Тут, похвалюсь, я взял с собой термооптику. Термооптика – это вообще последнее слово, она не то чтобы катастрофически дорогая, но все же дорогая. Мне моя обошлась в три ляма – по хорошему знакомству. Но за эти деньги вы получаете нечто. Термооптический прицел дает не визуальное изображение, а изображение тепла, которое издает человек или транспортное средство. Если, например, ты проехал на машине по земле, остается тепловой свет, глазами ты его не видишь, но он есть. От термооптики ты не спрячешься нигде, даже за легким заборчиком можно будет увидеть тепловой след. Этого в программе не было – удивительно, но у контракторов термооптики не было. Но раз случилась – постреляли из моего «Вепря», передавая друг другу.
Следующий день мы спали в палатках или ходили как сонные мухи, а на следующий день… точнее ночь, продолжили ночные занятия. Все то же самое, только с ночными очками и лазерными прицелами, настроенными в невидимый режим. Этот прием мне был известен, экспериментировал не раз. Суть в чем: лазерный прицел в ночном варианте дает луч, который видишь только ты. Причем ты его видишь не в виде точки, как при дневном свете, а в виде луча, то есть, по сути, ты видишь, упрощенно, конечно, но путь, по которому полетит твоя пуля. Стреляешь как угодно – навскидку, от бедра… хоть как. Лазер покажет тебе, куда смотрит ствол твоего оружия, совмещаешь луч с целью и стреляешь. В ночном бою, при штурме городов, при работе по быстро движущимся целям – самое то. Супер.
Опять постреляли с термооптикой. Мой вам совет – если деньги есть, покупайте. Правила игры она меняет полностью, тот, у кого она есть, – ночью король. Днем она, кстати, тоже работает, хоть и хуже немного.
Постреляли, удалились в палатки. Досыпать. Курс молодого бойца был окончен.
Вот на следующий-то день я опять и увидел того мужика, с усами как у Халка Хогана, велосипедным рулем.
Дело было так.
Если я забыл сказать – больше в лагерь мы не ездили. Тут разбили палатки и тут жили. С утра одна стрельба и брифинги, даже физо[38] больше не было. А в этот день курс мы окончили и собирались уезжать – ночью нельзя было, потому что, как я понял, ночью на дорогах было что-то вроде комендантского часа. Мы собирали палатки, грузили их в пикап, и тут я увидел того самого мужика, причем возле пикапа, к которому я шел. Он стоял сбоку и опирался на борт рукой.
Я честно не въехал. Чего он ко мне привязался?
Обе руки были заняты, но в кобуре на поясе – мой «CZ». Правда, как и положено, по правилам – патрон в патронник не дослан, – но вы будете сильно удивлены, увидев, как быстро я дошлю. Схема примерно понятна – если начинают возбухать, бросаю в их сторону палатку, и пока они соображают, что к чему, я выхватываю пистолет. Из секунды я вышел уже давно[39], и если эти мужики думают, что на меня можно давить, они сильно ошибаются.
И потому я подошел к машине и аккуратно положил в багажник свернутую палатку. Потом пошел к двери машины, огибая кузов с другой стороны.
Халк Хоган просто не смог вытерпеть такого небрежения.
– Эй!
Я остановился.
– Как твое имя?
– Не понимаю, – пожал плечами я, – говорите по-русски?
Конечно, по-английски я говорил свободно. Если работаешь на фондовом рынке, по-другому нельзя. Но иногда прикинуться ветошью бывает полезно.
Вместе с этим Халком Хоганом был еще один мужик. Вот этот почему-то у меня вызвал больше беспокойства. Тощий, как щепка, среднего роста, лет сорок как минимум. Спокойный, даже чересчур. На плечах – куртка, но не от коммерческой, а от настоящей, армейской униформы. Только чьей – понять не могу.
Излишне спокойный.
– Что вы говорите? – повторил я по-русски.
Появились инструкторы, и Халк Хоган счел за лучшее отвалить.
Перед тем как ехать, я подошел к Владимиру Ивановичу. Это и есть наш сопровождающий, как любят у контракторов говорить, – HR-менеджер. Хорош, кстати, эйчар[40] – из того, что он сказал, семь лет в группе, отвечающей за безопасность посольств в горячих точках. Эйчар…
– Владимир Михалыч, а этот, с усами – он кто?
…
– Еще в самолете…
– А… этот. Конкурент.
– Какой конкурент?
– Ну, по бизнесу. Он вроде англичанин. Суется тут везде, вынюхивает. Я смотрю, он тебя приметил.
– Ага.
– Ничего. Не дадим в обиду.
– А чего он ко мне докопался? Я его первый раз в жизни вижу.
Владимир Михайлович пожал плечами:
– Хрен его знает. Может, спутал с кем. Ты запомни правило: меньше знаешь, дольше живешь. Пригодится.
Возразить было нечего, и я полез в машину.
Днем нам, все еще зевающим, вручили свидетельства о прохождении курсов. Чипованные пластиковые карточки с голограммами, эмблемами, фотографиями и отпечатками большого пальца – откуда они их взяли, черт их знает. Но взяли. На чипе информация о прохождении нами курса и присвоении званий первой ступени, то есть field operator III и static guard II. Первое означало, что мы прошли минимальный курс полевых операций и могли привлекаться к работе. Второй курс – имели минимум знаний и навыков для того, чтобы охранять статичные объекты – ну, типа на дверях стоять. Как объяснил Владимир Михайлович, второе звание – это ерунда, его, по сути, дают всем, кто умеет держать автомат и отзываться на команды, а вот первым надо гордиться. Полевой оператор дает право на участие в полевых операциях, включая проводки конвоев, защиту судов и так далее, и тому подобное. Для миротворческих операций нужно еще сертификат ООН, для личной охраны надо отдельно получать статус VIP Security и подтверждать его экзаменами, но и то, что есть, дает нам право на исполнительскую работу в любой частной военной компании мира.
Мне понравилось. Честно. Вопрос даже не в подтверждении чего-то… Мне давно плевать на подтверждения чего-то со стороны других. Все трейдеры такие – ты работаешь с рынком и либо сливаешь депоз, либо его преумножаешь, и никаких других вариантов нет. И кто бы тебе чего ни говорил, каких бы аналитиков ни читал – решения принимаешь ты, и за деньги на счете отвечаешь только ты.
Но мне все равно понравилось. Я думаю, ни для кого не секрет, что происходит в мире. Вон, посмотрите новостную ленту. Война кругом. Россию пока не сильно задело, так, местами, но в любой момент может задеть. И тогда понадобится каждый, способный носить оружие. Вот тогда-то я и пригожусь.
Думаете, раз я торгую на рынке, я, значит, спекулянт какой и мне вообще на все класть с высокой колокольни? Ан нет, други мои. Одно из того немногого, что я знаю точно, – держись за то, что у тебя есть. И не отдавай никому. Наши предки выгородили для нас самый большой кусок суши. Больше, чем любой другой. Все у нас есть – и поля, и реки, и леса. И рано или поздно с юга придут и попытаются все это отнять. Но им придется пройти через меня. И меня не поставят на колени, не перережут горло, как барану.
Ну-ка. Наверное, меня уже спекулянтом прозвали. Спекулянтом с понтами, который решил стать настоящим мужиком через владение оружием и стрельбу. А у вас у самих есть? Если к вам в квартиру придут, лязгнут затвором автомата и сообщат, что тут теперь будут жить они, а не вы, что будете делать?
Ах, в полицию позвоните.
Впрочем, не мне вас учить. У меня – все есть. Надеюсь, что и у вас в лихую минуту – все будет…
Рас-эль-Хайм, ОАЭ
Стартовая точка.
Ночь на 18 июня 2031 года
О добрый и почтенный, но безвольныйИ непредусмотрительный сенат!Как мог ты допустить, чтоб проходимцы,Став трубным гласом черни, этой гидры,Поток твоих решений, как запруда,В болото направляли дерзким «Будет!».Коль власть у них, тогда, отцы, склонитесьПред ними головой недальновидной,А если нет, то гибельную слабостьПора отбросить.
Уильям Шекспир
Все было готово, проверено и перепроверено. А потом – еще раз проверено. Так было принято в САС – большинство людей там из парашютистов, потому все проверяется трижды. Сначала сам себя, потом проверяешь товарища слева, потом – справа.
Вертолеты уже были на месте. Они прилетели из Омана и дозаправились здесь – майор Мартин не хотел раньше времени привлекать к ним внимания. Это были почти точные копии американских «Стелсхоков», тех самых, на которых в свое время штурмовая группа шестого спецотряда «Морских котиков» прибыла в Абботабад и прострелила голову бен Ладену. Что, кстати, не решило ни одной старой проблемы, но породило кучу новых[41]. Но американского в этих вертолетах не было ничего: планер собирали на заводе в китайском Харбине, вся электроника – лицензионная «Томпсон», турбины – российские, из Запорожья, мощнее и экономичнее оригинала[42], продувка в аэродинамических трубах, специальная краска, поглощающая лучи локаторов, система активной и пассивной защиты, включающая в себя даже впрыскивание жидкого азота в выхлопную струю при атаке ракетой с тепловым наведением, все это – Россия. Во многом этот вертолет даже превосходил свой американский оригинал. Такие вертолеты в свое время Китай поставил нигерийскому спецназу, и майору не составило труда договориться с кем надо об аренде. В африканских странах, будь они исламскими, христианскими или беззаконными, вопросов не задают, были бы деньги.
