Теперь происходят попытки установить длительный мир в Европе в порядке соглашения только «четырех великих» — Англии, Германии, Франции, Италии. О стабилизации Европы без России думал Бриан и в эту сторону вел политику Франции. После Бриана той же идеей живет Муссолини. Идея, может быть, и заманчивая для Западной Европы, но неосуществимая. Ибо нельзя восстановить прочного мирового равновесия — а следовательно, и длительного мира — без участия сильной России, организованной как национальное государство.
Именно сейчас восстановление России, которая способна была бы снова играть в Европе и Азии ту роль, которую она играла до воцарения Ленина, является огромной мировой проблемой. И удивительно, что в Западной Европе, заинтересованной в этом кровно и непосредственно, почти никто этого не понимает.
Проблема России в представлении огромного большинства современных государственных и политических деятелей на Западе сводится к очень упрощенному вопросу: как можно воспользоваться неисчерпаемыми запасами человеческой силы и сырья в России? При этом Европа была убеждена, что самые элементарные запросы государственного и человеческого общежития для России при большевиках стали необязательны. Например: все думали, что СССР в международных отношениях может заменить, как сила, Россию, хотя Сталин упорно разрушает ее оборону, хозяйство, транспорт.
За свое освобождение мы не будем платить чужой свободойУдивительно, что даже очень большие европейцы, пережившие у себя дома, в Германии или Италии, все ужасы черного или коричневого фашизма, верят, ставши эмигрантами, что Сталин поможет им вернуть демократию, отнятую Гитлером или Муссолини. Всякий слышал или читал превосходные разоблачения фашизма или гитлеризма виднейшими германскими или итальянскими эмигрантами. Но никто не слышал от них разоблачений большевизма — отца и вдохновителя всех тоталитарных диктатур. Они все почти без исключения пропагандируют единый фронт с красным фашизмом против фашизмов других цветов. Своим примером они как бы говорят нам, русским демократам: мы в борьбе с поработителями нашего народа идем вместе с поработителем вашего народа: со Сталиным против Гитлера; идите же и вы в борьбе с поработителем вашего народа вместе с поработителем народа нашего: с Гитлером против Сталина.
Соблазнительный пример, но мы ему никогда не последуем. Мы останемся навсегда верными коренной традиции русской культуры, русского освободительного движения: никогда за свое освобождение мы не будем платить чужой свободой. Может быть, мы на взгляд западного человека и «варвары», но мы органически не можем понять и принять установление иерархии среди страдающих племен и народов. Для нас не существует высших рас, для которых гитлеризм или фашизм — катастрофа и падение, и рас низших, для которых ленинизм и сталинизм — величайшее достижение, новая эра прогресса.
Расплата за пренебрежение к судьбе РоссииЕсли бы западная демократия с самого начала существования в России красного фашизма подвергла его такому же бойкоту, как гитлеризм, европейской демократии не пришлось бы теперь пережить такой тяжкий кризис. Именно потому, что двадцать один год западная демократия пренебрегала судьбой России и не хотела слышать стонов миллионов мучимых там людей, она теперь расплачивается ценой унизительных уступок Берлину.
Почему? Во — первых, потому, что двадцать лет существования политического рабства и крепостного хозяйства разрушили внешнюю мощь России; а без сильной России, как я уже говорил, невозможно устойчивое состояние Европы. Во — вторых, потому, что отсутствие сильной России в концерте мировых держав полезно сейчас антидемократической оси Берлин — Токио — Рим. И в — третьих, наконец, потому, что красный фашизм — с первого дня своего существования при Ленине и до последнего дня при Сталине — является из‑за своей ненависти к демократии главной опорой германского национализма и гитлеризма.
Рассмотрим эти три причины по очереди. У меня нет времени для того, чтобы восстановить перед вами огромную дипломатическую и военную роль Российской империи в истории Европы. Коротко остановлюсь только на последнем периоде, закончившемся войной 1914 года и начавшемся после победы Мольтке под Седаном в 1870 году[268]. Тогда, на развалинах империи Наполеона III, Бисмарк воздвиг империю Германскую. Тогда же Франция поняла, что единоборство с объединенной Германией ей не под силу. Она поняла, что на континенте Европы ей нужен сильный союзник. Союзником этим на многие годы скоро стала Россия. Англия еще оставалась, как ныне Соединенные Штаты, в блестящем одиночестве в Европе, и это было естественно, так как центры ее имперских интересов были вне Европы, в океанах. Освободившись от Бисмарка, в эти океаны устремился Вильгельм II. Под лозунгом «Будущее Германии на морях» он с адмиралом Тирпицем стал строить германский большой флот. Германская угроза на имперских путях, в океанах, приблизила Англию к континентальной Европе. Парализовать новое морское могущество Германии можно было, только связав ее в Европе. Отсюда весь переворот британской международной политики при короле Эдуарде VII и лорде Грее. Вместо изоляции — союз. Сначала происходит сближение с «наследственным врагом» — Францией. Потом примирение с Россией. Англо — русское соглашение 1907 года (о Персии) ставит точку в вековой борьбе Англии с Россией. Обе империи обеспечивают друг другу мир в Азии и на берегах Тихого океана. Россия примиряется с Японией и вслед за Англией возвращается в Европу. Тут обе империи сталкиваются с Германией в Константинополе: Россия на путях своих из Черного моря, Англия — на линии Стамбул — Багдад. Вильгельм II отказывается от дружественной России и мудрой политики Бисмарка и поддерживает антирусские, агрессивные планы Австро — Венгрии на Балканах. Так рождение и рост могущества Германской империи привели полуконституционную Россию в лагерь западных великих демократий. И, как вы видите, без России парализовать имперский динамизм Германии было бы невозможно.
Россия и ГерманияБольше того: несомненная по сравнению с Германией слабость Запада сделала Россию на континенте Европы решающей силой. Победа Германии в войне 1914 года была бы обеспечена, если бы царское правительство перед войной, подчиняясь некоторым весьма сильным влияниям, выбрало путь не на Лондон, а на Берлин. Победа англо — французской коалиции в 1918 году тоже не осуществилась бы, если бы Россия — монархическая и республиканская — не несла три года страшное бремя войны, приковывая к своему европейско — азиатскому фронту почти половину всех сил германской коалиции. И как только на востоке Европы усилиями большевистской диктатуры исчезла сильная, организованная как национальное государство Россия — все блестящее построение Версальской Европы повисло в воздухе и ныне исчезло, как сонное мечтание.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
