чего в потолок взлетел фейерверк из мисок и ложек, достал мятую железную кружку и, наполнив до краев, осушил. После чего наполнил вторично и предложил гостям.
- Вспомнил! Вы же те самые новенькие про которых Тухаириири в баре пиздел!
- Допустим...
- Значит вы еще про меня не знаете!
- Уже знаем...
- Семеныч растрепал?
- Какая разница? - Бьернсон осушил кружку и, не спрашивая наполнив, передал Троллю.
- Да и правда похуй! Я че хотел-то..? Поскольку вы тут новенькие, вы не в курсе, что тут не только в этой сраной лавке можно закупаться! У меня тоже! Пойдемте покажу, блять, ассратимент!
Кружка была в руке у Тролля, то есть высоко, так что Куба достал еще одну и нацедив выпивки указал вниз. Стало ясно, почему несмотря на то, что «Икан» был больше «Ежа», готовили ели и спали там в одном помещении — всё ниже палубы было завалено разнообразным хламом. Часть, судя по состоянию, было поднято со дна, часть — найдено на каких-то свалках. Сияя от гордости, Куба включил свет поворотом лампы в светильнике без плафона и обвел эту сокровищницу рукой.
- Ни у кого такого не найдете! Только у меня!
- И то верно… - согласился Слободан, - Такое мы нигде не найдем...
- Вы посмотрите — я дорого не беру.
- Ну это понятно…
Покрутив в руках полусгнившую каску, Слободан положил её на место и вопросительно посмотрел на Браву. Тот пожал плечами и принялся ворошить хлам в поисках чего-нибудь интересного. Тролль с Бьернсоном остались наверху — брезговали.
- А это что? - Брава вытащил круглый медный шлем и покрутил, - От водолазного костюма? Остальное есть?
- Ага! В том же углу и в том же дерьме… - кивнул Куба, - Только это все хуйня! Я в этой ебыни пробовал нырять — чуть не задохся нахуй!
- Странно… Может помпа не работает?
- Какая еще, нахуй, «помпа»?
Перевернув шлем, Брава увидел, что отверстия, куда должны подключатся шланги, забиты пробками и понимающе кивнул.
- Дело в том, что тут должна быть еще помпа.
- Если ты про ту ебынь которая «уф-уф» делает, то она тоже там. Но она нахуй не нужна.
- Кто вам такое сказал?
- Муг сказал! Он ныряльщиком был! Он шарит!
Куба высунулся наверх и, набрав побольше воздуха, заорал: «Муг! Пьянь черножопая! Тут по твою хуйню ебалаи приползли», снова получил по башке и ссыпался вниз. Куча тряпья, которая служила команде «Икана» постелью, зашевелилась. С неё сполз тощий, черный как головешка паренек, первым делом добравшись до бочонка и приложившись к содержимому. После чего продрал глаза, увидел Тролля и Бьернсона и в ужасе заорал.
- Да харе блажить ебанутый… - Куба снова взобрался по лестнице, - Они люди… Вроде…
- Ты уверен? - Муг опасливо покосился на гостей, - Больно дохера уродливые…
- Да мне тут вас всех, что-ли, пиздить?! - поинтересовался Бьернсон замахиваясь.
- Ебать! Оно еще и разговаривает!
Муг как кузнечик скакнул в сторону и спрятался за Кубу, выпучив глаза рассматривая такую диковинку.
- Ну да... - понимая, что Бьернсон как нехер делать снесет обоих, Куба попятился, - Этот разговаривает. Второй нет — не слышал пока… А что, уродливые — так ты тоже нихуя не прынц.
- Ну так-то да… Но вдруг заразно?
- Что тебе, блять, заразно?
- Ну вот это… С волосами…
Бьернсон, скосив глаза, посмотрел на свою пшеничного цвета бороду, потом на прическу Муга.
- Ты, сука, на себе посмотри, уебище. У тебя самого че на башке? Говно из мозгов лезет?
- Это дреды!
- Хуеды! Еще раз от вас двоих хуйню про меня услышу — одного другому в жопу засуну! Верите что смогу?
- Да ебать ты шуток не понимаешь… - судя по лицу, Куба поверил, - Ладно — замяли. Муг — пиздуй вниз. Там про ебынь водолазную спрашивали. А мы еще выпьем, а то эти ебланы напряженные какие-то…
- Да ты издеваешься...
Бьернсон хотел в очередной раз прописать Кубе в репу, но Тролль его остановил, жестами и мимкой показав, что это бесполезно. Тем временем Муг спустился вниз и принялся помогать Слободану и Браве откапывать водолазное снаряжение, попутно рассказывая, откуда оно тут взялось и вообще. В водолазных костюмах Муг, как и предполагалось, не понимал нихера и искренне думал, что шланги нужны чтобы переговариваться с находящимся под водой, зато рассказал немало интересного про катер и них с Кубой.
Когда-то давно «Икан» был рыболовным судном. После войны начался жемчужный бум и хозяева сделали из него водолазную базу. Тогда же на борту появился Муг. Раб и сын раба, он с плохо понятной Браве и Слободану гордостью похвастал, что хозяева отдали за него пять миллионов исладоров потому, что лучшего ныряльщика на рынке не было. Правда, за отдаваемое по дешевке с армейских складов водолазное снаряжение, они заплатили шесть…
А Куба был пьянью. И солдатом колониальной гвардии — одно другому не мешало. Он пил, дрался и попадал в кутузку. Он пил, слал нахуй командиров и попадал в кутузку. Он не терял семью, не терпел лишений, не мучался тяжелыми воспоминаниями после гибели боевых друзей — просто ему нравилось пить и слать всех нахуй. Слободан специально уточнял.
А потом началась война и, по законам военного времени, за то, за что раньше давали месяц отсидки, Куба получил расстрел. Перед казнью его помиловали, заменив расстрел на каторгу, и он, вместо того чтобы воевать, махал кайлом строя укрепления. Но тех нескольких минут с завязанными глазами перед расстрельной командой ему хватило, чтобы потерять остатки самоуважения и после войны начать пикировать на самое дно бутылки и жизни, довольно скоро сделавшись почти таким же рабом как и Муг. Хозяева «Икана» заставляли его отрабатывать долги, выполняя всякую грязную работу и расплачиваясь дешевой выпивкой.
Как к нему пришла идея угнать катер, он наверное и сам не знал. Просто в один прекрасный день проснулся посреди ночи, увидел, что на борту никого кроме него и Муга, отвязал швартовы, умудрился запустить мотор и поплыл куда глаза глядят. Так началась их вольная жизнь. Они шарили в остовах затонувших кораблей, собирали все, имевшее хоть какую-то ценность и продавали где могли.
Надо сказать что, в какой-то мере, это повлияло на Кубу положительно. Он, худо-бедно
