– Стой! Построиться! Быстро!
Враг бежал, напуганный байонетами, как Шарп и предполагал. Оба батальона отступали к главным силам, красномундирники остались удерживать высоту, покрытую телами мертвых и раненых врагов, чьи карманы уже начали чистить: натренированные руки быстро избавляли военные потери от одежды и денег. Шарп сунул так и не попробовавший крови меч в ножны. Все было кончено, но что дальше? Двенадцать сотен британцев удерживали небольшой холмик на равнине, заполненной пятьюдесятью тысячами французов. Но думать об этом не Шарпу. Он сел на траву и стал ждать развития событий.
– Они сбежали! – голос маркизы был полон разочарования.
Лорд Спирс усмехнулся:
– А чего вы хотели за десять гиней, моя дорогая? За две сотни вам показали бы целый спектакль: резню, расчленение, грабеж, даже небольшое изнасилование.
– Это там, где ваша роль, Джек?
Спирс расхохотался:
– Я так давно ждал вашего приглашения, Елена!
– И еще подождете, дорогой, – улыбнулась она. – Это был Ричард Шарп?
– Он самый. Настоящий герой, и всего за десять гиней.
– Которые я, вероятно, никогда не увижу. А он настоящий герой? – большие глаза остановились на Спирсе.
– Боже правый, разумеется! Абсолютно настоящий. Бедный дурачок, наверное, жаждет смерти: он захватил «орла», был первым в Бадахосе, даже, ходят слухи, взорвал Альмейду.
– Как изысканно, – она снова открыла веер. – А вы ревнуете, не так ли?
Он снова расхохотался, поскольку обвинение ни на грош не соответствовало истине:
– Я хочу прожить долгую, очень долгую жизнь, Елена, и встретить смерть в постели с кем-нибудь молодым и ошеломляюще красивым.
Она улыбнулась, обнажив неестественно белые зубы:
– Я бы лучше встретилась с настоящим героем, Джек. Убедите его посетить Palacio.
Спирс резко повернулся в седле, внезапно скривившись: рука на перевязи оказалась к этому не готова.
– Решили заняться трущобами, Елена?
Она улыбнулась:
– Если решу, позову вас в провожатые. Просто достаньте мне его.
Он улыбнулся в ответ и отсалютовал здоровой рукой:
– Да, мадам.
Французы в бой не лезли. Они не предприняли даже попытки сбить британцев с захваченного холмика. Мармон не знал, что таится за грядой холмов, и опасался атаковать Веллингтона на позиции, выбранной англичанином.
Дым рассеялся, трава снова заблестела под жарким солнцем. Люди разлеглись прямо на земле, прихлебывая из фляг противную теплую воду. От мушкетного огня занялось несколько маленьких пучков травы, но никто не двинулся с места, чтобы их затоптать. Кто-то лег спать.
– И все? – нахмурился в сторону французов лейтенант Прайс.
– Хочешь еще, Гарри? – ухмыльнулся Шарп.
– Ну, я несколько большего ожидал, – Прайс рассмеялся и поглядел на холмы: по склону как раз спускался штабной офицер. – О, сюда едет мальчик-одуванчик.
– Вероятно, нас оттягивают назад.
Харпер мощно зевнул:
– Может, они предложат нам сегодня бесплатно посетить штабной бордель?
– Изабелла прибьет тебя, Харпс! – Прайса развеселила эта мысль. – Тебе бы сбросить узду, как я.
– Это все сифилис, сэр. Не хотелось бы с ним жить.
– А я не могу жить без него. Здрасьте! – сдвинул брови Прайс, видя, как штабной вместо того, чтобы направиться к знамени, где разместился командующий батальоном, повернул прямо к легкой роте. – У нас посетитель, сэр.
Шарп поднялся навстречу офицеру, который поинтересовался, будучи еще ярдах в тридцати:
– Капитан Шарп?
– Да!
– Вас ждут в штабе. Прямо сейчас! У вас есть лошадь?
– Нет.
Молодой человек нахмурился. Шарп знал, что в этом случае он должен был уступить свою: приказ генерала прежде всего. Но раздумья длились недолго, особенно учитывая подъем по крутому склону. Штабной улыбнулся:
– Тогда идите пешком. И побыстрее, пожалуйста.
Шарп улыбнулся в ответ:
– Ну и мерзавец! Гарри?
– Сэр?
– Прими командование. Да скажи майору, что меня вызывают к генералу.
– Ага-ага, сэр! Передайте ему от меня привет!
Шарп побрел прочь, пройдя между двух костерков, и начал взбираться вверх по холму, усыпанному надорванными бумажными гильзами. Леру. Конечно, это Леру заставляет Шарпа вернуться в город. Леру, его враг, человек, обладающий таким желанным для Шарпа клинком. Он улыбнулся: теперь-то он получит желаемое.
Глава 6
Веллингтон был зол, а окружающие офицеры смущены его раздражительностью. Все глаза устремились на подошедшего Шарпа. Тот отсалютовал.
Веллингтон нахмурился в седле:
– Боже, да вы не торопитесь, мистер Шарп.
– Пришел так быстро, как только смог, милорд.
– Проклятие! У вас что, нет лошади?
– Я пехотинец, сэр, – ответ был дерзким; адъютанты-аристократы, которых так любил Веллингтон, сурово взглянули на всклокоченного, разгоряченного стрелка с потертым оружием и шрамом на лице. Но Шарп не проявил и тени беспокойства: он знал, к кому шел. Ему довелось спасти генералу жизнь в Индии, и с тех пор между ними установилась странная связь: не дружба, нет, но необходимость, нужда друг в друге. Шарпу нужен был покровитель, пусть и далекий, а Веллингтон иногда нуждался в безжалостном и умелом солдате. Они уважали друг друга. Генерал кисло поглядел на Шарпа:
– Значит, они решили не вступать в бой?
– Нет, сэр.
– Черт бы побрал его французскую душонку, – Веллингтон имел в виду маршала Мармона. – Так значит, они прошли весь этот чертовски длинный путь, чтобы покрасоваться перед нами? Черт бы их побрал! Значит, вы встречались с Леру? – вопрос был задан без перехода, тем же тоном, каким он только что проклинал французов.
– Да, милорд.
– И вы сможете его узнать?
– Да, милорд.
– Хорошо, – в голосе Веллингтона не слышалось удовлетворения. – Он не должен сбежать, вам ясно? Вы схватите его. Понятно?
Шарп понял: он должен вернуться в Саламанку. Его задачей внезапно стала поимка французского полковника, которому удалось встревожить даже Веллингтона.
– Я все понял, сэр.
– Слава Богу, хоть кому-то это удается, – вздохнул генерал. – Я перевожу вас под команду майора Хогана. Ему, кажется, удается держать вас в узде, хотя Бог знает, как у него это получается. Удачного дня, мистер Шарп.
– Милорд? – Шарпу пришлось повысить голос: генерал уже направился прочь.
– Что еще?
– У меня есть целая рота, которая может его опознать.
– Правда? – плохое настроение Веллингтона всегда выражалось в грубом сарказме. – И что же, вы предлагаете лишить полк Южного Эссекса легкой роты, чтобы облегчить вам жизнь?
– Там три форта, милорд, периметр очень длинный, одному человеку не уследить за всем сразу.
– Почему нет? От меня же этого ждут, – Веллингтон расхохотался, его хмурость как рукой сняло. – Ладно, Шарп, вы их получите. Но вы не должны его упустить. Ясно? Вы его не упустите, – голубые глаза сверкнули, подтверждая сказанное.
– Я не упущу его, сэр.
Веллингтон криво усмехнулся:
– Он весь ваш, Хоган. Джентльмены!
Штабные офицеры ускакали вслед генералу, оставив Хогана наедине с Шарпом.
Ирландец тихо рассмеялся:
– Ты питаешь глубокое уважение к старшим офицерам, Ричард, это делает тебя идеальным солдатом.
– Я бы добрался сюда гораздо быстрее, если бы тот мерзавец уступил мне лошадь.
– Он заплатил за нее две сотни гиней и считает, что она стоит больше, чем ты весь, со всем своим имуществом. С другой стороны, вот эта кляча стоит десять фунтов, можешь купить, – Хоган указал на запасного коня, которого подвел слуга: майор предполагал, что Шарп явится пешком. Он помог стрелку забраться в седло.
– Извини за спешку, Ричард.
– А что, мы спешим?
– Боже, да. И все из-за твоего клочка бумаги.
Шарп ненавидел ездить верхом: он предпочитал сам управлять своей судьбой, но лошади с этим вполне законным желанием были не согласны. Осторожно понукая животное, он старался не отставать от Хогана, пустившего своего коня шагом, пока, наконец, ему не удалось заставить его идти рядом.
– Список?
– Ничего не показалось знакомым?
– Знакомым? – Шарп нахмурился. Он помнил только вереницу испанских имен и суммы денег. – Нет.
Хоган обернулся, чтобы удостовериться, что слуга не подслушивает.
– Он написан моей рукой, Ричард.
– Твоей? Боже правый! – руки Шарпа нашарили повод, но правый сапог вылетел из стремени. Он никак не мог понять, почему другие считают езду верхом легкой. – Как, черт возьми, Леру мог достать список, написанный твоей рукой?
– Вот отличный вопрос, от которого бодрит даже самым сонным утром. Как, черт возьми, он мог его достать? Торговцы лошадьми! – он произнес это так презрительно, как будто обвинял Шарпа.
Стрелку, наконец, удалось вставить ногу в стремя.
