Тем более, что остальные стратеги, как и сам Дракон, смотрели на казнь безучастно.
Наконец, Йорг упал. Нога его дёрнулась и застыла.
— Волею Отца он приговорён к смерти, — щёки Шурхена порозовели. Глаза сыто прищурились. — Дракон, вечером мне нужен тот, кто его заменит.
— Слушаюсь, — сдавленно ответил Боевой Лорд.
Остальные молчали. Тирран презрительно кривился, глядя на мёртвого соратника, как на лужу нечистот.
— Усомнившийся в голосе Отца — усомнился в Отце, — объявил Шурхен.
Рука жреца обмякла, змеёй поползла по полу, втягиваясь назад в тело жреца и оставляя на металле кровавый след.
— Тьма сидит в сердце каждого. Только от вас зависит, позволите ли вы свету изгнать её.
Взгляд жреца остановился на Элая. Заметил ли Шурхен предательский порыв? Ловсон спокойно выдержал взор серолицего, готовый к стремительному удару шипа. Йорг отвлёкся во время атаки, мог бы и успеть отбить. Элай такого подарка жрецу не даст. Успеет перехватить щупальце обращённого морта, а затем свободной рукой сдёрнет палаш и отправит храмовника в объятья Глубины.
— Я карающая длань. Я тот, кто видит, что горит в ваших сердцах. Тьма или свет. Вы — герои отца. Те, кто поведёт за собой низших. Но не забывайтесь. Незаменимых нет.
— Смерть каждого офицера — большая потеря. Откуда нам... — попытался сказать Дракон.
— Значит сделай так, чтобы твои офицеры были преданы Отцу. Ты оспариваешь моё решение?
Боевой Лорд поджал бледные губы. Выпрямился:
— Нет. Но я хочу знать, как будут восполнены офицерские потери. Я найду замену отступнику среди ловуров. Вот только где мне брать людей, кто станет управлять низшими, оставшимися без командира?
— Сейчас не это наша самая главная забота, солдат, — Шурхен презрительно улыбался. — Вы подвели Отца. Те, кто ушли через тоннели, могут напугать живущих во тьме. Люди лишь открывают сердца императору, они не готовы к истине. А значит мятежники могут заразить их сомнениями. Тьма входит в сердца быстрее света.
— На наших картах тоннелей не было, значит они неведомы и Калькуляции, — мягко проговорил Боевой Лорд. — Мои люди наткнулись на них случайно. Я прошу заметить — наткнулись, а не пропустили из-за халатности. Значит мы готовы к возможным осложнениям. На нашей стороне знание. И никто из моих бойцов не подведет Отца и сделает всё, для вечного царствования Воннерута Халамера!
Жрец ткнул пальцем в сторону мёртвого Йорга. Молча. Дракон прищурился, явно сдерживаясь. Желваки заиграли.
— Это позор на всю вашу эскадрилью, — процедил Шурхен. — Его необходимо смыть.
— Его участь будет всем нам уроком, — справился с собой Боевой Лорд. — Тирран, доклад.
Стратег охотно начал рассказ. Элай слушал его внимательно, но то и дело ловил себя на мысли, что Йорг был прав. Что жрец использует воинов Императора в своих целях. И цели эти могут отличаться от намерений Отца. Шёпот усилился, и Ловсон постарался сосредоточиться на словах Тиррана.
Подземный выход из города нашёлся в богатых кварталах Мон-Го-Риана. Отряд, обнаруживший его, столкнулся с яростным сопротивлением внутри. Стрелковые подразделения, несколько стационарных установок и отряд Дыхания Смерти. Возглавлявший штурм ловур — погиб. Потери его бойцов внушительные. Но зато морт Медикариума взят живьём и отправлен на Колыбель, а значит сможет вернуться к свету.
Тоннель подорван защитниками. Сколько людей ушло по нему из города, и кто это был — неизвестно. Однако раз Калькуляция не знала ничего о подземных сооружениях, то тайный лаз принадлежал кому-то из представителей знатных родов. Да и Дыхание Смерти... Кто-то из мятежных Бессмертных? Иначе как можно было заполучить в охрану целый боевой отряд мёртвой пехоты, во главе с мортом?
Хотя... В прогнившей империи Стоика за деньги можно было всё.
Куда выводит ход из Мон-Го-Риана, как далеко простирается — неизвестно, но вероятнее всего — за пределы оцепления Стального Клыка. Тоннель экранирован, тепловые следы не читаются, поэтому единственный шанс нагнать беглецов — разобрать завалы. Чем и занимаются низшие.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Низшие.
Тысячи утраченных душ. Под бронёй стратега с воем бились друг о друга любовь к Отцу и возмущение таким решением. Несомненно, низшие — прекрасные солдаты. Преданные, исполнительные и не подверженные сомнениям. Именно такая армия и нужна Империи. Пример того, во что может вылиться свобода воли — лежал на капитанском мостике, высосанный Шурхеном.
Всё правильно. Но... Они же люди Империи...
По телу прошла дрожь. Санни... Из неё тоже сделают низшего?!
— Стратег Ловсон, — повысил голос Дракон.
— Да, дор Боевой Лорд, — склонил голову Элай, оказавшийся посреди воя далёких звёзд. Хотелось заткнуть уши руками.
— Займитесь тоннелями. Найти все возможные выходы. Определить количество беглецов, их маршруты, возможности, состав. Доложить и ждать распоряжений. Мне нужны глаза Калькуляции повсюду. Бери столько мертвяков, сколько нужно.
— Слушаюсь.
— Что насчет Бессмертных? — проклацал ещё один стратег, имени которого Элай не помнил. — Операция затруднена необходимостью скрываться. Живущие во тьме при виде Даров Отца — немедленно поднимут оружие.
— Владыка снимает оцепление с города и отправляет войска во все ближайшие населённые пункты. Большинство Бессмертных выводят с Нуслайта, чтобы они не мешали поискам. Для охраны правопорядка останется несколько небольших подразделений, — сказал Шурхен. — Приказ об экстренной эвакуации уже отдан, и связь над планетой заблокирована.
— Что делать с теми из Бессмертных, кто нам помешает? — поинтересовался клацающий стратег.
— Офицеров обязательно брать живыми, отправлять в Колыбель. Остальных по возможности, — ответил жрец. — Они заблудившиеся, и наш долг направить их. Ты спрашивал про то, где мы возьмем офицеров, Дракон? Это мой ответ тебе. А сейчас я должен идти. О любых событиях докладывать мне. Я передам ваши слова Отцу.
Шурхен развернулся и, не оглядываясь, покинул капитанский мостик. Элаю пришлось приложить усилие, чтобы не посмотреть ему вслед.
Дракон собрал стратегов вокруг голограммы района, с точкой Мон-Го-Риана, обозначил направления. Говорил командир спокойно, уверенно. Но несколько раз взгляд Боевого Лорда падал на труп Йорга, и речь его на краткий, едва заметный миг, сбивалась. Или же Ловсону так просто казалось.
Но когда совещание закончилось, и офицеры двинулись выполнять команды, Дракон окликнул уходящего Элая.
— Ловсон. На минуту.
Стратег остановился, медленно обернулся к командиру.
— Подойди.
Остальные офицеры покидали командный пункт, и Дракон молчал, пока дверь не закрылась за последним из них.
— Да, дор боевой лорд?
— Я видел.
— Что, дор боевой лорд? — Элай напрягся. Он про руку на палаше?
— Смерть Йорга это горе для всех нас, — спокойно произнёс Дракон. — Придёт время, и Отец узнает о том, что это был преданный ему человек. И к тому моменту мне нужны живые офицеры.
— Боюсь, я не понимаю...
— Ты понимаешь, — мягко сказал командир. — Понимаешь. Мы все служим Отцу. И мы всегда будем служить ему. Этим захотят воспользоваться те, кто ближе к Императору, чем мы. Тьма в их сердцах тоже есть, Ловсон. Даже среди Серого Совета. Держи себя в руках. Когда придёт время — твой палаш мне пригодится. Но до той поры не выдавай себя. Если нужно притвориться перед Серым Советом — притворись. В том нет позора, Ловсон.
Элай кивнул.
— Пока здесь нет связи, я не могу поговорить с Отцом лично. Общаться же с ним через Серый Совет... Будет неосмотрительно.
Труп Йорга всё ещё лежал на металлическом полу.
— Зачем они сортировали детей, дор Боевой Лорд?
— Я всё спрошу, когда придёт время, — скривился Дракон. — Теперь — свободен.
Элай развернулся, под штурмовыми ботинками загудели ступени. Дары Отца приподнялись, сложившись вдоль тела и возвышаясь над плечами. На середине лестницы он снова остановился, обернулся. Боевой Лорд стоял над убитым стратегом, заложив руки за спину.
