— Вот оно! — закричал Пеар, потрясая листом плотной бумаги, которую он изучал в неверном свете. — Господи, вот это удача!
— Пропуск, надо думать? — сказал Эппл, притормаживая перед крутым поворотом.
— Так и есть! Эта чертова машина принадлежит тайной полиции. Да эти ребята имеют прямой доступ к Муссолини!
— Надо думать! — кивнул Эппл. — У этой колымаги зверский мотор!
— Двигатель «Ламборджини», — тихо сказал Витторио.
— А? — переспросил Эппл, перекрывая рев мотора. Они подъезжали к пригородам Альбы.
— Я говорю, «Ламборджини».
— Да, — сказал Эппл, явно не зная, что это такое. — Вы нам объясняйте все эти вещи. Итальянские дела. Пока мы не добрались до моря, нам это понадобится.
Пеар обернулся к Фонтини-Кристи. Приятное лицо англичанина едва виднелось в темноте. Он говорил мягко, но настойчиво:
— Не сомневаюсь, все это для вас дико и, вероятно, страшно. Но этот красный был прав. Запоминайте все, что сможете запомнить. Самое трудное в нашем ремесле не делатьто, что мы делаем, а привыкнутьэто делать, если вы понимаете, что я хочу сказать. Примириться с тем, что все это на самом деле, — вот на что нужно опереться. Мы все через это прошли, да и проходим постоянно. Конечно, это жестоко. Но кто-то должен взять это на себя. Так нас учили. Я вам вот что скажу: вы сейчас на практике получаете массу полезных навыков. Согласны?
— Пожалуй, — ответил Витторио тихо, вглядываясь в ленту дороги, стремительно бегущую под колеса «фиата» в свете фар. И похолодел от внезапно возникшего вопроса.
Полезных навыков — для чего?
Глава 5
31 декабря 1939 года
Челле-Лигуре, Италия
Это были два часа безумия. Они свернули с прибрежного шоссе, бросили тело убитого шофера в поле, раздев донага, не оставив никаких опознавательных знаков.
Потом вернулись на шоссе и помчались на юг, к Са-воне. Дорожные патрульные посты были такие же, как на виа Канелли: одинокие сторожки у телефонных будок, по двое солдат при каждой. Из четырех постов три миновали с легкостью. Солидный документ, из которого явствовало, что автомобиль приписан к секретной полиции, вызывал уважение и нескрываемый страх. Переговоры на всех трех постах вел Фонтини-Кристи.
— Вы чертовски быстро схватываете, — похвалил его приятно удивленный Эппл. — И хорошо, что вы остались сидеть сзади. Вы опускаете стекло, как пенджабский принц.
Свет фар выхватил из тьмы дорожный знак: «ENTRARE MONTENOTTE SUD»[4].
Витторио узнал название: это был один из множества городков, теснящихся на побережье Генуэзского залива. Он видел этот знак десять лет назад: они с женой ехали тогда по прибрежному шоссе в Монте-Карло, это была их последняя поездка. Путешествие, завершившееся неделю спустя ее гибелью. Ночью, в мчащемся автомобиле.
— Побережье, наверное, в пятнадцати милях отсюда, — неуверенно сказал Эппл, оторвав Фонтини-Кристи от дум.
— Скорее в восьми, — поправил его Витторио.
— Вы знаете эту местность? — спросил Пеар.
— Я не раз ездил в Виллафранку (Почему он не сказал Монте-Карло? Неужели это название для него слишком символично?). Обычно я ездил по Туринскому шоссе, но иногда — по прибрежному шоссе от Генуи. Монтенотте-Сюд известен своими гостиницами.
— Тогда, может быть, вы знаете дороге к северу от Савоны, которая идет через горы, по-моему, — в Челле-Лигуре?
— Нет. Тут везде горы... Но я знаю Челле-Лигуре. Это приморский городок неподалеку от Альбисолы. Мы едем туда?
— Да, — сказал Эппл. — Там у нас запасное место встречи с корсиканцами. Если бы что-нибудь случилось, мы должны были бы отправиться в Челле-Лигуре к рыбацкому пирсу на южном берегу залива. Там есть док, помеченный зеленым флажком.
— Ну, кое-что действительно случилось, как говорится, — вмешался Пеар. — Я уверен, что какой-нибудь корсиканец сейчас бродит по Альбе и недоумевает, куда мы подевались.
Через несколько сот ярдов свет фар вырвал из ночной тьмы двух солдат, стоящих посредине дороги. Один держал винтовку наперевес, а другой поднял руку, приказывая им остановиться. Эппл притормозил «фиат», глохнущий мотор заурчал.
— Давайте, сыграйте еще раз свою роль, — сказал он Витторио. — Уничтожьте их презрением.
Англичанин не стал сворачивать к обочине, давая понять, что пассажиры автомобиля не предполагают задержаться надолго.
Один из патрульных оказался лейтенантом, его напарник — капралом. Офицер приблизился к окну Эппла и лихо отсалютовал оборванцу.
Слишком лихо, подумал Витторио.
— Ваше удостоверение, синьор, — сказал офицер любезно.
Слишком любезно.
Эппл протянул удостоверение и махнул рукой в сторону заднего сиденья. Настала очередь Витторио.
— Мы из секретной службы. Генуэзский гарнизон. И очень торопимся. У нас неотложное дело в Савоне. Вы исполнили свой долг, а теперь немедленно пропустите нас.
— Прошу прощения, синьор. — Офицер взял документ из рук Эппла, внимательно его изучил, потом сложил и вежливо сказал: — Позвольте взглянуть на ваши удостоверения. Сейчас на дорогах движение не большое, и мы проверяем все машины.
Фонтини-Кристи с внезапным раздражением хлопнул, ладонью по спинке переднего сиденья.
— Вы не подчиняетесь приказу! Пусть наша внешность не вводит вас в заблуждение. Мы едем по государственному делу и опаздываем в Савону.
— Да. Только я должен это прочесть...
Но он нечитает, подумал Витторио. При таком слабом свете человек не стал бы складывать бумагу к себе;если бы вообще сложил, то от себя -чтобы падало больше света. Лейтенант просто тянул время. А капрал подошел к правой дверце «фиата», все еще держа винтовку наперевес, но его левая рука теперь переместилась вниз по стволу. Любой охотник понял бы, это значит: он приготовился стрелять.
Фонтини-Кристи откинулся на сиденье, свирепо выругавшись.
— Назовите мне свое имя и имя вашего командира! Эппл подался чуть вправо, пытаясь заглянуть в зеркальце заднего вида, но не сумел, иначе заметили бы патрульные. Зато Фонтини-Кристи, изображающему гнев, не нужно было об этом заботиться. Он взмахнул рукой за плечами Пеара, словно его терпение лопнуло.
— Вы, возможно, меня не расслышали, лейтенант! Назовите ваше имя и имя вашего командира!
В зеркальце он ее увидел. Она стояла довольно далеко, едва попадая в зону обзора, с трудом различимая даже через стекло. Машина съехала с дороги, наполовину оказавшись на поле, которое окружало шоссе. Из нее вылезали двое, еле видимые, они не спешили.
— Марчетти, синьор. Мой командир — полковник Бальбо. Генуэзский гарнизон.
Витторио поймал взгляд Эппла в зеркале, чуть заметно кивнул и медленно повернул голову к заднему окну. Одновременно он быстро постучал пальцами по шее Пеара. Агент понял.
Без предупреждения Витторио открыл дверцу. Капрал направил на него винтовку.
— Опустите винтовку, капрал. Если уж ваш командир считает допустимым задерживать меня, я употреблю время с пользой. Я майор Альдо Равена, секретная служба, из Рима. Я произведу инспекцию его поста. И облегчусь.
— Синьор! — крикнул лейтенант.
— Вы обращаетесь ко мне? — надменно спросил Фонтини-Кристи.
— Прошу прощения, майор. — Лейтенант не выдержал и бросил косой взгляд за спину, на дорогу. — У нас нет туалета.
— Но вы же где-то справляете нужду, а? В поле, должно быть, не очень удобно. Возможно, Рим установит удобства. Я позабочусь.
Витторио быстрым шагом направился к небольшой сторожке. Как он и ожидал, капрал последовал за ним. Дверь была открыта. Он вошел. Как только капрал оказался внутри, Фонтини-Кристи резко обернулся и ткнул пистолет ему под подбородок. Он прижал дуло к горлу капрала, а левой рукой схватился за ствол винтовки.
— Если ты пикнешь, я тебя пристрелю! — прошептал Витторио. — А я не хочу тебя убивать.
В широко раскрытых глазах капрала стоял ужас: он был явно не из храбрецов. Фонтини-Кристи, крепко сжимая ствол винтовки, спокойно и точно отдавал приказания:
— Позови офицера. Объясни, что я звоню по вашему телефону, а ты не знаешь, что делать. Скажи, что я звоню в Генуэзский гарнизон. Этому полковнику Бальбо. Живо!
Капрал прокричал то, что от него требовалось, выразив свое замешательство и страх. Витторио прижал его к стене за дверью. Ответ лейтенанта тоже выдал страх: возможно, он совершил ужасную ошибку.
— Я только выполняю приказ! Я получил приказ из Альбы.
— Скажи ему, что к телефону сейчас подойдет полковник Бальбо, — прошептал Фонтини-Кристи. — Ну!
Капрал повиновался. Витторио услышал топот ног лейтенанта, бегущего от «фиата» к сторожке.
— Если хочешь жить, лейтенант, снимай портупею с кобурой и вставай с капралом у стены!
Лейтенант оторопел. У него отвисла челюсть. Фонтини-Кристи ткнул его винтовкой в живот. Перепуганный офицер заморгал, судорожно глотнул и повиновался. Витторио крикнул по-английски: