— Тогда я побеседую с ним, раз такие дела, — сказал Мейсон.
— Да нет же, мистер Мейсон, это бессмысленно, — покачала головой Генриетта Халл. — Мистер Нокс не является постоянным адвокатом мисс Минден.
— А кто является? — спросил Мейсон.
— Такого просто нет, — ответила Генриетта Халл. — Мисс Минден приглашает адвокатов, когда в них нуждается. Она старается получить самых лучших в этой области. А для дел подобного рода наиболее подходящим адвокатом считается Герберт Нокс.
Можно поинтересоваться почему? спросил Мейсон.
Ее глаза немного смягчились.
— Вы спрашиваете об этом потому, то чувствуете себя профессионально уязвленным?
— Нет, — ответил Мейсон, — я просто интересуюсь.
Вы говорите столь уверенно. Видимо, вы располагаете чем-то вроде реестрового списка адвокатов.
— Это в самом деле так, мистер Мейсон, и вам, может, любопытно было бы узнать, что вы возглавляете список адвокатов, наиболее подходящих для дел об убийствах и серьезных преступлениях. Есть и другие адвокаты, которые выбраны за их способности, связанные с делами об автомобильных авариях и нарушениях правил дорожного движения. В данном случае мистер Нокс был выбран благодаря его разнообразным достоинствам и не в последнюю очередь потому, что он часто бывает партнером по игре в гольф с тем судьей, который должен был слушать это дело.
— А как же вы узнали, что именно этот судья будет назначен для слушания дела? — сделал наивные глаза Мейсон.
— Мистер Мейсон, — сказала она, пряча улыбку, — ведь у вас, кажется, есть какое-то дело, которое вы хотели бы обсудить с мисс Минден…
— Хорошо, — сказал Мейсон, — я выложу карты на стол. Мисс Минден наняла себе двойника.
— В самом деле? — совершенно удивилась Генриетта Халл, поднимая брови. — И вы утверждаете это наверняка, мистер Мейсон?
— Да, утверждаю наверняка.
— Прекрасно, — сказала Генриетта Халл. — Вы говорите, она наняла двойника. Ну и что дальше?
— Вся эта суматоха в аэропорту, — сказал Мейсон, — была весьма тонко спланирована, чтобы продемонстрировать наличие двойника у мисс Минден. Однако мисс Минден кое-что очень быстро и очень проницательно сообразила и решила, что для нее будет лучше принять на себя ответственность за стрельбу, чем раскрыть, что у нее имеется двойник.
— М-да, это весьма сенсационное заявление, мистер Мейсон. Я надеюсь, у вас есть доказательства, подтверждающие такой выпад?
— Я сделал этот выпад, — твердо сказал Мейсон, — и хотел бы, чтобы вы передали суть его Минерве Минден. Я бы также хотел, чтобы вы на словах передали ей, что я могу быть довольно жестоким противником и что, хоть мне не известны все подробности игры, которую она затеяла, я подозреваю, что объявление, по которому отобран двойник, точнее сказать, объявление, послужившее приманкой, чтобы заманить двойника в предназначенную ловушку, было очень искусно замаскировано, став изысканной наживкой в смертельной западне.
Не знаю, известно ли Минерве Минден, что ее двойника собирались поставить в сложную ситуацию, но теперь ситуация развернулась так, что молодая женщина находится в серьезной опасности. Мне предложено рассказать полиции то, что знаю. Но мне не хотелось бы придавать публичную огласку истории, которая может окончиться для мисс Минден весьма шумной и дурной газетной славой.
— Мисс Минден не привыкать к дурной газетной славе, — с улыбкой заметила Генриетта Халл.
— Вы хотите сказать, что это доставляет ей удовольствие? — не без ехидства заметил Мейсон.
— Я хочу сказать, что ей к этому не привыкать.
— Ну хорошо, — сказал Мейсон. — Думаю, я рассказал вам достаточно, чтобы вы могли принять во внимание мою точку зрения и настоятельную необходимость немедленной встречи с мисс Минден.
— О немедленной встрече и речи быть не может, — сказала Генриетта Халл. — Но, как я уже говорила вам по телефону, мистер Мейсон, я буду рада передать ей сообщение и перезвонить вам в вашу контору.
— Когда? — спросил Мейсон.
— Как только будет достигнута необходимая договоренность, или я бы сказала так: как только будут предприняты необходимые меры предосторожности.
— Ну хорошо, — сказал Мейсон. — Хочу только обратить ваше внимание на то, что нарушения правил дорожного движения — одно, а пальба, пусть и холостыми патронами, — уже другое. Но вот похищение — это уголовное преступление, влекущее за собой очень серьезные наказания, а за убийство и вовсе положена смертная казнь.
— Благодарю вас, мистер Мейсон, — сказала Генриетта Халл. — Разумеется, вы адвокат, но, как женщина деловая, я тоже знакома с определенными аспектами закона. — Она резко поднялась, давая понять, что встреча окончена.
Она протянула Мейсону руку, оценивающе глядя на него, и рукопожатие ее было продолжительным и почти мужским. Потом она повернулась к Полу Дрейку: — Очень приятно было познакомиться с вами, мистер Дрейк. Могу также сообщить вам, что ваше агентство значится в начале списка, который мы держим на случай, когда нам потребуется высоконравственная организация…
— Вы хотите сказать, что у вас есть и список безнравственных агентств? — улыбнулся Дрейк.
— У нас очень полные списки, — загадочно произнесла она и повернулась к Мейсону. — Не забывайте, мистер Мейсон, что ваше имя безусловно возглавляет реестр адвокатуры в делах, предусматривающих серьезные наказания.
— В таких, как убийство? — спросил Мейсон.
— Да, в таких, как убийство, — согласилась Генриетта Халл и спустя мгновение добавила: — И в таких, как похищение и насильственное удержание.
Глава 7
Мейсон вставил ключ в дверь своего кабинета, вошел и оказался лицом к лицу с Деллой Стрит. Она сказала с шутливым отчаянием:
— Вот отчего секретарши седеют… Вы отдаете себе отчет, мистер Мейсон, что у вас было назначено два свидания, которые мне пришлось отложить, и если бы не грянул обеденный час, их было бы больше. Я сказала посетителям, что вы уехали на официальный завтрак в клуб, где должны выступать с речью…
— Ты становишься отличным хитрецом-импровизатором, — сказал Мейсон.
— В вольном переводе, — улыбнулась она, — это означает, что я изящный, способный, талантливый и бесцеремонный лжец… Видите, что вы сделали с моей нравственностью, мистер Перри Мейсон.
— Если постоянно капать по капельке воды, — сказал Мейсон, — то можно просверлить до основания самый крепкий камень.
— Думаю, мы заболтались о нравственности. Я полагаю, была какая-то весьма крайняя необходимость.
— Да, была весьма и весьма крайняя необходимость.
— Ах, вы, наверное, обедали, да?
— Нет.
— У вас были назначены кое-какие свидания, которые я отложила. Я сказала посетителям, что вы сможете принять их сразу после званого завтрака, а потом пришлось сказать, что ваше возвращение с завтрака отодвигается…
— Они что, в приемной?
— Да.
— А что еще?
— Я полагаю, вам знакома очень решительная и самолюбивая молодая дама по имени Генриетта Халл, секретарша Минервы Минден?
— Она вовсе не молодая, — сказал Мейсон. — У нее есть чувство юмора. Она воздвигла передо мной отличный заслон из собственной решительности. Так что там?
— Она позвонила и сказала, что ей нужно передать для вас сообщение. Передаю близко к тексту. Она выразила сожаление, что не было никакой возможности для вашей встречи с мисс Минден, но вам, возможно, будет интересно узнать, что за Дорри Эмблер следило детективное агентство, нанятое мисс Минден с тех пор, как мисс Эмблер попыталась шантажировать ее тем, что переведет оформление собственности на себя. Уф! Вот такая фраза.
— А что еще? — спросил Мейсон.
— Это все, — ответила Делла. — Она сказала мне, что вам не помешает иметь эту информацию.
— Черт меня подери! — сказал Мейсон, ударив по сигарете и сломав ее.
— А еще, — продолжала Делла Стрит, — Джерри Нельсон, оперативник Дрейка, сетовал, что он не обнаружил вас по тому телефону, куда ему было велено докладывать.
Дрейка тоже не было на месте, так что он явился сюда и сообщил мне, что между Дорри Эмблер и Минервой Минден есть некоторое различие в цвете волос, а в остальном их. сходство поразительное. Он сказал, что свидетели очень легко могут спутать их друг с другом.
— Но это ведь заметная разница, так?
— О да. Он убежден, что смог бы отличить одну от другой.
— Каким же способом? В чем именно эта разница?
— Ну, он не может указать пальцем. Это нечто такое… Он думает, что, возможно, слегка отличаются волосы и еще что-то такое в цвете лица, хотя, говорит, сходство у них такое… В общем, единственное, чем он смог охарактеризовать все, свелось к слову «поразительно».
Тут зазвонил незарегистрированный телефон Мейсона.
— Это Пол Дрейк, — быстро сказал Мейсон и снял трубку.
