Несколько минут результаты телеметрии, поступающие со сканирующей системы, обрабатывал в рил-тайм режиме «мозг» катера, потом над люком загорелась надпись «готовность», и бронедверь скользнула вверх. Охотники в загерметизированных скафандрах выбрались из салона и неторопливо разошлись в стороны — ритуал первичного осмотра места высадки выполнялся неукоснительно даже на самых приветливых планетах. Люк за их спинами сел в пазы, отрезая пассажирский отсек от потенциальных угроз, и нам осталось только ждать. Минут через пять разведчики дали «добро» на выход, и ученые оживленно зашевелились, выбираясь из кресел.
Я согнал Петровича с колен и вслед за ним выпрыгнул на роскошную густую траву, ничуть не похожую на растительность земных тропических джунглей. Еще одна странность, свидетельствующая в пользу гипотезы о затонувшем материке — почти все острова имели плодородный слой из жирного чернозема, впрочем, достаточно тонкий — сантиметров тридцать. Видимо, верхние слои за последние тысячелетия частично выветрились, частично их смыло в море, но превратиться в царство песка и глины местная суша еще не успела.
Снаружи царила атмосфера нормального рабочего бардака: аспиранты суетились у распахнутого багажного отделения, выволакивая какие-то кофры из гофрированного пластика, свертки, ящики и коробки, и сваливали это все в кучу, возле которой скалой возвышался Валентин. Доцент благодушно щурился, подставив лицо солнышку — его черед настанет часа через два, когда помощники развернут многоконтурную систему мониторинга и начнут поступать первые данные.
Охотники неторопливо курсировали по периметру поляны, пока что с подозрением поглядывая на кусты, но пройдет еще буквально полчаса, и они завалятся на травку в тени катера. Разве что спать не будут, чтобы в случае возникновения опасности — как показывал опыт, чисто гипотетическом — успеть на нее среагировать. Педант-Серега уже копался в мешанине оптоволоконных шлейфов, торчащих из аккуратно извлеченной из пульта панели — видимо, магнитола барахлит, или еще что-то из той же оперы. Если бы было что-то серьезное, фиг бы мы с базы улетели, с его-то характером. Я усмехнулся, представив на его месте Эда — более сюрреалистической картины даже в страшном сне не увидишь. Он бы уже давно разложил легкое каркасное кресло и потягивал бы пиво из жестяной банки, ибо бутылочное не признавал, да еще бы отвлекал от работы Валерку с Робертом. Воображаемая картинка получилась очень живой — развалившийся в кресле Эд с закинутыми на плоскость тощими ногами блаженно щурится на солнышко и почесывает свободной рукой живот. Отогнав соблазнительное видение — сам бы не отказался так позагорать — я отошел от катера на десяток шагов, загерметизировал шлем и активировал баллистический вычислитель, скрутив кукиш на правой руке. Комп ожил, выдав на дисплей с внутренней стороны забрала схему острова, на которой уже были отмечены все участники поисковой партии. Ага, местный GPS работает нормально.
— Петрович, рядом!
Кот перестал гоняться за псевдобабочкой с пестрыми крыльями и дисциплинированно пристроился слева от меня. ППМ перешел в рабочий режим, в углу дисплея развернулась миниатюрная картинка с его камеры. Удостоверившись, что «ле февр» заряжен — на всякий случай я использовал патроны с картечью — я повесил ружье на плечо по-охотничьи, чтобы и не мешало, и можно было быстро изготовить его к стрельбе, и решительно шагнул к ближайшим зарослям. Проникшийся ответственностью момента Петрович слился с травой, и теперь его местоположение можно было вычислить лишь по задранному хвосту. И то, если разглядеть сумеешь.
Кусты оказались не такими уж и густыми — между отдельными кипами вполне можно было проскользнуть, особенно с моими не самыми выдающимися габаритами. Уже через минуту поляна скрылась из вида и я приступил к непосредственным обязанностям — врубил регистратор и дальше двигался, сначала сделав панорамный обзор, а затем, по мере необходимости, внимательно осматривал отдельных представителей островной флоры. Вычислитель автоматически составлял базу данных и в дальнейшем изученные растения уже не выделял, поэтому с каждым пройденным десятком метров новых объектов становилось все меньше и меньше. Минут через двадцать неспешной ходьбы мы с напарником перешли в режим «прогулки» — Петрович убегал на пару десятков шагов вперед, потом делал в кустах круг и возвращался ко мне. В результате каждого такого забега комп выделял один-два новых объекта, к которым я и выдвигался. После осмотра очередного кустика цикл повторялся.
Растительный мир острова оказался довольно богат. Впрочем, от флоры посещенных ранее объектов почти не отличался — в принципе, ничего удивительного, пока что мы действовали в одной и той же климатической зоне. Месяца через три работы в таком режиме придет очередь островов, лежащих южнее, там самую чуточку прохладнее, да и состав почв иной. Тогда и будем искать отличия.
Животный мир был представлен куда скромнее. Конечно, пернатых тут было чуть менее чем до фига: они перепархивали с ветки на ветку, срывались с вершин деревьев шумными стайками, периодически даже с земли вспархивали из-под лап Петровича и с завидным упорством пытались нас обгадить. Не со зла, конечно, но от всех маломальских птичьих компаний я старался держаться подальше. В основном это были псевдопопугаи, весьма похожие на Карлушу, но самых разнообразных размеров и самых причудливых расцветок. Один раз Петрович спугнул местного кролика — того самого, сумчатого и несущего яйца. Серо-черная камуфляжная шкурка довольно неплохо его маскировала, пока он не двигался, но на бегу высоко взбрыкивающие задние лапы и куцый хвост на фоне темной растительности выделялись яркими белыми пятнами.
Кстати, листья что у кустов, что у деревьев, что у травы вовсе не были фиолетовыми. Вернее, фиолетовой была окантовка, шедшая по краям, и сетка прожилок, а вот между ними была обычная ткань с привычным зеленым хлорофиллом. Это цветовое сочетание издали смещалось в фиолетовую часть спектра, вводя в заблуждение людей не сведущих. Да кому я рассказываю, сам в первый день попался.
Насекомых тоже было море, попадались и довольно крупные экземпляры. В их предельно отвратных вкусовых качествах мы с Петровичем убедились еще в первый выход — не почуяв подвоха, мой напарник попробовал на зуб соблазнительного жука и потом чуть не проблевался. Впрочем, я тоже — до сих пор вспоминается мерзкий привкус на языке. Это насколько же хреново было моему питомцу, если даже я скривился от омерзения. А ведь я уловил лишь слабый отголосок сигнала кошачьих вкусовых рецепторов! Хорошо хоть, «файерволл» был включен в коннекторе, а то бы пришлось из шлема блевотину вычищать. Радовал тот факт, что у островных насекомых еще не образовалось ярко выраженных морфологических отличий — из-за относительной молодости архипелагов? — поэтому ловить мурашей не пришлось: такие образцы уже имелись в коллекции зоологов. Разве что вычислитель безо всякого моего вмешательства вел статистику, но мне это совершенно не мешало.
Удалившись от полянки с катером примерно на километр и осмотрев все встретившиеся по пути биоценозы (даже в заиленный ручеек залезть не поленились, правда, кроме тины и водорослей ничего в нем не обнаружили), я решил сменить тактику. Ничего особо интересного вокруг не наблюдалось, поэтому я приказал Петровичу перейти в режим патрулирования и направился по азимуту к примечательной скале в центре острова. Вся информация с моего вычислителя шла прямиком в главный «мозг» базы на Флоранс, и, по идее, нас в режиме реального времени должен был «вести» кто-то из ученых. Но на Нереиде, учитывая наличие данных первичного исследования, этой нормой пренебрегали, предпочитая в спокойной обстановке пересмотреть записи, буде в них обнаружится что-то интересное. Я, признаться, долго к этому не мог привыкнуть, вот и сейчас подсознательно ожидал оклика куратора, но, ясное дело, не дождался. Смирившись с таким пренебрежением должностными инструкциями, я углубился в чащу вслед за Петровичем. Судя по картинке с его ППМ, ничего интересного, а тем паче опасного в непосредственной близости не было.
Напарник, почуяв свободу, ускакал чуть ли не на километр вперед, потом вдруг стал нерешительно топтаться на одном месте — судя по плану на дисплее, вблизи той самой фаллической скалы. Подгоняемый любопытством, я перестал глазеть по сторонам и целенаправленно начал ломиться сквозь заросли, обходя разве что совсем уж большие деревья и торчащие кое-где валуны. Вообще-то странно видеть такие камни в джунглях на тропическом острове, они обычно являются свидетельствами прошедшего некогда по этим местам ледника. Еще один фактик в копилочку, между прочим. Минут через десять я добрался до места, спугнув по пути пару зайцев и несметное количество птиц, но комп ничего нового не засек, так что отвлекаться не пришлось.
