высоким начесом на голове.
— Действительно, бесплатно?
И тут распахнулась другая дверь, напротив.
Группа ареста сразу же вломилась в квартиру и атаковала мужчину, стоявшего там. Не успел тот и глазом моргнуть, как его повалили на землю.
Пока соседка взирала на эту сцену широко раскрытыми от ужаса глазами, Тай Вей помчался через холл к квартире 302.
Внутри мужчину удерживали на полу трое полицейских. Один из них, схватив его за волосы, кричал:
— Говори! Как твое имя?
С первого взгляда Тай Вей понял, что это Ма Кай. Не останавливаясь, он последовал за командой спасения в спальню.
Дверь была заперта, но один из полицейских выбил ее ударом ноги. Подняв пистолет, Тай Вей шагнул внутрь.
Свет не горел. В темноте можно было разглядеть только контуры большой кровати и силуэт человека на ней. Пока остальные проверяли комнату, Тай Вей подошел к кровати и посветил на нее фонариком. Там лежала девочка. Ее руки и ноги привязали к угловым столбикам. Волосы спутались, глаза плотно сжаты, рот залеплен скотчем. Тай Вей убедился, что это Сю Чжи, и поднес руку к ее ноздрям. Девочка дышала. С его сердца словно свалился тяжелый камень.
Больше в комнате никого не было. Тай Вей приказал развязать девочку, так и лежавшую без сознания, и по рации вызвал «Скорую помощь».
Машина медиков дожидалась поблизости. Они немедленно увезли девочку в больницу для обследования.
К тому времени на подозреваемого надели наручники и уложили лицом вниз на пол в гостиной. Двое членов команды спасения стояли над ним, целясь из пистолетов ему в голову.
Тай Вей схватил мужчину за волосы и оторвал его голову от пола. На ощупь волосы были жирными. Он вгляделся в истощенное лицо Ма Кая: пепельно-серая кожа, желтые корки в углах рта, синяки под глазами. Похоже, когда мужчину повалили на пол, ему сломали нос — оттуда текла кровь. Ма Кай, словно червяк, извивался всем телом, бормоча:
— Кровь… надо остановить кровь…
— Вы — Ма Кай? — громко спросил Тай Вей.
Ма Кай приоткрыл глаза и посмотрел на него. Потом снова зажмурился и забормотал:
— Кровь… кровь… надо остановить кровь.
Тай Вею вдруг страшно захотелось врезать ублюдку по лицу рукояткой пистолета, но он заставил себя сдержаться. С гримасой отвращения на лице полицейский вскочил на ноги и приказал своим коллегам:
— Увести!
* * *
Дежурный офицер участка на Северной Садовой улице исподтишка поглядывал на странного парнишку. За весь вечер тот не произнес ни слова и не выкурил ни одной сигареты. Просто сидел, глядя перед собой, словно в трансе. И даже не прикоснулся к коробочке с едой из доставки.
Когда зазвонил телефон, дежурный снял трубку и произнес несколько слов. Потом обернулся к гостю:
— Ты Фан Му?
Парень рывком развернулся в его строну, и глаза его вспыхнули огнем.
— Просят тебя.
Фан Му вскочил со скамьи. От долгого сидения ноги у него затекли, и, потянувшись за трубкой, он сильно ударился о край стола.
— Алло?
В ухо ему ударил шум: крики, вой полицейской сирены. Потом раздался голос Тай Вея. Тот явно спешил, но был совершенно счастлив.
— Мы поймали его! Это он!
— А что с девочкой?
— Жива и здорова. Она сейчас в больнице. Я только что туда звонил — врач говорит, что она, конечно, испугалась и немного истощена, но в остальном в полном порядке.
Фан Му прикрыл глаза и медленно повесил трубку. Только сейчас он ощутил острую боль от удара об стол. Вернувшись на свое место, с минуту сидел молча. Потом распечатал коробочку с едой.
— Извините! — Дежурный офицер обернулся и увидел слабую улыбку облегчения на лице Фан Му. — Можете дать мне стакан воды?
Глава 7
Сочувствие к дьяволу
Только после одиннадцати вечера у Тай Вея выдалась минутка отвезти Фан Му домой. В машине он сказал Фан Му, что эксперты уже сравнили отпечатки Ма Кая с теми, что нашли на местах других преступлений, и, хотя он еще не признался, доказать его вину будет проще простого.
Фан Му не произнес ни слова — просто глядел в темноту за окном.
— Ты отдохни немного, — сказал Тай Вей, заметив, какое усталое у парня лицо. — Через пару дней я к тебе загляну.
У ворот кампуса Фан Му вылез из машины и попрощался. Он уже развернулся, собираясь уходить, когда Тай Вей окликнул его.
Фан Му оглянулся.
Тай Вей высунулся в окно с пассажирской стороны, опираясь рукой на раму. Несколько секунд рассматривал Фан Му, а потом во весь рот улыбнулся.
— Парень, — сказал он, — ты невероятный!
Фан Му рассмеялся, помахал рукой, а потом развернулся и пошел прочь.
* * *
Поскольку время приближалось к полуночи, в общежитиях было темно. Но на улице горели фонари, и темноту перед Фан Му кое-где разбавляли лужицы бледно-желтого света, в котором бешено метались какие-то мошки. Студент шел медленно, словно призрак.
Запрокинув голову, он увидел россыпь бесчисленных звезд, сияющих на темном покрывале неба. Воздух был свежий и при дыхании слегка холодил горло.
В легендах говорится, что люди после смерти становятся звездами на ночном небе и светят оттуда равно друзьям и врагам.
«Покойтесь с миром, вы все».
* * *
Свет в комнате номер 313 был потушен. Фан Му вытащил ключ и сунул его в замочную скважину, но понял, что дверь заперта изнутри.
До него донесся приглушенный шум и какая-то возня. Потом кто-то испуганно спросил:
— Кто там?
— Это я, Фан Му.
— О! — Ду Ю выдохнул с облегчением. — Подожди секунду.
Девичий голос проворчал, что не может найти свое белье.
Рассмеявшись, Фан Му прислонился к стене напротив и закурил.
В коридоре было темно, как в пещере. Светила одна-единственная лампочка, да и то далеко на лестничной клетке. Похоже, свет в туалете опять отрубился. Дальний конец коридора казался угольно-черным, словно гигантская широко распахнутая пасть.
По коридору разносились звуки.
Кто-то разговаривал во сне.
Кто-то скрипел зубами.
Из крана капала вода.
Кто-то шуршал тапочками по полу этажом выше.
Внезапно лоб у Фан Му покрылся потом. Губы дрогнули, едва не выронив сигарету.
Ему стало страшно. Он оглянулся: в обе стороны коридора уходили ряды дверей — запертых, молчаливых, таящих угрозу.
Не удержавшись, юноша посмотрел в конец коридора.
Двери вдруг исчезли. Он глядел в беспросветную тьму. Что скрывалось за ней?
Фан Му застыл. Двери, обычно такие неприметные, словно оживали в темноте. Они смеялись над ним, наблюдали — вот он, дрожащий от страха одиночка, шаг за шагом
