Теперь после мысленного сообщения Марка он не слишком испугался, все еще находясь во власти опьянения. Тащись теперь наверх за сапогами и курткой, а потом отправляйся в больницу к Джеку! Он на все корки ругал Марка, пока дрожащими руками застегивал пуговицы. Черт! С новой охраной Джеку ничего не угрожает. Конечно, среди больничных охранников магистров нет, но специально нанятый оперант у двери Джека сумеет услышать, если малыш телепатически позовет на помощь! Палата окружена силовыми полями, а не только механической и электронной сигнализирующими системами, которые тут же просигналят в полицию, если с охранником что-нибудь случится. Черт, какая будет польза, если он проторчит там всю ночь?
Однако он обещал Марку поехать туда, а потому поедет.
Роги убедился, что его теплые перчатки лежат в кармане парки. Поглядел в окно, увидел, что снова идет снег, метнул горькой мыслью в Марселя, который крепко спал в теплом гнездышке, которое промял себе в пуховом одеяле на широкой кровати хозяина, проверил, при нем ли ключи, пошатываясь, направился к двери и спустился по лестнице.
«Джек, – дальнировал он. – Я еду побыть с тобой малыш. Марк думает что тебе угрожает опасность. Скажи охраннику чтобы он никого не впускал ни сестер ни даже врачей пока я не приеду. СЛЫШИШЬ МЕНЯ ТИ-ЖАН?»
Ни отклика. Бедный малыш, наверное, спит.
Тяжело дыша, старик вышел на улицу. Гараж был за углом и примыкал к пристройке, занимаемой страховым агентством. По Мэйн-стрит медленно двигались редкие машины, но прохожих не было видно. Энергоколонка Уолли Вэн Зандта была закрыта, как и все магазины на улице. С каждой минутой снег падал все более густо. Прогноз погоды предсказал, что к утру выпадет добавочных пятнадцать сантиметров осадков.
Роги тыкал старомодным латунным ключом в замок боковой двери гаража. В его наземной машине имелось дистанционное управление воротами гаража, но ставить электронный замок на дверь он не пожелал: старого доброго «шлаге» хватит еще на век-другой. К тому же преступности в Хановере практически не было.
Наконец он отпер дверь и осторожно оглядел внутренность темного гаража с помощью ультразрения. Освещение вышло из строя уже несколько месяцев назад. Роги вздрогнул и обругал себя трусливым старым ослом, пугающимся собственных фантазий. Но в смутном полузабытьи Роги вдруг припомнил, как оглядел такое же темное помещение и увидел жуткую картину: Шэннон О'Коннор Трамбле в объятиях Виктора, мерцающую в обводке фиолетово-синей ауры, пока чудовище высасывало ее жизнь. И как Вик ухмыльнулся, оторвав лицо от последнего источника жизненной энергии у основания ее позвоночника.
Виктор отбросил жалкую оболочку, оставшуюся от Шэннон, и подчинил себе Роги. Управлял им, как марионеткой, пока чистейшая случайность не помогла ему спастись. А потом вновь изловил его внизу под шале, когда завывал ураганный ветер и гора содрогалась…
Он медленно вошел в темный гараж и тут же завопил от ужаса, споткнувшись о старую переноску Марселя, которую он все собирался привести в порядок и отнести в церковь для следующей дешевой распродажи. Идиот! Забыл просканировать ниже колен. Если бы чудовища и вправду поджидали его в засаде, они могли бы вцепиться ему в щиколотки… Но хватит глупостей! В машину!
– Дядюшка Роги? Ты тут?
Он ахнул, подскочил, резко обернулся и чуть не забормотал всякую чушь от облегчения, увидев на фоне освещенного фонарем падающего снега перед гаражом фигуру девочки в красном лыжном костюме.
– Дядюшка Роги, это я, Мадлен. Я так рада, что нашла тебя! – Голос у нее был жалобный. – Ты не можешь зайти к нам? С Джеки что-то случилось, а Герта с Мари еще не вернулись из кино!
Роги стоял, держась за ручку наземной машины, нелепо разинув рот. С экономкой что-то случилось? Мадлен и маленький Люк одни дома? Если бы мысли у него не путались так…
– Дядюшка Роги, ну иди же!
– Да-да, конечно. Я иду.
– Побыстрее! – И она побежала вперед, а он, покряхтывая, торопливо шагал за ней. До дома Поля было полтора квартала – через Кэрьер-Плейс, мимо темной библиотеки… Мадлен уже почти добежала до двери. Роги с удивлением заметил яйцо сбоку от дома. Нет, не «мазерати» Поля. Кто в этом году обзавелся красным ролетом? Кажется, Анн? А Мадди сказала, что они с Люком дома одни?
Она уже была на крыльце, и дверь открылась, и он увидел еще одну девочку-подростка. Которая из двоюродных сестер? Лиана? Мишель? Полуэкранированные ауры делали их всех одинаковыми – просто дети переходного возраста.
– Быстрее, дядюшка Роги! – воскликнула вторая девочка.
Ворча себе под нос, почти протрезвев, он начал взбираться по заснеженным ступеням. Мадлен придерживала открытую дверь. Он увидел внутри каких-то мальчишек, чьи сознания проецировали тревогу и страх. Увидел позади них распростертую на полу плотную женскую фигуру в брюках и красном свитере.
Увидел, что ждут его у двери Мадди, Селина, Квинт и Парни.
И вспомнил.
Роги остановился. Глаза у него выпучились, рот беззвучно открывался и закрывался, и он ухватился за столбик крыльца, чтобы удержаться па ногах.
– Быстрее! – крикнул кто-то из них. – Джеки словно бы не дышит. Войди же!
Роги медленно покачал головой.
– Если не войдешь сам, – сказала Мадлен, – мы тебя затащим,
Он почувствовал ее принуждение, поддерживаемое остальными тремя. Но метаконцерт Гидры расстроился, потому что они тоже были полны страха. Он резко поставил психоэкран, и они потеряли его.
Он в ужасе закрыл глаза, чтобы не видеть их, а его сознание отчаянно воззвало сначала к Марку, потом к Джеку и, наконец, к Фамильному Призраку. Роги зубами содрал перчатку с руки и сунул ее под парку в карман брюк. Метаконцерт Гидры сформировался заново – она пыталась придать четверым силу пятерых.
– Ничего у тебя не выйдет, черт тебя дери! – крикнул он вслух и высвободил из кармана позвякивающую связку ключей. Все еще отчаянно хмурясь, он поднял высоко кольцо с брелоком – красный, вроде бы стеклянный шарик в серебряной клетке. Брелок, который все дети в шутку называли Великим Карбункулом. Брелок, который дал ему Фамильный Призрак, брелок, который чудесным образом засверкал и вызвал Вторжение…
Даже сквозь сомкнутые веки Роги увидел яркую вспышку, услышал вопль юных голосов и сознаний, который внезапно оборвался.
Он стоял в гараже возле своей наземной машины.
Ист-Саут-стрит была окутана тишиной. Валил густой снег.
– Sacre nom de nom – приснилось мне, что ли?
В руке он сжимал ключи. Одна перчатка куда-то пропала. Он еле открыл дверцу, упал на сиденье, включил двигатель и задним ходом выехал на заснеженную мостовую. Почему-то решетки оттаивания еще не включились. Вероятно, чертовы сенсоры забастовали.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
