Я не знаю обстоятельств, при который бывшая люсианка подсела на это дерьмо. Может, насильно подсадили или вообще втихаря подсыпали. Понятия не имею, с чего вдруг во мне решило проснуться чувство такта, но эта ночь прошла, мягко говоря, без скандала.
Сбросил свою одежду и мыльно-рыльные принадлежности на рундук рядом с одеждой Аньки. Присел над ней, навис. Только коснувшись плеч Рыковой, отчего та вздрогнула всем телом вплоть до кончиков пальцев, подметил, насколько сильно скованы её мышцы. Ещё не стальные тросы, но на «Колыбели зла» я не чувствовал, будто кувыркаюсь с жёсткой куклой. Тут же – ещё немного, и будто бы всё тело одеревенеет.
Начиная разминать с плечевых зон, даже не стал спрашивать о симптомах, которые сейчас испытывает биолог. Видимо, пытается держаться и растянуть свои наличные запасы «кассы», потому наступает абстиненция. Зря она так. Нельзя будет растянуть то, чего нет. А если с пополнением припасов Земля не пришлёт нам коробочку «дури» (в чём я, лично, сомневаюсь), то соратнице всё равно крышка. Я слишком хорошо знаю, как наш биологический вид переносит отказ от этого наркотика. Мне ещё неизвестны случаи выживания после наркотерапии.
Изящная шея. Грациозные плечи. Утончённые руки. Мягкие локти. Стройные запястья. Длинные тонкие пальцы. Подтянутая грудь. Плоский живот. Бёдра с плавными линиями изгибов. Стройные ноги. Уже через несколько минут моего рукоприкладства Аня полностью отключилась от внешнего мира и ушла в себя. Всё, на что её хватало – это шумно дышать, остро, но не болезненно реагируя на мои прикосновения и манипуляции. Прикрыв глаза и закусив нижнюю губу, молодая женщина полностью отдалась мне во власть. По мере приближения моих рук к пояснице и бёдрам всё громче становились едва слышимые поначалу постанывания Рыковой. Но как только вечернее расслабление перед сном стало перетекать в очередную бурную ночь, стоны стали отчётливей. В один прекрасный момент биолог сорвалась. Схватила меня за руку, резко притянула к себе и впилась губами в жадном до озверения поцелуе.
Я и без того херовый мануальный терапевт. Из меня массажист – как из трактора маршрутка. А тут ещё прямо посреди сеанса меня нагло, беспардонно и бессовестно прерывают. Работать в таких условиях, мягко говоря, не сподручно. Хотя, мне ли жаловаться? Видимо, Аня посчитала, что процедур на сегодня предостаточно и можно переходить к сладкому.
Погружаясь в горячую глубину безудержной ночи, я себя ещё контролировал. Чего нельзя сказать о партнёрше. Разгорячённая Рыкова накинулась так, будто от этого зависела её жизнь. Там, где в определённых ситуациях был бы более уместен тихий или не очень стон, из горла молодой женщины вырывался ничем неоправданный крик.
Оставалось порадоваться хорошей шумоизоляции кораблика. Чую, крики из транспортно-десантного отсека «прыгуна» переполошили бы весь лагерь.
С другой стороны, пусть кричит, если ей так нравится. Я не прикладывал к ней рук и не причинял боли. Если хочет – то пожалуйста.
Ночь обещала быть бурной и лишь набирала темп и скорость. С одной стороны, никто в здравом уме отказываться не станет. С другой – внутренняя кубатура «прыгуна» не предназначена, чтобы в ней устраивали спортзал с силовыми подходами. Очень скоро на борту станет нечем дышать. Придётся или запустить бортовую систему жизнеобеспечения с переработкой углекислоты, или открыть заднюю рампу. Форточкой древний кораблик, к счастью или сожалению, не снабжён.
Сколько продолжалась вакханалия – сказать не могу. Помню лишь, что, вырубаясь от усталости, меня хватило, чтобы уложить вымотанную Аню на спальник и перед сном на несколько минут открыть аппарель «прыгуна», чтобы проветрить внутренний объём.
Лёг спать, прижав к себе партнёршу. Попутно отметил, что температура тела зашкаливает: обнимать молодую женщину приятно, безусловно, но на грани комфорта. Она буквально обжигала. Поначалу списал это на затяжной марафон, но приходится иногда пользоваться памятью, логикой и здравым смыслом: абстиненция как она есть в чистом виде. Если Аня нашла в себе силы заснуть (а её состояние не было отключкой в преддверии бреда), то ещё не всё так плохо. Утром сдам её Томке. Пусть посмотрит, что может сделать.
С этой мыслью заснул и я, уже на грани провала в забытье почувствовав, как Аня прижалась ко мне плотней.
27 февраля
Великая Стена Слоуна
«Рассвет»
Проснулся я оттого, что местное взошедшее солнце затопило объём «прыгуна». Сажая свой кораблик в последний раз, не учёл, что, возможно, в нём ночевать придётся. Сел на сравнительно открытой площадке и, как оказалось, аккурат носом на местный восток.
«Негодую, егда ярило лучи в очи барские пускает аж до пробуждения». (с)
Зато будильник не нужен. Солнце встало – за работу. И, как ни странно, такой способ пробуждения порой предпочтительней, чем зычный окрик дневального «Рота, подъём!» или надоедливый будильник, который постоянно переставляешь каждые пять минут «ещё на пять минут». Рекорд у меня был – три часа откладывания будильника. Так и не сумел себя заставить встать.
Рыкова ещё спала. Комфортным младенческим сном её дрёму назвать тяжело: видно, что человеку хреново. Ещё, небось, и кошмары мучают. Но тут уж я бессилен. Извините, настолько в медицине не подкован.
Тихо, стараясь не разбудить Аню, собрал свои вещи и оделся. Осторожно потянулся за оружием, поднял его на себя. Одеться без шума ещё возможно. Натягивать бронежилет и разгрузку – не в моём случае. Потому накрыл обнажённую партнёршу сброшенным во сне спальником, взял в руки всё, что необходимо и аккуратно покинул «прыгун», уходя, закрыв за собой аппарель.
Уже на улице (утро выдалось достаточно свежим, но не холодным) накинул на себя бронежилет, остальной шмурдяк, повесил за ремень оружие и двинул в сторону котлов, где наши кашевары готовили в общей кухне. Распорядок дня есть распорядок дня, и, между делом говоря, утром всё равно общий расход дежурных сил (завтрак). Но у меня, видите ли, внеочередная задача, далеко не первая и, чую, не последняя на этой планете. Если такие бойцы, как я, нагруженные сверх меры, живут по распорядку своего подразделения, то, как правило, ни хрена не успевают. В обычных условиях на это по фигу. Но сейчас от наших действий или бездействий зависит, без преувеличения, живучесть нашего сборища. Потому попробуем пошакалить вне очереди и поскрести вчерашнюю баланду по стенкам котлов. Может, что-нибудь перепадёт.
