Пять километров прошли русские бойцы в полуокружении, но разбить их железные квадраты блистательным кавалеристам Мюрата так и не удалось. В стратегию победного французского боя вмешалась сила духа русских воинов, понимавших, что спасают армию и Россию. Очевидцы писали, что молодые солдаты плакали от ужаса своего первого боя, но кололи, кололи, кололи французов.
Взбешенный Мюрат приказал начать неостановимую «карусель». Десятки тысяч французских кавалеристов выстроились поэскадронно и непрерывными волнами атаковали русских. Никогда не опаздывающий маршал и неаполитанский король опять опоздал. Это опять было невероятно, но Неверовский под сумасшедшими атаками перестроил каре в колонну и насмерть заткнул Смоленский тракт своими полками. Двадцать километров под бешеными атаками лучшей кавалерии Европы медленно пятилась русская колонна героев. Сорок раз французская карусель пыталась прорвать, разорвать, стереть эти непрорываемые полки.
На удивленный вопрос Наполеона, что, в конце концов, происходит, непобедимые французские маршалы угрюмо заявили, что это отступают львы. В сумерках Неверовский смог поставить сзади своей колоны два последних орудия и ахнул картечью в летевший в последнюю атаку французский эскадрон, который сразу исчез. Невыносимый бой закончился в полной темноте. Первая и Вторая армии русских успели вернуться в Смоленск, и Наполеон с этим ничего не мог сделать. Вся армия знала, кто виновен в том, почему в дивизии Неверовского из десяти тысяч героев осталось только две тысячи, и виновниками этого были не только французы.
Под давлением общественного мнения царь был вынужден назначить главнокомандующим армии Михаила Кутузова, который отбился от Наполеона под Бородино. Русская армия почти не получила в подкрепление ни солдат, ни патронов, ни орудий, ни продовольствия. У Наполеона было около ста тысяч воинов, у Кутузова – чуть больше шестидесяти, включая казаков и ополченцев, вооруженных пиками и дубинами. Класть армию в прах под стенами Москвы Кутузов не стал и прошел сквозь нее к Рязани и Калуге. Ничем не помогший своим солдатам Александр I лицемерно писал шведскому королю так, чтобы это стало известно в России: «Случилось то, чего я боялся. Князь Кутузов не сумел воспользоваться прекрасной победой 26 августа».
В великом противостоянии двух армий победила Россия, погнавшая отступавшего Наполеона на запад. Через полгода после вторжения Бонапарт был почти там же, откуда начинал войну. Александр не подчинил Кутузову свежую армию Чичагова, которая должна была перехватить французского императора на белорусской реке Березине. Наполеон улыбнулся на это подкрепленное руководящей неразберихой желание и ушел из пределов России, сказав на берегу Немана свои знаменитые слова: «От великого до смешного один шаг». Он еще два года дрался в Европе и, возглавляемая после смерти Кутузова то ли австрийскими фельдмаршалами, то ли самим Александром, русская армия несла и несла потери, которых могло не быть.
В августе 1813 года три союзные армии России, Австрии и Пруссии во главе с австрийским фельдмаршалом Шварценбергом и Александром I прижали Наполеона к Дрездену. Бонапарт знал, что в Богемской, Силезской и Северной союзных армиях основную силу составляют русские полки и прекрасно знал их великолепные боевые качества. Он был очень удивлен и обрадован, когда узнал, что после смерти Кутузова в апреле 1813 года командовать русскими войсками были поставлены не раз им битые австрийские и прусские генералы, а бывшего своего подчиненного австрийского фельдмаршала Шварценберга не ставил ни в грош.
14 августа 1813 года союзные войска начали теснить Наполеона к Дрездену. По приказу Александра I русские генералы беспрекословно подчинялись Шварценбергу, который назначил штурм на четыре часа вечера, не назначив пяти штурмующим колоннам даже направлений и целей. В контратаку на превосходящие силы противника Наполеон в парадной форме сам повел гвардию. Под барабанный бой и музыку военных оркестров его ворчуны неостановимо пошли вперед. Синие мундиры, белые пояса, красные погоны и черные медвежьи шапки гвардейцев увидела вся ожесточенно дравшаяся французская армия. «Гвардия, вперед!» – загремело над громадным полем битвы, и по всей линии фронта раздался восторженный рев наполеоновских солдат. В минуты армию Шварценберга отнесло от Дрездена, и она к ночи с трудом очнулась на Рекницких высотах. Стоявших всю ночь под проливным дождем изнуренных кошмарным боем солдат не стали даже кормить. Утром 15 августа после кровопролитного боя двухсоттысячная Богемская армия Шварценберга и Александра I беспорядочно откатывалась под ударами стопятидесятитысячной армии Наполеона. Весь день 16 августа маршалы французского императора брали в плен тысячи пруссаков, австрийцев и русских. Наполеон знал, что в главной колонне Богемской армии, с трудом отступавшей по размытой горной дороге, находится русский император. Бонапарт понимал, что главная сила союзников могла считать часы перед своим разгромом, и приказал взять Александра I в плен. Французские полки загоняли Богемскую армию в единственный проход в Рудных горах, и чтобы не дать русскому царю ни одного шанса на спасение, Наполеон с левого фланга бросил в глубокий обход пятидесятитысячный корпус, который должен был встретить Шварценберга и Александра I с тыла, с той стороны Рудных гор. Весы многолетней европейской войны опять закачались в полном недоумении. У небольшого немецкого городка Кульм окружение Богемской армии с союзным главнокомандующим и русским императором должно было вот-вот завершиться.
Многие лучшие французские маршалы дрались в Германии, Испании и Италии, и Наполеон получил закончить войну генералу Вандаму: «Иди и возьми свой маршальский жезл». Все было почти кончено, и император Франции немного успокоился. Он блестяще реализовал свой военный гений, но в переутомлении забыл, что у России была своя, созданная Петром Великим гвардия.
Залитые кровью и сдавленные с флангов колонны Богемской армии пятились по трудной горной дороге. Воины Вандама уже летели в Богемию, где у местечка Петерсвальде должны были заткнуть единственный проход с прорывающимися русскими и австрийцами. Вот и Петерсвальде, и Вандам наверно почувствовал, как в его генеральском ранце зашевелился маршальский жезл. Вдруг французская сабля лязгнула о неизвестно откуда взявшийся русский штык, лязгнула и отскочила. Пятьдесят тысяч французов встречали пятнадцать тысяч русских гвардейцев и воинов, поставленных мудрым Барклаем-де-Толли, прикрывать горный проход. Корпус генерала-героя Остермана-Толстого спасал от гибели и плена Богемскую армию, Шварценберга и Александра I. Русские войска встали у сельца Принстен, в двух километрах от городка Кульм, и цвет российской армии собирался держаться во что бы то ни стало. Наступило 17 августа 1813 года.
Утренний туман рассеялся и пока еще генерал Вандам двинул десятки тысяч воинов на Кульмские холмы. Начался ожесточенный бой, в котором дивизии французов одна за одной атаковали позиции русских, сменяя друг друга. Стремительными ударами наполеоновские воины рвали и рвали короткую стальную гвардейскую линию и в яростных атаках бились две доблести. Русская гвардия не двигалась с места, и Вандам стал менять направление главного удара. Генерал, не ставший маршалом, искал слабое место в обороне противника, забыв, что нельзя найти то, чего нет. Он отчаянно рвался то на одном, то на другом участке позиции, но все был напрасно. Все французские участники боя отмечали, что упорство русских было изумительное. Вандам выстроил все возможные войска второй линии в длинную колонну и двинул ее на русские позиции. Страшный таран прошил бешено дравшихся гвардейских егерей и со всего своего ужасающего размаха врезался в русский фронт. От такой атаки, когда на одного противника несутся десять нападающих, нет защиты. Торжествующие крики побеждавших, наконец, в кровавом многочасовом сражении французов, вдруг затихли. Неостановимый вандамовский удар остановил Семеновский полк. В сумасшедшем рукопашном бою первые два батальона атакующих были выколоты до последнего солдата. Ожесточение битвы-резни достигло крайнего напряжения. Вандам неостановимо атаковал по всему фронту, не давая русским снять ни одного солдата на помощь семеновцам. И нападавшие и защищавшие уже много часов были в непрекращавшемся огне. В густом пороховом дыму под неостановимый грохот орудий с яростью обреченных в невыносимом штыковом бою дрались семеновцы, почти тысяча которых в этот день навсегда упала на кульмскую землю.
Значительно сокращенный французский таран шел уже по русским трупам и в последнюю контратаку под барабанный бой и музыку оркестра свой штаб повел отчаянный Остерман-Толстой. Для спасения Богемской армии и императора России жертвовали собой генералы, офицеры, солдаты, писари, барабанщики, музыканты. Ядро по плечо оторвало руку генералу Остерману, но сзади уже летел герой Ермолов, успевший слева и справа снять и повести за собой задние шеренги русских. Пролом в линии фронта удалось закрыть, и вандамовскую пробку загнали назад во французскую бутылку.
