Спальня мисс Скудамор была меньше, чем гостиная. Все имеющиеся здесь поверхности были заставлены фотографиями в серебряных рамках, но взгляды ее гостей сразу приковал к себе портрет, висевший на противоположной от кровати стене. Старая леди драматическим жестом указала на него.
– Моя тезка, – проговорила она торжественным тоном. – Мисс Генриетта Скудамор, портрет кисти самого сэра Томаса Лоуренса.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Девушка на портрете была молода. Искрометность и блеск мастерства художника воплотились в изумительном цвете лица, сиянии фиолетовых глаз, лоске зачесанных назад черных волос, образующих массу колечек над ушами.
– Теперь понятно, почему вас не заинтересовал Синглтон, мисс Генриетта, – благоговейно выдохнул Адам и покачал головой. – Удивительно, как владельцы разрешили вам оставить картину здесь. Им наверняка снятся кошмары на сюжеты ограбления.
– Я настаивала на том, чтобы оставить ее при себе, – сказала мисс Скудамор, пожимая плечами. – Кроме того, я здесь не одна такая, у кого найдется парочка ценных вещей. Никто не может несанкционированно войти или выйти – повсюду включаются звонки и сирены. – Она нежно улыбнулась портрету. – Зачем держать Генриетту взаперти в каком-нибудь сейфе, лишая себя удовольствия видеть ее каждый день?
– Абсолютно незачем, – сказала Гэбриэл, не сводя глаз с портрета. – Она изумительная.
– Так что теперь, молодой человек, вы понимаете, почему меня не волнует ваша находка. Конечно, мне будет интересно узнать, сколько за нее дадут, но денег у меня более чем достаточно до конца жизни. Если же, что маловероятно, мне когда-нибудь потребуются наличные, то я всегда могу продать одну из вон тех картин. Сиккерт пойдет хорошо, да и Джон Пайпер тоже. Но я бы поставила на картину Литона. Очень рискованный стиль для живописца, творившего во время правления королевы Виктории. Миссис Палмер, входя в эту комнату, каждый раз отводит глаза.
Все трое еще посмеивались, вернувшись на свои места у окна.
– Мы вас не утомили? – спросила Гэбриэл.
– Ни чуточки, – заявила старая леди. – Кроме того, вам наверняка хочется услышать историю Генриетты.
– Ужасно хочется, – сказал Адам. – Интересно узнать, почему лицо Летиции было так жестоко вымарано.
– Тогда несите сюда шерри, Адам, и я начну рассказывать.
Изображенная на портрете Генриетта, была обручена с сыном баронета из соседнего поместья, и по этому случаю был заказан еще один портрет. Но в преддверии предстоящих затрат на свадьбу сэр Джордж Скудамор, известный своей бережливостью, решил сэкономить, наняв менее дорогого мастера, чем сэр Томас Лоуренс, и распорядился, чтобы Синглтон вместо двух отдельных портретов написал один двойной, включив Летицию. А Бенджамин Уоллис – это жених – умолил разрешить ему присутствовать, пока сестры позируют.
– Этим объясняется сияющий вид Генриетты, – кивнув, сказала Гэбриэл. – Она была влюблена в своего Бенджамина.
– На свою голову, бедная девочка. Потому что краска на холсте не успела еще высохнуть, как Бенджамин сбежал вместе с Летти, а Генриетта в одночасье превратилась в озлобленную старую деву – так гласит семейная легенда. Она осталась жить здесь, когда имение перешло к ее брату, но умерла в относительно молодом возрасте от пневмонии.
– А что случилось с Летти? – спросил Адам.
– Кое-кто сказал бы, что она получила по заслугам. Будучи навсегда изгнана из «Пембридж-мэнор» без приданого, она родила Бенджамину кучу отпрысков, утратила свою красоту и так растолстела, что он стал искать утешения с любовницами и промотал целое состояние за игорным столом.
– Похоже, Генриетте повезло, что он ее оставил, – прокомментировала Гэбриэл. – Это ведь она закрасила Летти?
– В этом нет никакого сомнения. Она и сама была художницей в любительском ранге, так что нужные материалы имелись у нее под рукой.
– Я даже могу себе представить, как она это делает, – блестя глазами, сказала Гэбриэл. – Осыпая сестру ругательствами, резкими мазками закрашивает ее лицо, а потом уносит картину на чердак.
На обратном пути Гэбриэл только об этом и говорила. Она была совершенно очарована Генриеттой Скудамор и ее рассказом. Все еще находясь под впечатлением того, что увидела портрет кисти Лоуренса в частной коллекции, она растеряла последние остатки скованности в общении с Адамом.
– Итак, вам понравилось, как мы провели день, – удовлетворенно констатировал он.
– И все это мне тоже понравилось. – Она показала жестом на расстилающийся перед ними ландшафт. – Хорошо, когда есть время полюбоваться природой. Очень многие водят машину слишком быстро.
– В том числе и любитель тротуаров?
– Джереми на самом деле очень неплохой человек!
– Я в этом и не сомневаюсь, – сказал Адам без особого энтузиазма и посмотрел на часы. – Давайте-ка я отвезу вас прямо в больницу, а потом подброшу домой.
– Я и так уже отняла у вас сегодня массу времени.
– Мне и самому хотелось бы повидать Гарри.
Гэбриэл позабавило, что Гарри Бретт так обрадовался, увидев ее в компании с Адамом Дайзартом. Они с полчаса оживленно поговорили о сделанных ими открытиях, а потом Адам ушел, оставив Гэбриэл наедине с отцом.
– Похоже, что вы с Адамом неплохо поладили, – заметил Гарри.
– Теперь, когда я наконец по-настоящему познакомилась с твоим любимцем, он нравится мне больше, чем я ожидала. Когда они думают тебя отпустить? – спросила Гэбриэл, сменив тему разговора.
– В среду. Лора звонила сегодня и сказала, что приедет во второй половине дня и заберет меня. Мы переночуем в «Хэйуордз-Фарм», а на следующее утро отправимся в Уэльс. Мне до сих пор трудно в это поверить.
– Почему такой грустный вид? – спросил Адам, когда Гэбриэл присоединилась к нему на парковке.
– Папу явно тревожит перспектива отдыха вместе с мамой. А весь смысл этой задумки – обеспечить ему безмятежное выздоровление, – сказала Гэбриэл, садясь на место пассажира.
– Не бойтесь, – усмехнулся Адам. – Если что-то пойдет не так, мы всегда можем прийти к нему на выручку.
Гэбриэл засмеялась.
– Не знаю, почему я беспокоюсь. Мама разделяет почти все папины интересы. Кроме того, она потрясающе готовит.
– Ну, тогда Гарри остается в хороших руках. – Адам посмотрел на часы. – Время еще не позднее, мисс Бретт. Поужинаете со мной?
– Только если вы позволите мне заплатить в этот раз… – начала она, но Адам покачал головой.
– Поедем в Стейвли. Я покажу вам «Фрайарз-Вуд». А потом состряпаю что-нибудь у себя на кухне.
Гэбриэл в удивлении смотрела на него.
– Спасибо, – сказала она. – Это будет замечательно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
