полностью здоровой, – предвкушающе улыбнулась растерявшемуся любимому. – Теперь мы можем провести время, нагоняя упущенные возможности.
– Даша, – охрипшим голосом сказал Ян и отрицательно мотнул головой. – Ты точно хочешь моей смерти!
– Нет, некрофилия не в моем вкусе.
– Знаешь, длительное воздержание не способствует тренировке терпения, которого у меня никогда не было, – пожаловался он. – А ты испытываешь его на прочность.
– Значит, секса не будет? – решила уточнить я, откинув немного одеяло.
На мне все еще был короткий медицинский халатик, и я знала, что даже осунувшаяся выгляжу в нем сексуально.
– А секса у нас с тобой никогда и не было. Только любовь, – с придыханием ответил он. – Она будет. И много. Но только тогда, когда ты сможешь выдержать мою страсть, полностью восстановившись.
– А ты тиран, Кенгерлинский.
– Только ради тебя.
– Ладно, так и быть, – обижено надула губы я. – Этот раунд остался за тобой, но не думай, что в следующем я не ударю по тебе тяжелой артиллерией. А теперь быстро обними меня, я хочу быть как можно ближе к твоему телу, раз уж мне еще нельзя посягнуть на что-то большее.
– Слушаюсь и повинуюсь, моя госпожа, – просипел Ян, укладываясь рядом и устраивая меня поудобнее в теплом коконе своих рук.
Эпилог
Как бы я не храбрилась, а полноценное восстановление всех функций организма заняло чуть меньше четырех месяцев. Все это время Ян заботился обо мне так трепетно и внимательно, что я ни за что не согласилась бы променять хоть один наш совместный день на что-то другое. Рита милостиво разрешила отложить «пирушку» на время после ее родов. Вторая половина беременности проходила сложнее и подруга все силы тратила на борьбу с поздним токсикозом.
Подробности того, что именно со мной произошло, мы с Яном не раз обговаривали, но именно сегодня он пообещал мне предоставить ответы на все интересующие меня вопросы. Заинтригованность сменилась нарастающим беспокойством, когда я вошла в знакомый подъезд, а потом и в квартиру гадалки. С этим местом меня связывали тревожные воспоминания, и нахождение здесь было неприятным.
