Милая эпиграмма Никия из «Антологии Плануда» описывает, как в гимнасий мальчики украшают статую Гермеса, «который поставлен покровителем прелестного шмнасия, ветками ели, гиацинтами и фиалками».
От трактата Erotika Клеарха из Сол на Кипре дошла такая сентенция: «Льстец не может быть надежным другом, ибо время разоблачает ложь того, кто притязает на дружбу. Истинный любовник — это льстец любви, влюбленный в цвет юности и красоту».
173 Согласно Плутарху («Кума», 7), мальчик, помогающий при жертвоприношении жрецу Юпитера, звался «Камиллом, тогда как у греков Гермес-помощник часто зовется Кадмиллом (Καδμίλος), ср Сервий, комм к «Энеиде», χι, 543 и 558, и схолии к Аполлонию Родосскому, ι, 917 Интересно отметить, что в «Деяниях Апостолов» (χιν, 12) после исцеления Павлом «мужа, хромого от чрева матери своей» в Листре, восторженная толпа называла его Гермесом (Меркурием), сошедшим на землю.
ГЛАВА VI
ИЗВРАЩЕНИЯ В ГРЕЧЕСКОЙ ПОЛОВОЙ ЖИЗНИ
Каким здоровьем отличалась половая жизнь греков, явствует из того факта, что те проявления сексуальности, которые обычно объединяются понятием Psychopathia Sexualis, играли в ней чрезвычайно скромную роль. Данное утверждение не соответствует действительности, если считать гомосексуализм патологией; но, как показано в предыдущей главе, последнее — по крайней мере в отношении греческого гомосексуализма — совершенно недопустимо.
Однако и в Древней Греции не было недостатка в извращенных формах любви; от автора сексуальной истории читатель вправе потребовать их научного описания; я же позволю себе быть кратким, потому что относящийся к этому вопросу материал собран в знаменитых книгах Розенберга, Блоха и Форберга.
1. МИКСОСКОПИЯ
Поскольку даже названия данного извращения в Древней Греции не существовало, постольку и само это явление, суть которого состоит в возбуждении ц удовлетворении посредством тайного подглядывания за половым актом, было столь редким, что я не знаю ни одного места из греческих авторов, которое можно было бы здесь привести; я также не могу сказать, имеются ли изображения вуайера в греческом искусстве. Если, как указывалось выше, Кандавл находит удовольствие в том, чтобы показать другу свою супругу обнаженной, то здесь речь может идти лишь о миксоскопии в самом широком смысле слова, потому что Гигес не жаждет насладиться этим зрелищем, но становится объектом искушения со стороны мужа, неважно, желает ли тот получить удовольствие от ожидаемого сексуального возбуждения зрителя или хочет только удовлетворить свое непомерное тщеславие, похваляясь обладанием столь красивой женщиной.
2. ТРАНСВЕСТИЗМ
Для тех, кто получает сексуальное удовольствие, показываясь в одежде противоположного пола, был изобретен термин «трансвеститы». Это извращение, в конечном счете восходящее к эмбриональной андро-
174 От μΐςχς (соитие) и σκοπ-. корня от глагола σκέπττιν — взирать.
гинности любого человеческого существа, было не чуждо грекам, хотя в наших источниках о нем говорится сравнительно немного. Я уже неоднократно упоминал трансвеститские обряды религиозного культа. На празднике Коттитии в Афинах, справлявшемся в честь богини чувственности Котис, или Котитто, мужчины плясали, надев женское платье, причем церемонии, которые поначалу указывали на сексуальное лишь символически, со временем превратились в оргии, так что, по Синесию (Calvitii Encomium, 856), «участник оргий Котис — все равно, что кинед». Наряду с облачением в женское платье сексуальное возбуждение мужчины, по-видимому, усиливало ношение женского парика. Италийские праздники Котис, упоминаемые Горацием (Epod., 17, 56), пользовались особенно дурной славой, однако в этих оргиях участвовали, как представляется, только женщины.
В одной из эпиграмм Асклепиада (Anth. Pal., xii, 161) говорится о хорошенькой девушке по имени Доркион («маленькая косуля»), любившей носить мальчишескую одежду, и «в хламиде, едва прикрывающей плечи и колени, мечущей из глаз огонь любви».
Ктесий сообщал, что наместник Вавилона Амар любил появляться на людях в женском платье и украшениях; когда же он наряжался таким образом, во время трапезы его развлекали 150 флейтисток и танцовщиц (Афиней, xii, 530).
3. ЭКСГИБИЦИОНИЗМ
Если под эксгибиционизмом понимать сознательное выставление напоказ половых органов перед представителями своего или противоположного пола, то нетрудно понять, что данное извращение было в Древней Греции большой редкостью. В ту эпоху было вполне достаточно возможностей видеть людей полностью нагими, так что мало кому пришло бы в голову удовлетворять свое сексуальное любопытство или разжигать в себе сладострастные желания, выставляя напоказ собственную наготу. В противоположность фактам, наблюдаемым врачами и юристами в наши дни, если в Древней Греции и говорилось об эксгибиционизме, то лишь о женском. Древнейшим примером тому является Баубо, жена Дисавла из Элевсина, у которого нашли пристанище Деметра и юный Иакх, пытаясь найти похищенную Аидом дочь богини Персефону. Чтобы развеселить горюющую мать, Баубо снимает с себя одежды, доставляя тем самым столь сильное наслаждение Иакху, что Деметре приходится рассмеяться даже против воли.
Преднамеренные обнажения при исполнении кордака (см. с. 114) также были не лишены эксгибиционистского характера.
Диодор (i, 85) рассказывает о египтянках следующее: если после смерти священного быка Аписа жрецы находят нового, то в течение сорока дней смотреть на него позволяется только женщинам, которые, однако, делают это, «приподнимая свои одежды и показывая богу срамные части».
Большинство изображений Приапа и Гермафродита производят впечатление откровенного эксгибиционизма.
Все перечисленное выше современная медицинская наука может рассматривать как эксгибиционизм весьма условно. Единственное известное мне место, где говорится об эксгибиционизме в собственном смысле слова, — это Теофраст, описывающий характер Наглеца (Char., 11): «Такой бесстыдник при встрече с женщинами любит задирать свой хитон, показывая им свой срам».
4. ПИГМАЛИОНИЗМ
Мифическому царю Кипра Пигмалиону так понравилась изваянная им статуя девушки, что он влюбился в создание из слоновой кости и не знал покоя до тех пор, пока Афродита в ответ на его непрестанные мольбы не оживила статую, после чего царь породил вместе с этой девушкой сына Пафа, именем которого назван знаменитый город на Кипре. Отсюда любовь к статуям и другим произведениям искусства получила название «пигмалионизм» (см. Овидий, «Метаморфозы», х, 243 ел.).
