— Тихо, девочка моя, тебя больше никто не тронет. — его голос был таким мягким, нежным, тихим, как долго я его не слышала.
Я осторожно посмотрела на него, а он сел на край кровати, я же сразу отодвинулась.
— Он уже поплатился за то, что причинил тебе боль. — это радовало, но страх никуда не делся. — Ты боишься? Я энергично закивала головой.
— Он... — он не понимал, что боюсь я не только Олега.
— Боюсь... Тебя... — возможно, это была ошибка, я ещё не понимала до конца.
— Меня? Почему? — он действительно не понимал причину? — Это из-за нашей последней встречи?
— Не только, ты часто вспыльчив, я не знаю, чего от тебя ожидать. Твоё настроение меняется моментально, а я не понимаю причин. Когда ты зол, то крушишь всё вокруг, и я боюсь, что следующий удар придётся на меня. Мне страшно быть с тобой рядом, находиться здесь, потому что я стала мишенью для твоего окружения. — я наконец-то сказала всё, что было у меня на душе.
По щекам текли слёзы, а Яр был явно растерян.
— Маленькая, я... Я не знал... Почему не сказала раньше?
— Я боялась. — усмехнулась.
— Я знаю, что у меня сложный характер, временами поведение конченного урода, но ты не представляешь, как стараюсь для тебя. Видимо, хуево раз ты не замечаешь! — он злился сам на себя.
— Не сквернословь, пожалуйста.
— Конечно, прости. Прости за всё, я приложу всё усилия, чтобы ты меня больше не боялась. Просто мне крышу сносит от: лжи, ревности, тебя. — он аккуратно, наблюдая за моей реакцией, накрыл своей ладонью мою.
— А может... — я трусиха!
— Говори, не бойся. — он поднял мою ладонь и поцеловал её, сев поближе.
Я должна сказать, но ему эта идея не понравиться, он не позволит, рассердится, зато можно будет проверить его слова о самоконтроле. Чертов оптимизм.
— Может это того не стоит. И нам лучше разойтись? Каждый вернётся в свою прежнюю, спокойную жизнь?
Я видела боль в его глазах, он выпустил мою руку и сжал кулаки до побелевших костяшек. Я задрожала от этого, Яр заметив мою реакцию расслабил руки и показал их мне.
— Ты действительно этого хочешь? — я не узнавала его голос, он был сдавленный, сиплый, обеспокоенный. — Я не смогу тебя отпустить. Я жить без тебя не могу.
Опустила голову, не могла больше смотреть ему в глаза. Я ждала такого ответа, но хотела услышать совсем другой. Или нет? Я запуталась.
— Кать, можешь не верить, но тот месяц, когда я уехал из отеля был худшим в моей жизни, мне всё докладывали. Я знал, о каждом твоём шаге, слове, даже чихе, но держаться от тебя на расстоянии было мученики и остаётся им до сих пор. День, когда поcле нашей ссоры я уехал, был адом. Я ненавидел себя за своё поведение, но остаться не мог — тебе было бы только больнее. А когда мне сообщили о произошедшем, то бросил всё и сразу прилетел сюда, к тебе. Но ненавидеть себя стал только больше, потому что в этом опять же моя вина.
Он был прав. Стало ли от его слов легче? Не знаю, я ничего не знаю в этой жизни, особенно теперь.
— Катя, поговори со мной, не молчи. — произнес молящим голосов, которого я прежде не слышала, и сомневаюсь чтобы кто либо слышал.
— Что ты хочешь от меня услышать?
— Ты хочешь уйти? — не дав мне ответить, он продолжил, — Девочка, дай мне второй шанс! Я покажу, что готов на все ради тебя. — настала гробовая тишина. — Ну так, какое твое решение?
— Я... Я запуталась. — я сказала правду.
— Дай мне испытательный срок, любое время: год, полгода, месяц. Я изменюсь ради тебя. Если нет, то я не буду тебя держать. Хорошо.
Это было разумно, но все говорят, что люди не меняются. Произойдет чудо или я снова получу жестокий урок от жизни.
— Неделя. — этого будет достаточно, жить с ним под одной крышей на протяжении года, не зная, изменится от или нет, я не хотела.
— Неделя?! Да... — я подняла голову и посмотрела на него, он замолчал, успокоится. — Хорошо.
У него зазвонил телефон, и я поняла, что затея плохая, ведь почти все время Яр где-то пропадал. Но он удивил меня, выключил телефон, и посмотрел на меня.
— Ты чего нибудь хочешь? — но нас снова прервали. Дверь открылась, на пороге стоял Рома, с пакетом в руках.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я, наверное, не вовремя. — проговорил Рома, а я поняла, что хотела бы с ним пообщаться. Посмотрела на Яра, хоть бы ничего не произошло. Но он буквально прочитал меня, как книгу.
— Нет, заходи, можешь поговорить с... Катей. А я пойду. — эти слова давались ему очень тяжело.
Он встал с кровати, и парни поменялись местами — Яр уже был возле двери, а Рома подошёл к кровати, на которой я сидела. Яр остановился на самом выходе, оглянулся, и как-то грустно опустил глаза, закрыв за собой дверь.
— Как себя чувствуешь? — спросил Рома и обворожительно улыбнулся, как умел только он.
— Уже лучше. — я тоже попыталась улыбнуться и переключиться на новый разговор.
— Отлично, а я принёс тебе витамины — он достал из пакета: бананы, яблоки, апельсины, груши, виноград, контейнеры с различными ягодами, ещё что-то, я такое видела в первый раз, — и сладкое, для поднятия настроение, — далее последовали: шоколадки, конфеты, мармелад и много чего другого.
— Ого... Да ты уже и так мне его поднял. Но не стоило...
— Брось. Мне не трудно.
Мы общались на протяжении двух часов, я узнала о нём много нового. Но нам пришлось расстаться, потому что его вызвали на работу, а меня опять клонило в сон. Да сколько можно?!
Господи, что же мне делать? Яр, Олег, Надя, Рома — и я только пока, а что же будет дальше. Что будет у нас с Яром? Что стало с Олегом? Как отреагирует Надя? Почему Рома так обо мне заботиться?
Как много вопросов, но ни одного ответа. И с каждым днём их всё больше!
Глава 23
Проснулась я рано, но не расстроилась, так как знала, что этот день будет спокойный. И я решила брать от него всё.
Я давно хотела прогуляться по саду, этим я сегодня и займусь. Сходила приняла душ, выбрала одежду: милый белый сарафан, шляпка от солнца, босоножки на небольшом каблуке.
Выйдя на улицу, лицо обдуло приятным ветерком, я направилась за дом, где росли прекрасные цветы, которые я каждый день наблюдала из окна. Подойдя к углу, услышала знакомые мне голоса.
— Я предупреждаю последний раз, — это был голос Яра, а точнее его рычание. — не смей подкатывать свои яйца к моей женщине, если они тебе дороги. Можешь общаться с Катей, она сейчас в этом нуждается, но не более. Я бы убил тебя, но не буду, лишь по одной причине: я делаю это ради неё.
— А что, если Катя предпочтет меня тебе? — никогда бы не подумала, что услышу такие слова от Ромы, но в них был лишь интерес и только.
— Не смей! Она дала мне шанс, и я его не упущу! Я положу весь мир к её ногам и сам лягу рядом.
— И ты отпустишь её, если она этого захочет? — я не должна это слушать, но ноги буквально приросли к плитке и мне ничего не оставалось, как ждать ответа Яра, который может повлиять на мою жизнь.
— Если она так решит, то отпущу. — сказал так грустно, что навернулись слезы на глазах, но я держала себя в руках. — Пусть проживу жизнь в одиночестве, и буду знать, что у неё есть мужчина, она его любит, улыбается ему, планирует с ним детей, но я сделаю это ради неё. — боже! — Отпущу, но никогда не забуду. Но ты, в любом случае, не сделаешь и шага в её сторону. Рома, ты много раз спасал мою жизнь во всех смыслах, ты один из лучших моих парней, ты для меня родной, но Катя... Не позволю! — он не мог подобрать слова, но значение было понятно.
Пока меня не застукали на месте происшествия, быстро направилась, куда и планировала, но решила обойти дом с другой стороны.
У садовника золотые руки! На клумбе росли необыкновенно красивые ирисы, крокусы, нарциссы, и ещё много-много других цветов, за исключением моих любимых — пионов.
Я подходила к каждому цветку, трогала нежные лепестки, вдыхала приятный аромат, и не заметила, как ко мне кто-то подошёл сзади и обнял за талию одной рукой. Не успела я испугаться, как ухо обдало горячим дыхание.
