— Пока я жду твоего поступка.
— То есть?
— А что непонятного? Если ты намерен строить со мной долговременные отношения на семейной основе, то я готова ждать. Скажи, сколько. Месяц? Два? Три? Но встречаться мы не будем.
— Почему? — возмутился Семен.
— Потому что так нечестно!
— Тьфу ты, детский сад какой-то! Честно, нечестно!
— Знаешь, Семен! В моей жизни были обещания, ожидания, обманы… В ней были горькие слезы разочарования, долгие годы терпения, всепрощения, понимания… В ней до сих пор есть почетное место любовницы, любимой, подруги… Только одного в ней не было и, к сожалению, нет до сих пор. Статуса жены. Семьи. Счастливого супружеского союза. А я мечтаю об этом! Я этого хочу! Так что свою иронию, сарказм, высказывания про детский сад оставь, пожалуйста! Я над твоей мечтой не смеялась.
— Извини!
— Так вот. Условия игры очень просты. Я тебя жду. Ты принимаешь решение. Если условия устраивают, скажи, сколько времени мне ждать.
Он тяжело вздохнул. Так тяжело, что мужчина за соседним столиком с тревогой оглянулся: не случилось ли чего? Может, плохо человеку? Может, помощь какая нужна?
Вздохнул Семен и замолчал. Молчала и Вера. Смотрела в окно. Там, за окном, шел дождь. Осенний, нудный, долгий… А она дождь любила… Хоть летний, хоть осенний. Никогда не боялась промокнуть. Летом смело шлепала по лужам, осенью шуршала листьями…
Чай в ее чашке совсем остыл. Она налила себе еще из чайника, стоящего на столе, взяла маленькое сахарное печенье. И печенье такое она любит. Много, конечно, не позволяет себе — фигуру бережет, но иногда в гостях или как сейчас, в кафе, с удовольствием наслаждается любимым лакомством.
Вот и здесь она положила в рот кусочек печенья и с восторгом запила его чаем. Боже, как приятно! Любимая погода за окном, любимое печенье на столе, влюбленный мужчина напротив! Так ли уж важно, что он ответит? Важно, конечно. Только если ответом будет слово «нет», то ничего страшного не произойдет. Она же еще не успела влюбиться, не успела привязаться… Значит, пойдет дальше. Будет искать того спутника жизни, который скажет «да». Она так долго ждала, подождет еще немного. А если он ответит положительно, то ей будет приятно. Хотя… хотя и этот ответ не гарантирует счастья. Нет никаких гарантий в жизни вообще, а у счастья и подавно! Зато у них двоих будет шанс!
— Вера! — Его голос вывел ее из задумчивого состояния. Он назвал ее по имени и снова замолчал.
Она по-прежнему терпеливо ждала. Допила остатки чая, потянулась за очередным печеньем. Ну до чего же вкусное!
— Вера! Дай мне два месяца! Развод не бывает быстрым, ты же понимаешь! Два месяца ты готова ждать?
— Готова, — пробурчала она набитым ртом.
— Только и у меня есть одно маленькое условие!
— Какое? — заинтересовалась она.
— Мы будем переписываться. Если уж ты категорически против встреч, то я настаиваю на том, чтобы мы переписывались и перезванивались.
— Хорошо! — Она легко согласилась. — Если можно, закажи, пожалуйста, еще чай и печенье…
Из переписки Семена и Веры:
Он: Вера, у меня к тебе очень серьезный вопрос. Можно?
Она: Да!
Он: Ты говорила, что в твоей жизни есть отношения с неким мужчиной. Я правильно понял?
Она: Да!
Он: Что с этим делать?
Она: В смысле?
Он: Ну, во-первых, я ревную. А во-вторых, это как-то нечестно.
Она: На тему честности поговорим через два месяца. А насчет «ревную» я тебя прекрасно понимаю. Я тоже тебя ревную.
Он: Ты? Меня?! К кому?!
Она: Ты же несвободный мужчина. Значит, есть к кому.
Он: Вот уж глупости! Хочешь правду?
Она: Хочу!
Он: Я только о тебе мечтаю! И желаю только тебя! Ты стала мне сниться. Представляешь? Мне так давно ничего не снилось… И вдруг ты…
Она: Да? Как интересно! И как же я тебе приснилась?
Он: Это был эротический сон.
Она: Можешь рассказать?
Он: Мы были с тобой вдвоем в каком-то непонятном помещении. В старом доме, что ли. Я смотрел в окно… Там двор был пустынный. Мне он показался знакомым. То ли из детства, то ли из юности… Я тогда путешествовал много. И я вглядываюсь в какие-то отдельные предметы этого двора… Вон дерево, там забор, а вдалеке лавочка… И вдруг понимаю, что тебя рядом нет. Мы же пришли вместе, а я вдруг почему-то один у этого окна. Кидаюсь тебя искать… И не вижу. Потом вдруг все пропало. И мы уже лежим с тобой вдвоем… Кровать какая-то несуразная, узкая, и одеялко маленькое, будто детское. И я прижимаюсь к тебе теснее, чтобы одеяла на двоих хватило, а ты такая горячая…
Она: И что?
Он: Я говорю тебе: «Согрей меня!» И ты ложишься на меня сверху и так мне тепло, так приятно!
Она: Это все?!
Он: Ну не все, конечно!
Она: А что еще было?
Он: Тебе очень интересно?
Она: Конечно, интересно!
Он: А вот возьму и не расскажу.
Она: Почему?
Он: При встрече!
Она: У-у-у! Только при встрече?! Это сколько же еще ждать?
Он: Зато смогу рассказать в красках и даже показать…
Она: Сон будешь показывать?
Он: Ну, не весь сон. А только ту его часть, которая была после того, как ты меня накрыла собой как самым лучшим одеялом на свете!
Она: Ну ладно! Уговорил! А я хотела тебе рассказать, что была вчера в магазине белья. И знаешь, растерялась.
Он: Почему?
Она: Думала выбрать себе новый комплект и не знаю, какой цвет ты предпочитаешь. И вообще, возбуждает ли тебя нижнее белье? Чулки?
Он: Мне бы… очень понравилось выбирать белье вместе с тобой… Я никогда не дарил женщине нижнее белье, никогда не участвовал в выборе и даже не знал, что хочу этого. А вот ты сейчас заговорила… И я аж вспотел от возбуждения. Белье… Боже, как это сексуально! Почему-то рисуются в воображении белые чулки с кружевами. Белые или нежно-розовые! Кстати, я даже не знаю, бывают ли чулки такого цвета?
Она: Нежно-розового? Наверное, бывают. Я в основном интересуюсь черным или бежевым цветом.
Он: А само белье — ослепительно белое, кружевное… Или, может быть, опять же нежно-розовое. Надо же, никогда не задумывался. Но очень интересная тема для меня. Очень! Слушай, а может мы с тобой вместе?.. Ну подожди, осталось-то всего каких-то сорок семь дней. Вместе выберем. Ты будешь примерять, я смотреть на тебя. И возможно, ты позволишь мне застегнуть лифчик и погладить нежную кожу под кружевом трусиков…
Она: Позволю…
Он: А потом я приближусь к тебе и слегка-слегка, едва касаясь, дотронусь губами до изгиба шеи… Сзади… И пробегусь легкими пальцами по плечам… А ты опустишь безвольно руки и прикроешь веки…
Она: Дальше…
Он: А когда спустя минуту откроешь их, то обалдеешь от своих глаз…
Она: Почему?
Он: Потому что они будут излучать томление, негу, запретное желание.
