Эши невольно запахнула свой грубый шерстяной плащ, пряча под ним коричневое крестьянское платье. Но дело было вовсе не в нём. Будь она одета так же прекрасно, как эта женщина, ей никогда не иметь такой гордой осанки и не смотреть так уверенно и твёрдо. Вот только волосы, которые Эши безжалостно заплетала в тугие косы, могли бы выиграть спор с тёмными, струившимися по плечам и спине локонами дамы.
Нет-нет, Эши и в голову не приходило завидовать этому великолепию. Кто же завидует блеску звёзд? Просто впервые она увидела себя со стороны, и безродная бродяжка в одежде с чужого плеча показалась ей донельзя нелепой и жалкой.
– Мне кажется, Кайра, – ледяным голосом произнёс молчавший до сих пор вельможа, – что ты уделяешь слишком много времени этой безделице. Она забавна, не спорю, но нам пора.
– Ах, оставь, Вьер. – Дама капризно махнула рукой. – Нас подождут.
Слегка склонившись и продолжая удерживать лошадь на месте, она коснулась затянутой в перчатку рукой подбородка Эши.
– Кто это прелестное дитя? – Дама обернулась к своему спутнику. – Ты же знаешь, я ищу себе горничную, а все горожанки так распущенны…
Глаза Эши утонули в бездонных глазах женщины, и, растерявшись, она не нашла что сказать.
– Это моя сестра, – ответил за неё спокойным голосом Ригэн, – а это, – предупреждая следующий вопрос, продолжал он, – мои братья. Мы странствующие артисты, и наше ремесло кормит нас.
– Вьер, – не оборачиваясь, произнесла всадница, – заплати фокуснику за представление.
Вельможа лениво извлёк из кармана бархатный кошель и с усмешкой протянул Ригэну несколько монет. Учтиво поблагодарив, маг взял деньги.
Эши торопливо отступила назад. Лицо Фиджина казалось спокойным, но плотно сомкнутые губы выдавали его чувства, Криш презрительно щурил глаза, и только Ригэн выглядел совершенно невозмутимым.
Вельможа в свою очередь окинул взглядом всех четверых.
– Что умеешь делать ты, фокусник, мы уже видели, а каково мастерство твоих братьев?
– Один из них – меткий стрелок, – почтительно ответил Ригэн. – Мы прибыли во Фламию, прослышав о состязании лучников. Второй – знаток лошадей и искусный наездник. Ещё не было скакуна, который не покорился бы его воле. Сестра же, помогает нам по хозяйству. Мы слышали, что в городе можно заработать, выступая на ярмарке.
– Я и сам неплохой лучник! – Вельможа расхохотался. Мысль о соревновании с оборванцем показалась ему весьма забавной. – Ну что ж, завтра мы ещё встретимся, господин стрелок. А для господина наездника скажу, что во Фламию специально были приведены лошади из диких табунов. – Он резко поворотил коня.
– А после, – вступила в разговор всадница, – вы должны выступить у моих друзей. Ты ведь привезёшь их мне, Вьер? – добавила она, и вопрос в её устах прозвучал как утверждение. – Впрочем, нет. Я сама приду на состязания, и пусть барон проиграет! – Женщина звонко рассмеялась.
– Ты несносна, Кайра! – воскликнул мужчина. – Едем же, наконец!
Едва они остались одни, Криш набросился на мага.
– Ты сошёл с ума, Ригэн! Что ты ему наплёл?! И откуда ты узнал о состязаниях?
– А может, для начала стоило бы поблагодарить меня? – холодно ответил маг.
– Ты был неосторожен, – покачал головой лорд. – А если бы они догадались? Фламия никогда не подчинялась законам Тразана, но всё-таки…
– И ещё, – хмыкнул Криш, – насчёт той розочки. Что ни говори, а если госпожа герцогиня захочет…
У Ригэна скривился уголок рта.
– Через пять минут в руках у господина барона будет всего лишь пустая бутылка. Это был фокус, всего лишь фокус, не более. Доехав до дома, они и вовсе забудут о нашем существовании.
– Хорошо бы, – покачал головой Криш. – Но какая женщина!
– Эта женщина одна из племянниц Государя, – мрачно произнёс Фиджин. – Я видел её раньше. Ты произвёл на неё впечатление, Ригэн.
– Мне нет дела до её впечатлений.
На лице Криша появилось выражение мученического терпения.
– Тогда ответь на вопрос, – вкрадчиво произнёс он, – с чего это вдруг тебе взбрело в голову хвастать нашими талантами?
Фиджин согласно кивнул.
– Может, я и не самый последний стрелок, да и Криш не спасует перед необъезженным жеребцом, но не слишком ли ты?
– Разве нам не нужны деньги? – поинтересовался маг. – Как видишь, за фокусы платят немного. – Он презрительно подкинул на ладони монетки. – А победителю на состязаниях лучников достанется приличная награда.
– Но для этого надо победить! – воскликнул Криш.
– Можешь не продолжать, – оборвал его Ригэн и, внезапно ссутулившись, обернулся к Фиджину. – Ты, лорд, будешь завтра стрелять лучше всех, кто явится на поле, а ты, Криш, если захочешь, без труда справишься с любым жеребцом из дикого табуна.
– Но это просто не в наших силах!
– Зато это в моих силах, – отрезал маг. – Я устал от глупых разговоров и хочу спать.
Полученных от вельможи денег как раз хватило, чтобы устроиться на ночлег в один из постоялых дворов.
Комната была просторной и чистой, на кроватях белели простыни, в очаге весело потрескивал огонь, ужин оказался вкусным и сытным. Но главное здесь была вода, сколько угодно горячей воды!
Для Эши это был первый ночлег под настоящим кровом, на настоящей кровати с одеялом и подушкой. Она долго ворочалась на мягком ложе, стараясь ни о чём не думать, но перед её глазами, сменяя друг друга, как в калейдоскопе, вставали золотые шпили и каменные дома Фламии, оживший стеклянный цветок и прекрасная всадница.
Ловчий давно уже спал, а Ригэн и лорд неожиданно засиделись за пустым столом. Эши невольно прислушалась.
– Ты чем-то расстроен, маг? – Голос Фиджина звучал совсем тихо. – Неужели из-за этих господ?
Глаза Ригэна вспыхнули, но вместо привычной колкости неожиданно мягко прозвучало:
– Нет, лорд. Они не стоят того. Однако и ты не слишком весел.
– Ты прав. Это Фламия. Она ранит меня.
Ригэн взял в руки свечу и медленно снял с неё оплывший воск.
– Ложись спать, Фиджин. Завтра будет тяжёлый день. «Фламия ранила и меня, – горько подумала Эши, зарываясь лицом в подушку, – она ранила нас всех».
Утро следующего дня было полно хлопот и сборов.
Состязание только начиналось, когда они явились на поле.
Фламия оставалась верна себе. Пусть вокруг горели города и деревни, пусть драконы и отряды наёмников наводнили государство, она не желала отказываться от своих привычек.
Разноцветные трибуны с пурпурным занавесом для почётных гостей, восторженные зрители, герольды-распорядители с узкими блестящими трубами в руках – всё это заставляло быстрее биться сердца в ожидании грядущего зрелища.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
