class="p1">Как несложно догадаться (задним-то числом!), там-то и началась эпидемия чумы. Заразу назвали в честь правившего тогда императора – Юстиниановой. Но, конечно, не современники, а неблагодарные потомки. А народы опять похватали пожитки и пошли переселяться кто куда.
Закономерно у тех, кто окопался и пытался выжить там, где закрепился, держался за своих и своих же поддерживал, активнее формировался архетип Пахаря и Матери. У тех, кто больше перемещался, – Странника и Сироты.
Как отмечает сама Пирсон в книге «Герой и Бунтарь»: «Хотя архетипы универсальны, окружающий их “балдахин” варьируется в зависимости от культурного базиса. В Соединенных Штатах, например, всеобщая ценность индивидуализма усиливает архетип Искателя с акцентом на раскрытие и выражение собственной уникальности человека. Другие культуры больше значения придают родственным отношениям <…>, привязанности к семье и сообществу. Эта тенденция сильна в бывших советских республиках, а также в Китае и Японии. Культуры родственных отношений и культуры индивидуалистические переживают разные истории и предания»[15].
Причем в данном случае речь идет не об архетипе как наборе навыков и качеств, соответствующих ситуации, а именно о душе – о стержне личности и человеческой сути. В одинаковых условиях одни предпочтут собрать вещички и уйти с насиженного места в поисках лучшей доли, другие, наоборот, вцепятся в насиженное место когтями и зубами и будут изо всех сил приводить его в пригодное для жизни состояние, даже сознавая бессмысленность и безнадежность данного мероприятия. Как видим, за прошедшие 1 500 лет в этом плане ничего не поменялась. И мы до сих пор не можем сказать, какой образ жизни более правильный и более выигрышный.
Звучит излишне романтично, но, судя по всему, так оно и есть: выигрывает тот, кто следует зову души. Если ты Пахарь – веди себя как пахарь. Если ты Странник – веди себя как странник. Эта нехитрая мысль отчасти объясняет глубокое взаимное непонимание «понауехавших» и «понаоставшихся» в связи с многочисленными глобальными и локальными катаклизмами последнего десятилетия.
12 архетипов пирсон и 8 душ кола
После Великого переселения народов, веку как раз к IX, когда этносы освоились на новых территориях, адаптировались к ним, построили города и городища (средневековые, не такие, как в античности), начали формироваться и новые архетипы. Напомню, мы говорим не о юнгианской трактовке, где «архетипов столько же, сколько возможно разнообразных сюжетов», то есть бесчисленное множество, а о концепции Пирсон, которая до того, как превратилась в маркетинг и брендинг, базировалась на антропологии. Она описывает 12 архетипов.
В книге «Герой и Бунтарь», которая переводилась на русский язык, полное архетипическое колесо выглядит вот так[16]:
Чтобы не списывать все на погрешности перевода, давайте разберемся, как меняла названия сама автор концепции:
Как видите, обновленное (под глобальный мир и современный маркетинг) архетипическое колесо уже мало похоже на изначальный (антропологический) вариант. В нем нет «отрицательных персонажей» и, главное, нет объектных (пассивных) архетипов: вместо Мученика или Жертвы – Заботливый, вместо Сироты – Славный Малый, вместо Странника (скитальца) – Искатель, а то и вовсе Исследователь, и даже вместо Дурака – Шут.
И, как следствие, нет явных дихотомий и диалектических противопоставлений. Если вы посмотрите на архетипы не в табличке, а в колесике, то согласитесь, что пара «Creator – Destroyer» («Созидатель – Разрушитель») выглядела бы логичнее и диалектичнее, чем закрепленные сейчас «Творец – Бунтарь».
А «Warrior – Martyr» («Воин – Жертва») – логичнее, чем «Герой – Заботливый».
Пара «Дурак – Мудрец» – дихотомична (это противоположности на одной оси), пара «Шут – Мудрец» – нет; «Любовник – Изгой» – да, «Любовник – Искатель» – нет…
Примерно это я имею в виду, когда говорю, что архетипы Пирсон не всегда можно механически перенести на архетипы Колеса Сварога, даже если мы примем как аксиому, что душа – это и есть архетип (надеюсь, мне удалось объяснить, что и это утверждение верно лишь отчасти).
Эти две системы и чисто количественно теперь не совпадают. В Колесе Сварога их становится 8, когда разделяются функции Правителя и Мага (Князя и Колдуна) и появляется архетип Жертвы. Попытка сопоставлений становится не то чтобы безнадежной, но не слишком полезной. Тем не менее, поскольку глобальный мир предложил нам унифицированную систему и мы за 20 лет успели к ней привыкнуть, было бы целесообразно на первых порах ориентироваться на нее.
Аналогии теперь будут не те же, что были при сопоставлении шестилучевых систем.
С Князем (Правителем), Магом (Колдуном) и Воином все по-прежнему ясно. Любовник и Любовница – считай, одно лицо.
А вот Пахарь – это теперь скорее Творец, чем Искатель.
Жертва (бывший Мученик и Альтруист) вряд ли может отождествляться с Заботливым.
Зато Мать – как раз с ним и может.
Итого, у нас снова совпадения только по 6 точкам.
В «глобальном» колесе Пирсон не хватает нашей жертвенности и хозяйственности (накопительства).
У нас, на первый взгляд, отсутствуют Идеалист и Реалист (они же – Невинный и Сирота, они же – Простодушный и Славный Малый), Бунтарь, Мудрец и Шут. Ну, и Странника (Искателя, Землепроходца, Исследователя) теперь нет: вместо него Творец (который Пахарь).
Но это только на первый взгляд. В Колесе Сварога Невинный и Сирота – это возрастные архетипы: младенец и ребенок, и эту тему мы подробно разберем в третьей части книги.
Бунтарь (Преступник, Революционер), как мы с вами выше уже отметили, – это Разбойник. Архетипически тот же Воин, только не на нашей стороне, не на службе у Князя.
Если честно, я бы охотно вписала в архетипическое Коло Сварога типажи Дурака и Странника. Но пока не буду. Просто потому, что у древних славян не было богов глупости и странствий (по крайней мере, они не известны). В Колесе Сварога, позвольте напомнить, мы говорим о душах. Это не всегда архетипы. Но всегда проявления бога в человеке.
А Мудрец… Мудрец – это не отдельный архетип, а уровень развития души.
Глава 2
Душа и бог
Бог в каждом из нас… Бог у нас в душе… Сам Юнг напоминает, что «термин “архетип” встречается уже у Филона Александрийского в контексте Imago Dei (образа Божьего) в человеке»[17]. Отождествление души и бога (одного из богов пантеона) – отнюдь не монотеистическая традиция. Язычник воспринимал эти утверждения не метафорически, а абсолютно буквально. Боги заполняли наши тела и делали их живыми. «У бога нет других рук, кроме
