- Три тысячи четыреста!
Патрик дематериализовался буквально на глазах. Раз и его уже нет. Раз и вот он стоит и хитро прищурившись, выжидательно смотрит на меня.
- Госпожа сообщила мне новую цену: четыре тысячи!
Мне ничего не оставалось делать, как увеличить сумму.
- Четыре двести!
Еще минута и неизвестная госпожа согласилась на четыре с половиной тысячи золотых за ошейник. Пришлось и мне поднять ставку, но не на двести золотых, а сразу до пяти тысяч. Это была отчаянная попытка психологического воздействия. Даме пришлось бы выкладывать больше пяти тысяч золотых, чтобы перебить моё предложение. Ошейник уже стоил в два раза больше обычной цены, и я рассчитывал на то, что кроме явно охватившего даму соревновательного азарта, сейчас должны были бы включиться и другие чувства. Например - жадность и она откажется от этой неразумно дорогой вещи. Насчет включения других чувств я рассчитал правильно. Я не угадал лишь с конкретным чувством, охватившим даму при озвучивании моего предложения. Это оказалась ярость!
Дверь, ведущая в соседнюю комнату распахнулась настежь и, громко стуча каблуками по паркету, придерживая обеими руками свои пышные юбки к нам влетела моя соперница по аукциону.
По въевшейся в меня еще с Земли привычке я начал осмотр женщины с ног, хотя здесь это и не работало, поскольку мини юбок не было и в помине. Поэтому мой взгляд лишь скользнул по черно-фиолетовому подолу платья, и тут же устремился выше. Но и выше не было ничего достойного для созерцания. Мало того, что платье было глухое с воротником-стойкой, так еще и никаких хотя бы мало-мальски значимых выпуклостей у дамы не просматривалось. Оставалась надежда лишь на лицо, и вот тут меня ожидал большой сюрприз.
Несмотря на то, что на уложенных в причудливую прическу черных волосах дамы располагалась немаленькая шляпа с полупрозрачной вуалью, несмотря на то, что лицо дамы под вуалью покраснело от ярости, а рот был приоткрыт, демонстрируя острые белые зубки, я узнал ее сразу. Это была королева Мария!
Она стала еще красивее, чем прежде. И вот эта злющая красотка сначала зацепилась взглядом за габаритную Зику, что дало мне пару секунд на то, чтобы захлопнуть свою слегка отвисшую вниз челюсть и придать лицу невинное и равнодушнее выражение.
- Кто тут смеет так нагло вести себя?! Ты?!
Зика отчаянно замотала головой. Она не испугалась разъяренной дамы, которая ростом хоть и была гораздо выше талии Зики, но до ее груди никак не доставала. Просто за спиной дамы возникли еще две фигуры ростом превосходившие Зику. Амазонки! Еще парочка! Конечно, амазонки рубить друг друга не будут, но шестеро охранниц дамы могли легко справиться с Зикой и Рикой и без применения оружия.
- Тогда значит ты, раб?
Мария сначала обратила свое внимание на мой бросающийся в глаза ошейник и лишь потом взглянула на меня. И тут случилось невероятное, ярость исчезла с лица Марии. Удивление, неподдельное удивление вот что теперь было написано на ее лице.
- Ты...
Я понял, что узнан и сейчас Мария начнет говорить разные глупости, которые мне совершенно не нужны.
- Да, госпожа! Вы правы, госпожа! Это именно я старался выкупить этот ошейник исключительно по воле моей хозяйки. Я ведь подневольный человек и прошу простить меня, что своим упорством невольно разгневал вас...
Удивление на лице Марии сменилось задумчивостью. Она молча, разглядывала меня некоторое время, а потом повернулась и пошла снова в комнату, из которой так стремительно выскочила.
- Иди за мной! - распорядилась она, не поворачивая головы. - А вы подождите здесь!
Это распоряжение относилось уже к сопровождавшим ее амазонкам.
- Но...- попыталась что-то возразить одна из гигантесс.
- Я сказала - ждать здесь!
Я подивился властности прозвучавшей в голосе Марии.
"Откуда что взялось? А девять лет назад только и слышал: да, Ваше Величество, как скажете Ваше Величество, слушаюсь Ваше Величество... Тоненький голосок, покорно опущенная голова, застенчивая улыбка..."
Я вошел в комнату вслед за Марией и закрыл за собой дверь. Мягкие кресла, большой стол, застеленный белой льняной скатертью, стеклянные сосуды, заполненные желтой субстанцией на стенах - магические светильники. Комната для приема благородных и демонстрации вероятных покупок. Мария в кресло не села. Она стояла около стола и смотрела на меня.
- Маркэль? Ты ведь Маркэль? - спросила она с надеждой тем самым робким голоском, который был у нее девять лет назад и который, как оказалось, никуда не исчез, а просто приберегался для особых случаев.
- Нет, госпожа! - я поклонился, но не особенно сильно. - Я не Маркэль. Меня зовут Марк. Хоть это и звучит похоже, но всё же, это разные имена.
- Да, теперь я и сама вижу, что ты слишком молод, чтобы быть Маркэлем... Сколько тебе лет?
- Уже восемнадцать...
- А моему Маркэлю было бы сейчас далеко за тридцать... - задумчиво и печально сказала Мария.
"Моему?! Так ведь у нас ничего не было!"
Мария подошла ко мне почти вплотную и начала внимательно разглядывать меня.
- Невероятно! Ты выглядишь точь-в-точь как он, Маркэль! Но как это... - она покусала красную нижнюю губку своими белыми зубками. - Восемнадцать... в принципе возможно... Марк! А кто твои родители?
- Мама крестьянка из селения Рош-Лабель, и папа тоже, но я на него не похож совершенно. И однажды, когда родители ругались, я слышал, как он упрекал маму в том, что она родила герцогского ублюдка. А мама заявила в ответ, что деньги за меня были заплачены самые настоящие и он, папа от них не отказался, - легко сочинил я историю своего появления на свет.
- Значит твой настоящий отец - герцог! - медленно сказала Мария и ее глаза заблестели от возбуждения.
- А кто именно? Впрочем зачем спрашивать, когда ответ на вопрос перед глазами... Так, так... Ты сейчас раб, как я погляжу?
Я кивнул, но тут же добавил.
- Но хозяйка ко мне очень хорошо относится...
При этом я вспомнил Марианну и скривился от своего вранья.
- А кто у тебя хозяйка?
- Сотница отряда воительниц. Недавно приехала в Карсберг, желает быть нанятой в охрану влиятельной персоны.
- Я могу в этом поспособствовать. Ты можешь завтра вечером прибыть во дворец?
- Я сожалею, уважаемая госпожа...
- Мария, просто Мария.
- ...госпожа Мария, но весь вечер и даже часть ночи я буду очень занят. Никто не отпустит меня никуда. А вот днем...
- Хорошо приходи завтра днем во дворец к любому служебному входу, предъявишь вот это, - Мария извлекла из розового бархатного мешочка, спрятанного до той поры в складках пышного платья серебряную пластину с выгравированными тремя розами и надписью внизу `Ее Величество`.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
