Таинственные знаки на ритуальном круге сияли так же ярко, как и письмена на стенах. Пока звучал мой голос, тонкие золотистые нити от них обвивали тело, создавая нечто, похожее на паутинку. Когда я закончил петь, она не исчезла. Паутинка начала пульсировать, отбивая такты сердцебиения оживающего кицуне, пульс которого был едва заметен. Теперь же тело наполнялось жизнью, вновь напитывая силу окружающего мира. Здесь на Танайре эта сила была заметнее, чище, словно этот мир только недавно родился. Наверное, после всего, что когда-то произошло, эту планету действительно можно считать возрождённым миром.
Всё, что нужно было сделать — я сделал. Теперь дело осталось за Дедом. Он должен взять верх над остатками сознания Нерино, чтобы в итоге полностью слиться с телом, приняв наследие памяти и навыков кицуне. Мне же остаётся только ждать. Я устроился на маленьком мягком коврике, постеленном на небольшом возвышении, и погрузился в медитацию, принявшись переваривать тот вагон информации, что был вложен в мою голову. Без капсулы дело шло медленнее, но не терять же время, нарезая круги вокруг тела кицуне. Когда Дед придёт в полное сознание, я это обязательно почувствую.
Хорошая вещь медитация. Пока сидишь себе в полнейшей отрешённости от мира, погрузившись в собственное сознание, разумного типа меня не волнуют никакие важные потребности вроде трёх «П», то есть, поспать, пожрать, поср… Короче, функции организма тоже замедляются. Да и энергия, получаемая попутно из окружающего мира, неплохо насыщает тело. Я открыл глаза, почувствовав некие изменения в пространстве. Судя по свету, льющемуся через прозрачный купол, кажется, наступил новый день. Так и есть. Меня пробудил от медитации необычный звук. Золотые нити над телом кицуне стали дрожать, издавая странный, но очень мелодичный звон, словно они были материальны. Я прикусил губу и стал всматриваться, отслеживая каждое, даже микроскопическое движение.
Нити дрожали всё сильнее, белоснежная широкая грудь кицуне поднималась сильно и ритмично, отмеряя ровное дыхание. И это было уже хорошо. Вдруг я поймал отголоски эмоций: волнение, нетерпение и… азарт. Ну точно Дед! На моих губах непроизвольно появилась улыбка, а на душе полегчало. Золотые нити напряглись и… лопнули как струны с тонким звоном. Исчезли, рассыпавшись золотыми искрами. Следом постепенно погасли и замысловатые ритуальные знаки, как на стенах, так на ритуальном круге. Всё закончилось. И всё началось.
Кицуне вздрогнул, втянул глубоко воздух в лёгкие и, наконец, открыл глаза. Чистые и наполненные жизнью. «Привет», − раздался в моей голове голос Деда, такой же, как и прежде. Кицуне медленно и осторожно встал на лапы, попытался сделать шаг и… его лапы запутались. Новорожденное создание мягко шлёпнулось мордой на пол, упёрто зарычало, замахало вразнобой пятью белоснежными хвостами и попыталось вновь встать. Я не удержался и начал хохотать, глядя на Деда, в данный момент похожего на смешного щенка.
− И не стыдно ржать над старым человеком? — Дед решил побраниться, но точно услышал в его голосе смех. И радость. — Вот как они ходят, а?
− Расслабься, − вдруг донёсся до нас голос Кайи. Я поднял голову и увидел белую кицуне возле порога ритуального зала. Она не могла войти, но осталась сидеть там, откуда ей было всё прекрасно видно. — Не пытайся действовать как человек. Позволь инстинктам взять верх. Не думай, как именно, а просто сделай шаг.
− Тебе легко говорить, − проворчал Дед, собирая лапы в кучу. Нет, ну честно, умилительное же зрелище. Здоровенный кицуне едва стоял на ногах, пытаясь поймать баланс. Наконец, ему это трудное дело удалось.
− Закрой глаза, − вздохнув, сказала Кайя. Дед послушно (!) закрыл. — Теперь иди на мой голос. Просто слушай… и иди!
В какой-то момент мне вдруг показалось, что между белой лисицей и Дедом возникла тоненькая путеводная нить. Крупный белый кицуне несмело переступил с ноги на ногу, затем сделал один шаг, второй и… пошёл. Его движение становились всё увереннее, твёрже. Когда до Кайи осталось не больше метра, Дед открыл сияющие восторгом глаза и сказал:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
− Спасибо, Кайя. Надеюсь, ты станешь моим наставником в этом мире?
− Хм, − фыркнула кицуне, грациозно разворачиваясь к Деду тылом и махнув своими пушистыми хвостами по его лиц… морде?! Н-дя… Потом она оглянулась и добавила: − Я глупая размечталась, что сильный мужчина снимет с моих плеч тяжелую ношу управления стаей. А он… Стань наставником!
− Э-э… Без проблем, солнце! Но обязательно сегодня? Я же только можно сказать родился! Пару дней можно подождать?
Кицуне гордо слиняла в коридор, Дед, вполне бодро, рванул за ней, а я… остался стоять, уронив челюсть. Это что было? Флирт? А я? Даже спасибо не сказал! Вдруг в коридоре послышался шум, в дверном проёме затормозила крупная фигура кицуне и голос Деда в моей голове произнёс:
− Спасибо!!! Потом скажу ещё, сейчас спешу! Эта… Какая стервочка! Она мне нравится!
И снова стартанул. Нет, это не другой мир. Это полнейший дурдом. Я вздохнул, потом, счастливо усмехаясь, отправился долой из ритуального зала, в который, надеюсь, вновь попаду не скоро. А если и попаду, то лучше по какой-нибудь другой причине.
*****
После обретения Дедом нового тела прошла уже неделя. Старый интриган теперь носился где-то с Кайей, совершенствуя новые навыки. Мы все были несказанно рады за него. Мне даже кажется, что осознание себя в теле кицуне наполнило его какой-то новой жаждой жизни. Энергия в нём просто кипела. А мы… мы тренировались без устали, с перерывами на еду и сон.
Сейчас я сидел, прислонившись спиной к стене на смотровой площадке. Чуть в отдалении, в лучах яркого светила, кружась и быстро перемещаясь, отрабатывал боевой комплекс Димка. Его длинные ноги, взлетая, били точно в цель. Руки не давали врагу ни единого шанса. На его голове была специальная гарнитура виртуального тренера. Перед его глазами были вполне настоящие противники. Я же видел танец идеального бойца. Отлично развитое тело, окутанное ореолом силы и стихии огня. Опасный противник. Я…
− И долго будешь украдкой его рассматривать? — Фрейя, уже закончившая свой собственные индивидуальный комплекс, впрочем, как и я, присела рядом, вытянула длинные ноги в обтягивающей тренировочной форме. Её насмешливый взгляд сверлил мне висок. Поворачивать голову не стал.
− Сколько захочу, столько и буду. Тоже мне, − обиженно проворчал я, − Госпожа Зоркие Глаза Любопытные Уши.
− Знаешь, босс, это преимущество, что нас в этом мире только трое. Здесь есть только ты, только он, и никаких особей женского пола поблизости. Я не в счёт.
− И что это меняет?
− Наверное, что-то всё же меняет. Вас и раньше тянуло друг к другу как магнитом, но тебе было удобно списывать всё на крепкую мужскую дружбу. Ладно, пусть так. Но сейчас ты всё чаще зависаешь, и твой взгляд скользит по его телу, его лицу, его глазам, его волосам. Ты изучаешь его вовсе не как друга. Мне со стороны более заметно. Вы оба здесь изменились, словно сбросили что-то со своих плеч. Здесь никто не следит за вами, и никто не мешает стать ближе.
− Может, в чём-то ты и права. Привычный мир часто мешает видеть объективно. Вокруг нас всегда кто-то был: телохранители, прислуга, курсанты, знакомые и друзья. Димка постоянно был вынужден носить маску и оглядываться на мнение других. Его обязывало не только воспитание, но и положение. А здесь… Даже я чувствую себя намного свободнее.
− Скоро ты, а вместе с тобой и мы, станем самыми сильными существами в этом Цветке Миров. И кто посмеет указывать, как нам жить? Кого любить? Если твоё сердце желает чего-то — позволь ему это получить. Знаешь же, есть простая мудрость, что лучше сделать и сожалеть, чем упустить шанс и скорбеть о том, что так и не совершил.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
− Фрейя, ты не забывай, что наша сила — это не вседозволенность, а огромная ответственность.
− Не юли, Кот. Ты понимаешь, о чём я говорю. Он является твоим видящим, нет греха, если ваши чувства взаимны. Рискни и проверь себя. Слепому видно, что Димка тебе интересен больше, чем друг.
