моей груди вспыхивает огонь решимости. Черта с два он меня прогонит. Я не за этим сюда пришла. Захотел, чтоб я стала ему женой. Я буду. И ему меня не выгнать!
— Я не уйду, Влад, — мой голос трепетал от нерешительности, но мои слова были твердыми, я больше не отступлю и проломлю эту стену. Я опустилась на колени рядом с ним, ощущая ногами прохладную плитку, которая унимала дрожь моего разгоряченного тела. Его близость заставила мое сердце биться чаще, напомнив мне о тех днях, когда каждое его прикосновение сводило с ума, когда его руки ласкали мое тело, когда он брал меня жадно и голодно.
— Я здесь, чтобы помочь тебе, потому что я люблю тебя, Влад. Это больше, чем вина или жалость, это… это любовь, — прошептала, осторожно дотрагиваясь до его кожи. Каждое прикосновение к его телу было для меня напоминанием о тех днях, когда я имела на это право. Когда все было по-другому.
В его глазах мелькнуло что-то непонятное, когда я взяла губку и начала мягко, но тщательно намыливать его кожу. Несмотря на его состояние тело не утратило своей упругости, грудь была мускулистой, подкачанной, руки сильными.
— Ты всегда был таким сильным, Влад. И ты по-прежнему силен, — я говорила тихо и старалась не спугнуть этот момент. Помня о том, как он всегда любил, когда я касалась его, я позволила своим пальцам ласкать его кожу, при каждом прикосновении передавая ему мою нежность и страсть. Когда-то давно мы часами валялись в ванной в этом доме. Ласкали друг друга, трахались под душем как ошалелые.
Он молчал, но я чувствовала, как его тело реагирует на мои прикосновения, как напряжение медленно покидает его мускулы. Я осторожно, с заботой, продолжала мыть его, каждое движение губки было наполнено нежностью и желанием показать ему, что я рядом, что мои чувства не изменились.
Мои глаза встретились с его, и в этом взгляде я увидела не только боль, в них вспыхнуло нечто неуловимое. Нечто, чего я не видела очень давно.
Я осторожно переместилась к его голове. Его волосы всегда мне до безумия нравились особенно их рыжий цвет. Слегка вьющиеся, они всегда придавали ему особенный шарм, яркость, незабываемость. Набрав немного шампуня на ладонь, я начала мягко втирать его в его волосы, делая массаж кожи головы. Я чувствовала, как его тело расслабляется под моими прикосновениями, как напряжение уходит, уступая место спокойствию.
Каждое мое движение было полно заботы и трепета потому что он позволял его трогать, позволял и даже прикрыл глаза. Массируя его голову, я ощутила, как моё собственное сердце наполняется теплом, как оно растет, как оно раскрывается для него снова. Я закрыла глаза, позволяя себе на мгновение потеряться в воспоминаниях о тех днях, когда наша любовь была такой отчаянно сильной, когда я верила, что этот человек подарит мне счастье.
Ополаскивая его волосы, я видела, как чистая вода стекала по его лицу, смывая с себя пену. Красивое лицо, осунувшееся, бледное, но такое красивое для меня. Я помнила каждую черту, веснушку, родинку. Влад закрыл глаза. В этот момент он казался мне уязвимым и одновременно сильным. Видя его таким, я поняла, что, несмотря на все его старания сохранить независимость, он нуждается в моей заботе.
— Ты всегда был таким красивым, — тихо прошептала я, не удержавшись от ласкового прикосновения к его щеке. Он слегка улыбнулся, и это была та улыбка, которую я так долго не видела — улыбка, которая говорила о том, что, возможно, в его сердце все еще есть место для нас.
Мы оба замолчали. Никто не решался посмотреть друг на друга. В тишине ванной комнаты я почувствовала, как нарастает напряжение, но теперь оно другое…оно не черное как тьма, оно приобретает яркие оттенки…Давно забытые, омертвевшие.
Когда я опустила руку к его животу, моя ладонь едва коснулась его. Это было похоже на танец, где каждое прикосновение переплетается с тонкой линией между близостью и уважением к личному пространству. Однако, когда моя рука начала спускаться ниже, Влад внезапно перехватил мое запястье. Его прикосновение было твердым, но не грубым, скорее оно выражало его потребность в контроле.
Я остановилась, подняв на него взгляд, и наши глаза встретились. В этом взгляде я увидела море эмоций — страх, уязвимость, нежелание показать свою слабость. Но там также было и нечто иное, горячее и знакомое — вспышка страсти…вспышка голода и в тоже время ярости.
— Извини, — тихо прошептала я, чувствуя, как мое сердце откликается на каждое его движение. — Я не хотела…причинить боль!
— Но причинила…блядь…Алина. Сколько этой гребаной боли ты причинила, — прохрипел он и сильнее сжал мою руку.
— Ты тоже…
Его пальцы, все еще обхватывающие мое запястье, слегка дрогнули, как будто отражая его внутреннюю борьбу.
— Я знаю, — произнес он, его голос был слабым, но в нем звучала искренность.
Мы оба замерли на какие-то мгновения. Я осторожно высвободила свою руку из его хватки и продолжила его мыть…пока что не возвращаясь к низу живота. А в голове пульсировали слова парня с которым я переписывалась.
«Хер там нам не нужен секс…нужен. Даже если не стоит мужик хочет чувствовать себя самцом, хочет трогать женщину, засовывать в нее пальцы, лизать ее…и трахать, да. Хочет…Все зависит от тебя. Дай ему почувствовать себя мужиком и возможно вкус к жизни вернется…»
И я собиралась попробовать. Сегодня.
Глава 11
Провела снова ладонью по животу, намыливая тело…опуская руку все ниже. Глядя ему в глаза, но он перехватил мое запястье. Тогда я сдернула платье через голову, расстегнула лифчик, стянула трусики и осталась перед ним совершенно голая. Глаза Влада сверкнули и впились в мое тело, он стиснул челюсти так сильно, что казалось этот скрип услышала даже я.
— Оденься! — рыкнул на меня, — Ничего не будет!
— А я ничего и не требую! — ответила тихо и тряхнула волосами давая им рассыпаться по плечам. Я знаю…знаю, что это проблема, что мне о ней рассказывали и скорей всего она сегодня может не решиться. И он не подпускает меня, чтобы я не видела его мужского бессилия.
— Оденься я сказал! И вали отсюда!
Но я его не послушала, я залезла в ванну к нему и оседлала его бедра, касаясь промежностью вялого члена. Хотел отпихнуть, но я перехватила его руки и положила к себе на грудь.
— Приласкай меня…я так изголодалась по твоим рукам. — прошептала ему в губы и провела по ним кончиком языка, — у тебя
