– Ну так чего тебе с-под той княжны великой запонадобилось? – спросила Мурашиха более миролюбивым тоном.
– А ты возьми, да посмотри, – настойчиво сказал я. – Сама для себя – можешь ведь? Эту весну глянь. А потом решишь уже – надо мне говорить, или нет.
Для пущей убедительности я сунул руку в карман и достал несколько купюр. Уронил их на стол. Мурашиха очевидно заинтересовалась. По моим прикидкам, это был её недельный заработок.
– Вот ведь настырный, – буркнула Мурашиха. – Ну гляну-гляну. Да только не надейся, что тебе чего расскажу! Лишь для спокойствия своего гляну.
– Всё, о чём прошу, – покладисто кивнул я.
Старуха положила руки на стол и замерла. Глаза её закатились, и я поёжился. Неприятное зрелище, как будто зомби на тебя таращится.
По комнате пролетел холодный ветер. Я резко обернулся, думая, что кто-то открыл дверь, но дверь была закрыта. В следующий миг загудела печка. Я едва успел повернуться к ней, чтобы увидеть, как наружу вырывается пламя.
Я вскочил со стула, сжал кулаки, готовый к чему угодно. Пожар, как в театре? Хижина превратится в голема? Из подполья полезут гномы-каннибалы?
Что-то ударило в потолок, и на наши головы полетел мелкий сор. Казалось, там, наверху, кто-то ходит – большой и тяжёлый. Я мог по звуку проследить его путь. Вот он остановился над печкой, и я услышал его вздох. Звук, от которого по коже пробежал мороз.
Явилась из небытия цепь, обернулась дрессированной змеёй вокруг моей ладони, свилась кольцами на полу, готовая броситься в атаку по первой же мысли. Но атаковать было некого.
Опять полыхнула огнём печка. На этот раз из неё вылетел изрядный лоскут пламени, остановился над столом, между мной и Мурашихой. В огне я увидел нечеловеческое лицо. Рот, раззявленный в беззвучном крике.
Видение истаяло спустя секунду, и тут завопила Мурашиха.
Она вскочила, схватила стол и одним движением швырнула его в сторону печки. Заварочный чайник упал и разбился, горячий настой расплескался по сторонам, в воздух поднялся клуб пара.
– Ай-й-й-й-й! – тонким голосом запищала Мурашиха, схватившись за голову. – Ай-й-й!
Из носа у неё потекла кровь.
– Что с вами? – крикнул я. – Помочь чем?
Но бабку очевидно начало отпускать. Вернулись на место зрачки, руки опустились вдоль туловища. Сделав пару глубоких вдохов-выдохов, бабка посмотрела на меня так, будто я был демоном, явившимся из преисподней по её душу.
На всякий случай я убрал цепь, чтобы не пугать лишний раз прорицательницу.
– Помоги, – прошептала Мурашиха. – Помоги, княже… Никто больше помочь не сумеет.
– Что ты видела? – шагнул я к ней. – Убьют-таки Анну, верно?
Мурашиха внезапно расхохоталась, как будто её одолело безумие. Но смех так же быстро стих. Зато после него вернулся нормальный голос.
– Убьют, говоришь, – проворчала Мурашиха. – Там похуже будет. Ох не зря ж ты меня, дуру старую, растормошил…
– Ну так зачем её похитить-то хотят? – подошёл я ещё ближе. – Смысл?
– В крови смысл, – сказала бабка. – Кровь им, супостатам, нужна. Императорская.
– Зачем? – удивился я.
– Зачем?! – рявкнула Мурашиха. – Зачем, спрашиваешь?! Кровь к крови! И малая кровь влечёт за собой большую!
– Так, – подбодрил я её. – А теперь, пожалуйста, версию для безграмотных солдафонов. Что они затеяли? Ритуал какой-то?
Мурашиха проковыляла к тахте и обессиленно упала на неё. Закрыла глаза, руку положила на лоб. Лицо её сделалось бледным, дыхание – трудным.
Конец ознакомительного фрагмента.
