— Папа, у тебя отвратительный французский, — заметил Чарли, не отрывая глаз от своих карточек. — К тому же Фредерик отлично знает английский. Правда, Фредди?
— Мы зовем ее Фредди, — пояснила отцу Берти. — Ей нравится, когда мы так ее зовем.
Похоже, они уже считали француженку своей подружкой.
— Bonjour, месье Аркелл, — застенчиво сказала девушка, вставая с места, чтобы пожать Генри руку. — Я счастлива, что приехала в ваш дом, он прекрасен. И мне очень нравится ваша семья. Надеюсь, я не помешаю?
— И я на это надеюсь, Фредди, — устало сказал Генри, осторожно обнимая жену за талию сзади и целуя в шею. — В последнее время мы несколько закисли, правда, Маффи? Нам не помешает свежее дуновение из Франции.
— Значит, Фредди останется на все лето, да, папочка? — тотчас спросила Берти, восхищенно глядя на свою новую «подружку».
— О, пусть лучше остается навсегда! — подхватила Мэдди.
Фредерик рассмеялась.
— Ну, навсегда-то я не останусь. Может статься, уже завтра я вам страшно надоем.
— Нет, не надоешь! — с чувством ответила Мэдди. — А у тебя есть муж? Или парень?
— Мадлен! — окликнула ее Маффи, закидывая очищенную картошку в необъятную соусницу и бухая ее на плиту. — Не лезьте к несчастной Фредерик. Вас не касается ее личная жизнь.
— Ничего страшного, — сказала девушка. — Нет, Мадлен, у меня нет парня. То есть у меня был парень, но не так давно мы расстались.
— Вот и классно! — Девочка довольно ухмыльнулась. — Значит, ты можешь выйти замуж за дядю Макса. Он тоже расстался со своей подружкой. Вы, взрослые, постоянно расстаетесь. И как вам не надоедает? — философски заметила она.
— Надоедает что? — спросил Макс, входя в кухню из сада, где сидел на скамеечке с бокалом вина. — Привет, Генри. Не знал, что ты уже вернулся. Как все прошло?
— Дерьмово, — процедил Генри и смущенно улыбнулся француженке. — Но речь не о моей встрече. Твоя племянница успела сосватать тебя за нашу очаровательную гостью.
— Глянь на него! — восторженно завопила Мэдди. — Фредерик, ведь он такой красивый! Тебе нравится?
Девушка густо покраснела и опустила глаза.
— Короче, вы приговорены к алтарю, — подвел итог Генри.
— Дорогой, прекрати подначивать, — бросила Маффи, которая разглядела за добродушной улыбкой Макса скрытое неудовольствие. — Лучше налей брату еще вина, и катитесь оба из моей кухни. Это не место для мужчин! Я пытаюсь приготовить вам ужин, а вы тут устроили цирк, словно подростки. Вон!
* * *
В саду братья сели рядом на старой скамеечке, потягивая вино и любуясь тем, как тяжелое малиновое солнце медленно опускается за холмы.
— Что, все прошло хуже, чем ты ожидал? — спросил Макс, имея в виду встречу с Ричардом.
Ричард был управляющим фермой, простым трудягой, которого Генри нанял пару сезонов назад и работой которого был весьма доволен.
Брат кивнул:
— Да, все просто ужасно. Несмотря на то что ферма начала приносить доход, этого слишком мало, чтобы отдалить банкротство. Если бы не субсидии, мы с Маффи давно бы уже лишились всего, что имеем. Придется отдать за долги еще два участка, как ни крутись. Ума не приложу, что делать! — Генри помолчал. — Мне не хочется об этом говорить. Давай лучше перемоем косточки Фредерик, твоей новой невесте. Как она тебе?
— Ой, перестань, — отмахнулся Макс. — Она не в моем вкусе.
Генри скептично поднял бровь.
— Ну, не знаю, мне кажется, она хорошенькая. И кстати, я помню, как ты и про Сиену говорил, что она не в твоем вкусе. Кажется, однажды ты сказал, что только дьявол мог бы придумать соединить вас вместе. Разве не так?
— Это было очень, очень давно, — сказал Макс куда более раздраженно, чем хотел бы. Заметив, что брат обескуражен его тоном, он смущенно улыбнулся. — Извини, братишка. Давай просто не будем говорить о Сиене?
— Как скажешь. — Генри поймал губами кусочек льда, плававший в бокале, и задумчиво его разгрыз. — Давай лучше снова обсудим твою пьесу. Кажется, это единственное предприятие, которое на данный момент приносит доход.
Макс, который все еще думал о Сиене, промолчал.
— Что-то не так? — обеспокоился Генри. — Только не говори, что и пьеса дышит на ладан!
— Все в порядке, — заверил брата Макс. Лицо его просветлело. — Отзывы на «Темных сердцем» появились во всех изданиях, представляешь? На днях Ангус, тот парень, что написал пьесу, давал интервью «Санди таймс». После этого на спектакль повалило еще больше народу. Впрочем, эта реклама была даже несколько лишней, и без того билеты раскупились заранее. Люди бронируют места вплоть до сентября!
— Ничего себе! — восхитился Генри.
— Кстати сказать, тут парочка продюсеров из Нью-Йорка собирается приехать в Стратфорд, чтобы со мной встретиться, — продолжал Макс воодушевленно. — Знаешь, я никак не мог ожидать, что пьеса будет иметь такой успех. Это самое удачное из моих предприятий.
— Ты молодец, — похвалил Генри. — Я всегда говорил, что ты прорвешься. Кстати, как вы делите проценты?
— Шестьдесят забирает Ангус, а сорок уходит ко мне, — ответил Макс. — Правда, на тех ребят из Нью-Йорка я не слишком рассчитываю, все-таки американцы предпочитают мейнстримовые проекты, а не авторские. Даже странно, что они так мной заинтересовались. Ведь я работаю в Стратфорде, а не на Бродвее.
— Предлагаю выпить за то, чтобы с этого момента твоя карьера резко пошла в гору! — воскликнул Генри. Братья чокнулись так сильно, что едва не расплескали содержимое бокалов. — Должно же хоть кому-то из нас повезти!
Их приятное времяпровождение было прервано детским воплем из окна кухни.
— Папа! Дядя Макс! Скорее сюда! — кричал Чарли. — Начинается «Команда»!
Макс усмехнулся. Ему нравилось, что дети увлеченно следят за перипетиями сюжета «Команды», героического сериала, в котором снялась Тиффани. Чарли, кажется, и вовсе влюбился в девушку Хантера и каждый вечер умолял Макса пригласить ее к Аркеллам. Причем, уточнял мальчик, желательно без Хантера.
— Идем! — крикнул Генри. — Что ж, дядя Макс, поднимай задницу и пошли, — велел он. — Ты же знаешь, как расстраиваются малыши, если мы пропускаем хотя бы одну минуту из серии.
— Несусь на всех парусах, — заторопился Макс. — Не будем волновать твоих чертенят.
Глава 42
Рэндалл Стайн мрачно посмотрел на фигурки, стоящие на полке, и нахмурился.
— Как вы сказали? Девять миллионов? — недоверчиво переспросил он в трубку. — Неужели такая мелочь, как девять миллионов сверх отпущенного бюджета, должна меня волновать?
