работники?
— Да, я уже рассказывал, мне стало плохо, и я вышел перекурить.
— А почему именно в этот день решили использовать такое большое количество динамита?
— Я-то откуда знаю? — разозлился Владимир и достал откуда-то сигарету. — Я тогда просто работником был. Нам начальство ничего не рассказывало. — Чиркнув спичкой, которая тоже взялась не пойми откуда, кончик сигареты загорелся небольшим огоньком.
— И дело было в количестве взрывчатки или ее просто установили неправильно, или же не в том месте?
— Может то, а может второе, или третье, — ответил Владимир и сделал продолжительную затяжку. — Одно знаю точно — меня тогда Господь Бог спас. А остальное уже неважно. С тех пор я больше прислушивался к грузу на сердце. Если чувствовал, что надо пить — пил. Если нужно курить — курил. Вот так вот я и живу поныне.
Костя прекрасно видел, как Владимир живет, и, откровенно говоря, не завидовал.
Далее последовало неловкое молчание, пока Костя все же не решил закончить разговор:
— Спасибо, это все, что я хотел у вас спросить, Владимир.
— Ага, — ответил старик и махнул рукой. — А теперь вали, если не хочешь услышать правду.
— Правду? — переспросил Костя, взглянув на Владимира с новой волной интереса. — О чем вы?
— У меня есть другая версия произошедшего.
— И какая- же? — Блокнот журналиста был уже наготове.
Наконец Владимир обратил свой взор на Костю. Придвинувшись к гостю поближе.
— Так вот, — начал он. — Все по воле божьей, понимаешь? Умерли все эти бедолаги потому, что наши, местные, воротилы много чего плохого наделали, сечешь?
Костя неуверенно кивнул, пребывая в еще большем замешательстве.
— А кто эти «воротилы»? — спросил Костя, подыгрывая старику.
— Это уже неважно, — ответил тот спокойно и вернулся на прежнюю свою позицию взглянув в сторону телевизора. — Пожалуйста, оставь все как есть. Это было давно и лучше не трогать это осиное гнездо.
— Это ваш совет? — неожиданно спросил Костя.
— Это мое предчувствие.
Дело близилось к вечеру. Костя вышел, закрыв за собой калитку, оставив дом Владимира Александровича позади. Распрощались они достаточно холодно. Сразу было видно, что этот обезумевший пьяница не рад обществу журналиста. Поэтому Костя был рад покинуть этот дом. В любом случае ему приходилось общаться с такими «необычными» людьми, из-за направленности своей профессии. Сейчас же Костя решил не возвращаться в тот злополучный отель, поскольку не желал снова испытывать необъяснимый страх перед каждой вещью в этом пугающем месте. Но ему все равно скоро придется там уже начать работать над статьей.
Спускаясь с холма, Костя решал, что же ему делать дальше. Сначала, он надумал заглянуть к еще одному человеку, но, судя по картам, находился он слишком далеко отсюда. Поэтому журналист решил отложить визит, по крайней мере, до завтра. Тогда выбор пал на посещение важного для расследования места, о котором ему все уши прожужжал водитель на въезде в поселок, а именно театр. Он находился практически на въезде в поселок, недалеко от местоположения Кости. Спустившись вниз по склону, свернув налево и пройдя минут десять, Костя оказался на месте. Здание представляло собой двухэтажное здание, крыша которого, со входа, поддерживалось античными колоннами, а отвалившаяся штукатурка придавала ему еще более старый вид. С виду оно привлекало к себе больше внимания, чем библиотека, поэтому Костя, без лишних раздумий, вошел внутрь.
Внутри было темно. Благо у Кости был его работающий фонарик. Через секунду пространство вокруг озарилось теплым светом. Вокруг стояла вековая пыль. Она находилась на множестве скамеек, стульев, ступеньках, стеллажах, шкафах — в общем, везде. По бокам от входа, шли портреты вождей уже ушедшей эпохи. Их фактурные лица взирали на каждого вошедшего. Только если раньше те внушали чувство бесконечного патриотизма, то теперь они наполняли каждого встречного страхом.
Было тихо. Даже слишком. Лишь шаги вошедшего разрывали эту тишину, словно наполняя все здание. Посередине помещения, находилась карта со схемой всего здания. Костя решил подойти к ней, с желанием узнать расположение самой сцены или экрана кинотеатра. Она висела на стене и была уже сильно потерта временем. Более-менее была видна лишь левая половина, на которой можно лишь смутно разглядеть одно название: «КИНОТЕАТР». Значит справой стороны находился театр. Костя решил направится именно налево. Ему всегда больше нравилось кино, нежели живые представления актеров. Особенно если это не были именитые артисты, снимающиеся в большом кино.
В этом направлении журналиста встретил темный коридор. Осветив его фонариком, он теперь шел вдоль по нему. Каждый шаг поднимал в воздух облака пыли. Первая дверь справа от него, судя по карте, вела прямо в зал. Она оказалась чуть приоткрыта. Когда Костя вошел внутрь, то его сразу поглотила глубокая тьма. Тут-то ему и действительно стало страшно. Даже фонарик не особо помогал в этой ситуации. Зал, конечно, не был огромным, какие бывают в крупных городах, но все же свет касался только определенную часть, оставляя другую вне обзора Кости. Он уж было хотел ретироваться, как вдруг его взгляд зацепился за странный предмет, расположенный рядом с экраном кинотеатра. Фонарь не мог осветить его полностью. Любопытство взяло вверх. Константин медленно зашагал в сторону странной находки, постоянно крутя вокруг себя фонариком, чтобы понимать пространство вокруг себя. Сам кинотеатр, на первый взгляд, не представлял из себя чего-то особенного. Может он и был заброшенным, но таких залов журналист уже навидался за свою жизнь. Костя уже прошел половину пути. С каждой секундой глаза все больше привыкали ко тьме, вырисовывая очертания предмета. Наконец он подошел к нему и понял, что это была обычная, детская кукла. Что игрушка делает посреди заброшенного кинотеатра для него осталось загадкой. Может еще очень давно здесь кто-то играл, затем забыв здесь подобное сокровище. Косте очень хотелось на это надеяться.
Глубоко выдохнув, Костя направился обратно в коридор. Страх все же постепенно начинал нарастать, сколько бы света не было вокруг. Атмосфера в этом месте была не самая приветливая. В библиотеке хотя бы была старушка, а здесь журналист находился совсем один. Он оказался в коридоре. Затем гулкими шагами оказался в прихожей с той самой картой, при этом жалея, что потратил время на такую ерунду, как кинотеатр, ведь фильмов здесь не покажут. Поэтому, ничуть ни сомневаясь, он направился
