далее.
Вскоре после той злополучной елки у меня с Лией состоялся разговор: она объяснила, что читать самой очень сложно, что она пока к этому не готова, но послушать, как читаем мы, не против. Это уже не было криком детского сопротивления, а звучало как четко сформулированная позиция, которую мы услышали и приняли.
Меня и саму в детстве слегка подпортили как читателя. Разумеется, хорошего тоже было много, но о нем позже. Возвращаясь к своим детским воспоминаниям, я понимаю, как делать не надо. И надеюсь, что теперь, когда мои первые попытки вырастить читателя провалились, я хотя бы найду в себе силы отказаться от удовольствия воспроизвести мамины и папины ошибки.
Опережающее чтение
В интервью папа с гордостью вспоминает как Майя в третьем классе прочитала Гомера. Легко понять, что родителей это впечатлило. Правда, идея прочитать «Илиаду» в девять лет принадлежала вовсе не самой сестре. Были и другие книги, осиленные раньше времени. Не думаю, что опережающее чтение всегда полезно. И уж точно интерес к литературе, соответствующей возрасту, не уменьшает заслуг читателя. Не нужно поощрять только лишь опережающее чтение. К тому же стоит помнить, что умиление при виде ребенка, читающего недетские книги, может оказаться не менее разрушительным, чем попытки сделать из него вундеркинда. Литература здорово влияет на психику и мировосприятие. Так почему бы не разрешить читающим детям оставаться детьми?
До того как я начал много и подолгу читать, и попросту до того, как мне стало нравиться читать и это стало всерьез менять мою жизнь, я был обычным мальчиком, для которого чтение было списком на лето и чем-то ужасно занудным, что никак не может доставлять удовольствие. Также оно ассоциировалось с вечерним чтением, которое устраивали родители. Возможно, в пользу моей скуки сыграло то, что в нашей семье при выборе книги никто никогда не ориентировался на возраст потенциального читателя. Так, мне в семь лет приходилось слушать «Мертвые души», а теперь мой младший брат (семь лет) слушает «Попрыгунью» Чехова, и его еще спрашивают, что он о ней думает. Один раз, когда болел, где-то в возрасте восьми лет, моя мама развлекала меня «Крысоловом» Цветаевой.
Леонид Х., 12 лет, Санкт-Петербург
Завышенные ожидания
Я читала, но до планки, поставленной сестрой, мне было не допрыгнуть. Например, родители страшно гордились тем, что Майя, кажется, в девять лет смогла за летние каникулы выучить наизусть сорок стихотворений. Моя неспособность повторить этот подвиг и некоторые другие литературные достижения сестры автоматически низводили меня до статуса нечитающего ребенка. О том, что память бывает разной и дети – тоже, никто не думал. От сестры ждали многого, периодически в семье поговаривали даже о гениальности. Наверное, отчасти родители были правы: тип мышления Майи по-своему уникален. И все-таки не стоит делить мир чтения на черное и белое, а детей – на читающих гениев и нечитающих простачков.
Из-за конфликта между ожиданиями родителей и реальностью чтение часто травмирует. Когда на читательскую травму накладывается травма сравнения с другим ребенком, шансы вырастить читающего человека стремительно уменьшаются. Каждому нужны свои книги, соответствующие интересам, темпераменту, характеру. Чем подбирать для ребенка травмоопасный ориентир, лучше подобрать ему, отдельному, особенному человеку, список книг, подходящих по возрасту и по духу.
Подкуп
Когда я подросла, родители уже поняли, что дарить подарки за чтение – ошибка. Но мою сестру за книжные достижения поощряли материально. За «Илиаду», «Одиссею», мифы Древней Греции, знание сюжетов и героев – первая настоящая Барби, за стихи наизусть – ручка «Паркер». Хорошо хоть идею выучить главу «Илиады» забросили: глава гекзаметром – перебор даже на фоне всего остального перебора.
Недавно я спросила Майю, с которой мы, несмотря на старания родителей, очень близки, чем для нее обернулась история с Гомером. Она сказала, что читать было интересно, но интерес к Барби все же перевешивал. Из хорошего – в семье осталась легендарная история, как сестра, начавшая уже понемногу верить в греческих богов, случайно уронила «Илиаду» в унитаз. Испугавшись содеянного, она начала молиться – бабушке пришлось бежать к туалету на вопль: «Зевс-громовержец, о боги Олимпа!» В остальном довольно грустная история: невротизация вокруг системы вознаграждения и убежденность в том, что получить вожделенную куклу можно, только приложив огромные усилия. При этом сами гомеровские сюжеты быстро забылись, и, когда Гомер понадобился в институте, Майя не помнила уже ничего. Перед экзаменом она прочитала краткое содержание: оригинал вызывал только ужас, повторить подвиг сестра не решилась.
Полная свобода
Папа беспокоился о том, чтобы я читала, но при этом глубоко моим чтением не интересовался. Мама отвечала за школьную программу, в остальном в детали тоже не вдавалась. Никто не знал, что в 12 лет в гостях у бабушки я окончательно полюбила читать, найдя в чужом шкафу «Прощай, оружие!» Хемингуэя. Никого не смущало, что в мои тринадцать из комнаты, где хранилась бо́льшая часть домашней библиотеки, ненадолго пропала «Москва – Петушки». Может, и это осталось вне поля зрения взрослых. Все положительно относились к семи романам Кундеры, которые я планомерно осваивала с 15 лет. Я рада, что одним из результатов подросткового чтения стала насыщенная юность, хотя не отказалась бы избежать некоторых литературных установок: можно было чуть меньше увлекаться страданиями, саморазрушением и поисками демонического героя.
Я не утверждаю, что книги навредили мне, но убеждена, что, прочитанные не вовремя и отрефлексированные в одиночестве, они на это способны. Ни в коем случае не следует запрещать детям читать какие-то тексты, но хорошо бы интересоваться, что читает ребенок, какая литература его формирует, – не столько для контроля, сколько для честного человеческого диалога.
Как помочь ребенку?
Приемы родителей
Помочь детям стать активными читателями гораздо сложнее, чем раз и навсегда привить отвращение к литературе. И все же ничего невозможного в том, чтобы наладить отношения ребенка с книгами, нет. Я уже говорила, что мои родители не только ошибались, беспокоясь о читательском будущем дочерей. Да и мы с мужем после нашего первого провала кое-чему научились. Во всяком случае, теперь не мы умоляем Лию послушать на ночь книжку, а она нас – почитать ей. Сложив свой детский опыт чтения с материнским опытом воспитания читателя, я составила список работающих приемов. В ходе его составления ни один ребенок не возненавидел чтение.
Семейное чтение
Чтобы ребенок без проблем зачитал, его должны окружать книги и читающие родственники. Когда я еще не умела читать, у меня всегда были для этого взрослые. Папа принимал в ритуальном чтении вслух
