- Э! - сказал вдруг Ромка. - А где же?..
Пятиэтажки на площади не было. Василий в считанные секунды постарел лицом лет на десять.
- Чего я и боялся, - угрюмо проговорил он.
- Куда они ее дели? - пораженно спросил Ромка.
- Никуда не дели, - буркнул Василий. - Площадь не та. Другая... Ну, вышли, вышли мы не туда, понимаешь?
Ромка огляделся.
- Как же не туда? - возразил он. - Были мы здесь вчера! И надпись вот она...
Что правда, то правда: на выпуклой стене ближайшей опоры похабно растопырилось глубоко вырубленное матерное слово. Озадаченный Василий подошел и внимательнейшим образом изучил его.
- И надпись тоже другая, - сообщил он. - У той "У" прямая была, а у этой, видишь, с загогулиной...
Осмотрел покрытие и, не обнаружив на нем и следа от выломанных стерженьков, вынужден был прийти к мысли об относительной давности преступного деяния.
- Руки пообломать!.. - проворчал он, глядя исподлобья на обезображенную стену.
Ромка за спиной тихонько охнул, и Василий обернулся, встревоженный. Его лопоухий стриженный спутник стоял, запрокинув голову, и, зачарованно глядя ввысь, беззвучно шевелил губами.
Василий взглянул - и обмер. С невероятно удаленного льдистого потолка свешивалась крышей вниз искомая пятиэтажка. Верх и низ в сознании Василия поменялись местами, и ему показалось вдруг, что он летит стремглав с чудовищной высоты. Он присел, словно желая ухватиться за гладкий пол, и довольно долго не решался выпрямиться.
А тут еще к Ромке вернулся дар речи!
- Вась! - дрогнувшим голосом позвал он. - Слушай, Вась!.. А ведь это мы на потолок вышли...
Всякое бывало в жизни Василия, но такого... Мало того, что опрокинутое в зените здание само по себе являло весьма жутковатую картину, - нужно было еще хорошо знать Василия, его простые, ясные взгляды на жизнь и неистребимую любовь к порядку, чтобы оценить в полной мере всю глубину его потрясения. Василий был смят, испуган, растерян...
Ромка же, напротив, восхитился увиденным безобразием до такой степени, что вообще перестал чего-либо бояться.
- Не, по потолку я еще ни разу не ходил!.. - нервно смеясь, говорил он. - Пацанам рассказать - зависнут!..
Они сидели, прислонясь спинами к испохабленной ругательством бледно-золотистой стене, и, подняв лица, с содроганием смотрели на прилипшую к потолку громаду пятиэтажки.
- Почему она не падает? - хрипло спросил Василий.
- Мы же не падаем!.. - пояснил Ромка, и Василия тут же омыло изнутри жутким чувством падения, даже за стену взялся на всякий случай. - Почему в Америке никто вниз не падает?..
Василий переждал неприятное чувство и отнял ладонь от стены.
- Не в Америке, а в Австралии, - сердито поправил он. - В Америке-то чего падать? Америка-то, она - сбоку, а не снизу...
Ромка не слушая пялился на пятиэтажку.
- Не, тут интересно!.. - раскатав рот от уха до уха, повторял он. Бал-де-ож!..
На медном лице Василия набухли скулы. Поведение спутника раздражало его, пожалуй, не меньше, чем перевернутый вверх тормашками мир.
- Мы вот тут сидим, - веско молвил он, - а туда, может быть, сейчас тарелка прилетит...
- Ну и флаг ей в руки! - беззаботно отозвался Ромка.
- Дел, что ли, дома нету? - злобно спросил Василий.
- А какие дела?
Василий отнял взгляд от опрокинутого в вышине здания и с неприязнью посмотрел на стриженого Ромку.
- Ты ж дома не ночевал! Родители, поди, с ума сходят!..
- Ага! Сходят! - сказал Ромка. - Им сейчас - хоть ночуй, хоть нет...
Василий вспомнил о семейном положении задержанного и крякнул.
- Ну все равно... Тебе вон, наверное, в армию идти!
Ромка заморгал и вдруг во все глаза уставился на Василия.
- Идти, - упавшим голосом подтвердил он. - В мае.
- В этом?
- В следующем...
Василий скривился и чуть не сплюнул.
- Защитнички...
Его мрачный взгляд упал на крадущегося по краю площади пушистого лупоглазого зверька и несколько смягчился.
- Эй, чита! - позвал Василий. - Иди сюда! Иди, не бойся!.. - Он чмокнул и призывно похлопал по коленке.
Существо уставилось на Василия, как рыба-телескоп, и, издав сердитую трель, поспешно скрылось за соломенно поблескивающей опорой.
- А чо? Ништяк! - в озарении промолвил вдруг Ромка. - Спать можно на полу, пожрать - дадут...
- Бредишь, что ли? - недовольно спросил Василий.
Ромка смотрел на него, приоткрыв рот.
- Пока призыв - здесь перекантоваться! - выпалил он. - А через полгода армия профессиональной станет!..
Василий сначала оторопел, потом потемнел лицом и, упершись ладонью в пол, повернулся всем корпусом к Ромке.
- Ах ты паразит!.. - выговорил он. - Да я тебя под конвоем на призывной пункт приведу, понял?..
Ромка надулся и демонстративно принялся изучать пятиэтажку. Зардевшиеся уши торчали как-то по-особенному обиженно.
- И чего вы все так армии боитесь? - хмыкнул Василий. - Она ж из вас людей делает! Вот посмотри на меня... Ведь таким же, как ты, был обормотом! А отслужил - человеком стал...
- Ментом ты стал, а не человеком! - не подумав о последствиях, буркнул Ромка.
Последовала страшная предынфарктная пауза.
- Как ты сказал? - сдавленно переспросил Василий, и Ромку, внезапно оказавшегося на ногах, отнесло шагов на десять в сторону. - А ну повтори!..
- А чего, нет, что ли? - нагло ответил Ромка, отступая еще шага на три. Действительно, терять ему уже было нечего.
- Н-ну!.. - Василий сделал резкое движение, как бы собираясь вскочить, и Ромка что было сил дернул к дальнему выступу опоры. Метнулся за угол и с легким вскриком скрылся из глаз.
- Пар-разит!.. - прорычал Василий, вновь опускаясь на пол и приваливаясь лопатками к стене. - Ну вот вернись только!..
С темным от недобрых замыслов лицом, он сидел, изредка взглядывая, не высунется ли из-за бледно-золотистого скругления опоры лопоухая стриженая голова. Голова что-то все не показывалась, и Василий ощутил беспокойство. Неужели и вправду сбежал, придурок?.. А потом скажет: заблудился...
- Да нужен ты мне больно! - громко и сердито сказал Василий. - Еще не гонялся я за тобой, за паразитом!..
Повторялась история с летающей тарелкой. Ромка наверняка затаился в какой-нибудь нише и молчал из вредности. Василий ругнулся, встал и зашлепал босиком к бледно-золотистому выступу.
- Ну чего дурака валяешь?.. - Василий не договорил и отшатнулся. Сразу за поворотом на светлом искрящемся покрытии разлеглись, подстерегая, два овальных пятна неизвестно откуда падающей тени.
7
Где стол был яств, там гроб стоит.
Гаврила Державин
Василий попятился. Из дырявой пазухи у него выпала и с чмокающим звуком ударилась об пол последняя непочатая капсула - та, что передал ему Ромка. Подпрыгнула и, заковыляв по дуге, откатилась метра на два. Василий проводил ее бессмысленным взглядом и снова уставился на растекшиеся у самых ног зловещие тени.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
