— Ну да. Конечно, аж три раза — топырится матрос. Остальные задумались, но вот переварили ли они эту мысль — не уверен.
— Еще разок суммируем. Если у тебя нет ресурсов, чтобы заботиться о ком-то, кроме своей семьи, то это просто тяжелый случай. А если тебе принципиально насрать на всех «чужих», то ты бионегативная гнилушка — заявляет Брысь.
— Ага. Вон куда завернули! А тут всего-то политика сраная — не соглашается матрос. Видимо он на свой счет принял бионегативную гнилушку и обиделся. Молодым вообще свойственно считать себя пупом земли. Это от детскости еще, дети тоже эгоисты все, вот молодые это ощущение и сохраняют. Дескать, они такие хорошие, что все должны быть им рады и "должны по жизни", а вот они — они уже сами по себе подарок и никому ничего особенно-то и не должны.
— Продолжаем спонтанный ликбез — отвечает, кивнув, Брысь — В очередной раз услышав определение, что политика — это искусство сношать мозги, при всей огромной доле актуальной справедливости, заложенной в данном определении, вынужден возразить. Не надо так яростно жить сегодняшним днем. Надо смотреть ширше и дальше, иначе толку не будет. «Политика» — это греческое слово, означающее науку об управлении городом. Полис — слыхал такое слово?
— Ну — мрачно бурчит спорщик.
— Такое домоводство в масштабе государства. Понимаете? Водопровод и канализация — это политика. А засрать мозги охлосу и искусно вести интриги в верхних эшелонах — это бантики. Вам постоянно внушают, что вот это мутное облако наверху — это и есть политика, там все решается. А это не так. Можно было, кстати, догадаться. Допустим, что "политика — грязное дело" — это горькая правда. Но если бы и так, кто бы вам, дурашкам, эту горькую правду совершенно бесплатно по ящику каждый день рассказывал? Они что, филантропы? И, кстати, человеку, который твердо помнит, что «политика» — это наука об управлении городом, гораздо труднее впарить, что делать из коммуналки бизнес — это нормально. Тут два и два быстро складывается. Иное дело, если «политика» = это грязные эмпиреи. Тут уже однозначность так не торчит. Будьте бдительны. А этих еше можно наставить на путь истинный — усмехается майор, поглядывая на дома и улицу.
— Они тут все людоеды — зло говорит дружок матроса.
— Нет, не все. На всех тупо мяса не хватило — поясняет МЧСник.
— Да и к тому же обыдлячивание — не только здесь имело место. Так что ж — всех обыдленных расстреливать? — уточняет майор у соседа.
— Думаю, не ошибусь, если ничего не скажу! — отвечает тот.
— Разумно.
— Разводите тут опять демократию — ворчит матрос.
— Еще ремарочка. Ничерта не демократию, уважаемый. Почему демократия — это паршиво в принципе? Оставим в стороне нюансы, а рассмотрим только один принципиальный вопрос. Если с результатами выборов мухлюют — то что? Выборы происходят весьма часто, об этом пидоры позаботились. Если нам показалось, что нас надули — устраивать революцию? А вдруг только показалось? А даже если и нет? Не мудаки ли мы будем, лишь только по факту устроения бузы в собственной стране? Искушенные люди точно знают, что да, будем. Тогда что — засунуть язык в жопу, пусть дальше мухлюют? Это власть народа? Выхода нет, понимаете, его просто нет. Или бесконечные оранжевые революции, или сами понимаете. Так что нет, не демократию.
Неудобно лезть в спор, больно уж увлеклись. Да ладно, мы ж не в армии, в конце-то концов. Майор меня видел, ничем не нагрузил, значит можно действовать самостоятельно. Поправляю нагревшийся на солнце автомат и иду туда, где оставил джипик. Народу на улицах немного, но местные стали вылезать уже, особенно их никто не жучит, но в целом освободителей как-то цветами и впрямь не встречают, смотрят настороженно, особенно вижу косые взгляды на форму милиционеров.
На всякий случай проверяю свою снарягу и оружие — делаю это на ходу. Привычно уже. В автомате — полный рожок, а в пистолете — полный магазин. Порядок и полная боеготовность! Поселок уже взят и что называется — контролируется, но чем черт не шутит, когда бог спит. Благодушествовать меня отучили уже давно, пожалуй еще на скорой когда работал. Можно расслабиться дома в постели. А тут, хоть все и мирно и наших полно и машины сигают по улице, старательно объезжая жуткие дыры в асфальте, но может быть всякое — от затаившегося людоеда до заблудившегося шустера. То, что погодка ласковая и безветренно и солнышко греет, да впридачу станиолевые полосочки придают пейзажу легкомысленно-праздничный вид обманывать не должно. Так что посматриваю по сторонам, а вокруг чего только не творится — а что еще может творится в взятом поселке. Ну да и тырят что-то и тянут — слева менты волокут какие-то ящики из невзрачного сарая и весьма поспешно грузят их в тентованный камаз, справа звон стекол, брань. Бабий визг и причитания — из дома на пинках вышибают мужика в камуфляже, вслед ему летит голубая эмалированная кастрюля и вроде даже со щами, плещет жижа из нее в полете, на всякий случай подбираю автомат поухватистее, но туда уже бегом прет патруль ближайший и начинается ор и размахивания руками. Благо пара бабенок из дома подключается к скандалу. У мужика в камуфляже на рукаве рыжая повязка, так что из наших, надо полагать. Хотя повязку-то снять и нацепить — дело не долгое. Переодевания во время войны — азбука разведки и диверсий. Ну да тут и без меня разберутся. В общем-то я ожидал куда как больших беспорядков в поселке, взятом "на шпагу". Ни тебе резни, ни повальных изнасилований. Вот тягать всякие вещи — это да, тягают. Как, например, эти два паренька деловито и целеустремленно прут мимо меня клетку с кроликами.
Настоящий грабеж я вижу после — когда сворачиваю с основной дороги, проходящей сквозь Ропшу и иду на выселки — что меня удивляет, тут коттеджный поселок на берегу мелкого пруда, куда как богаче. Вот тут наши довольно шустро тянут из коттеджей что попало. Намусорено сильно всяким разным. Неприятно напоминает начало Беды — тогда тоже на улицах валялись всякие предметы домашнего обихода — от подушек и белья до почему-то мебели и массы всяких бумажек. Странно — богатствие тут в глаза прет, а вожаки жили в гораздо более скромных домиках. Хотя тут на окраине явно безопасность ниже, лес-то неподалеку. И тот самый домик на окраине, что мы сегодня с безногим штурмовали, совсем недалече. Странно, что тут как-то многолюдно, по сравнению с основным поселком. Избыточно многолюдно. И публика какая-то странная — большая часть сидит и стоит на площадке у здоровенного ангара. Выглядят как-то странно — я бы издалека их принял за зомби, такие же бомжеватые. И наших — с рыжими повязками — тоже много. И как-то они настороже вроде.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
