– Отлично, – кивнул лорд Меху. – Готовьтесь отражать варварскую агрессию. Пока собирайтесь с силами, а конкретный план действий я пришлю позже.
– Ну, вот и замечательно, что все так устроилось, – кивнул Эль-Абдурахман. – А эта Шакира красиво крутит бедрами!
Вместе с Шакирой весь придворный хор Аладдина распевал «Айя-Хайяти, Айя-Хайяти!» Эль-Абдурахман и лорд Меху ухохатывались над текстовкой. Хаттабыч прикинул, как изменился расклад в войне эгрегоров за те две тысячи лет, что он просидел в лампе. Аладдин думал о том, во что же он вляпался. А Шахерезада все еще была под впечатлением от комплиментов лорда Меху.
Веселый джинн
Наступила полночь, и на сцене появился Айби Риба с электрической гитарой. Вид у него был такой, как будто ему съездили кирпичом по голове, и теперь он забыл, кто он и где. И это потому, что секунду назад он был в Москве, в 1995 году, а теперь стоял здесь – в Каире 1171 года.
Но Айби Риба быстро пришел в себя. Он вспомнил, что его пригласили на весьма странную корпоративку… уловил музыкальный ритм, увидел, как танцует Шакира, схватился за гитару и начал играть. Услышав звук рибовской гитары, публика завыла от восторга – играл он потрясающе. Не зря примерно через тысячу лет по местному времени Риба даже получил титул «Властелин электрической гитары».
Итак, Риба начал играть. А увидев в VIP-секторе сэра Эльдорадо в странном костюме, гитарист окончательно успокоился. Вся эта музыкальная банда здорово зажгла народ. Когда песня кончилась, толпа зрителей буквально взорвалась оглушительными аплодисментами и восторженным криком. На сцену взобрался Хаттабыч, подождал, пока восторги утихнут, и объявил:
– А сейчас перед нами выступит Айби Риба с песней, посвященной нашему любимому султану.
Народ снова восторженно заорал, а Аладдин удивился.
– Чего играть-то? – спросил Риба.
– Песню про Аладдина знаешь? – спросил Хаттабыч. – Вот и объясни оркестру, как и чего. А я петь буду. Тыщу лет так не развлекался.
И пока Риба объяснял что-то музыкантам, Хаттабыч топнул ногой. Что-то хлопнуло, и почтенного джинна скрыл столб дыма.
– А чего, прикольные спецэффекты, – пробормотал Риба, настраивая гитару.
Когда дым рассеялся, на месте Хаттабыча стоял молодой, весьма привлекательный араб в расстегнутой рубашке и адидасовских штанах. Аладдин и компания расхохотались, поняв, что Хаттабыч просто эффектно изменил внешность. А остальные зрители так и не поняли, что произошло.
Риба начал перебирать струны своей гитары. К звуку гитары присоединился синтезатор, и Хаттабыч начал петь:
#Крепко спит Аладдин, развлекается джинн,
Джиннам ночью не хочется спать.
В эту лунную ночь джинны тоже не прочь,
Джинны тоже не прочь погулять!
Аладдин и компания снова расхохотались, а публика не поняла, кто такой Аладдин, но заценила пение Хаттабыча. Наконец, Хаттабыч добрался до припева:
#Алад-дин-дин-дин, я веселый джинн!
Алад-дин-дин-дин, сам себе я господин!
Айби Риба почувствовал себя в знакомой обстановке, так как не раз слышал эту песню и примерно представлял, как ее играть. Публика не поняла, откуда в песне взялся джинн, а Аладдин пробормотал:
– Да уж, на бирже Хаттабыч действительно – «веселый джинн». Как он тогда экономический кризис в Штатах замутил.
– А я и не знал, что Хаттабыч умеет петь, – пробормотал лорд Меху.
– Видать, скучно было в лампе две тысячи лет, – кивнул Эль-Абдурахман. – Наверно, развлекал себя в одиночестве, вот и научился.
Праздник продолжался. Хаттабыч слез со сцены, предоставив Айби Рибе шокировать публику своими английскими песнями. К счастью, никто из арабов не понимал по-английски. Еще через некоторое время на сцену вернулась Шакира, а потом началась обещанная Хаттабычем бразильская фиеста – Хаттабыч просто открыл портал, соединивший Бразилию со средневековым Каиром. В восторге были все – и бразильцы, и арабы.
– И долго это будет продолжаться? – спросил у Хаттабыча Аладдин, глядя на разгулявшийся народ.
– На рассвете кончится, – успокоил его Хаттабыч. – С первым лучом Солнца двери между мирами закроются, и все вернутся на свои места.
– Это хорошо, – кивнул Аладдин. – А то я опасался, что кого-нибудь засосет куда-нибудь не туда.
– Теоретически, нечто подобное возможно, – кивнул Хаттабыч. – Но только не сегодня. Мало того, что я постарался учесть все возможные неприятности, так с нами еще Эль-Абдурахман и лорд Меху. Так что все будет окей.
– Ну вот, теперь уже ты говоришь «окей», – усмехнулся Аладдин.
– Я – джинн, мне все можно, – ответил Хаттабыч.
Рассвет Аладдин встретил с дикой головной болью.
– Да, не надо было вчера так много пить, – пробормотал он, вылезая из кровати и подходя к окну.
Верхушки пирамид сверкали под первыми лучами Солнца.
– Ничего не понимаю, – пробормотал Аладдин. – А где… праздник? Шахерезада, ты здесь?
В поисках Шахерезады Аладдин стянул с кровати одеяло и убедился, что Шахерезада на месте и мирно спит.
– Да что же произошло-то? – пробормотал Аладдин.
Дверь приоткрылась, и в спальню заглянула голова Хаттабыча.
– Успокойся, Аладдин, у тебя сейчас появилась редкая возможность выспаться, и я советую тебе ею воспользоваться, – тихо сказал Хаттабыч.
– А почему это «редкая возможность»? – спросил Аладдин.
– Потому что в ближайшее время нам с тобой придется собирать большую армию, чтобы драться с северными варварами, – ответил Хаттабыч. – Я буду собирать деньги, а тебе придется пудрить всем мозги джихадом и прочим пиаром. Так что отсыпайся, пока можешь.
Голова Хаттабыча исчезла из дверного проема, и Аладдин, подумав, решил воспользоваться мудрым советом.
Кратко о пришествиях инопланетян 1180 год
Аладдин торчал в палестинской пустыне и скучал по Шахерезаде и детям. Вместе с ним в пустыне тусовалась многотысячная египетская армия. Хаттабыч считал каждую копейку и ежедневно отправлял в Каир инструкции по управлению финансовыми средствами.
Время от времени воины Аладдина натыкались на малочисленные отряды крестоносцев и, как правило, истребляли их полностью. Воевать, однако, было трудновато, поскольку крестоносцы за последние сто лет слегка одумались и предпочитали держаться от мусульман подальше, прячась за стенами крепостей и вознося бессмысленные молитвы на мертвом латинском языке.
Но не все европейцы были такими трусливыми, попадались и исключения – глупцы, у которых постоянно чесались кулаки. И вот с такими глупцами, в основном, и приходилось иметь дело воинам Аладдина. Дело шло медленно, но количество христиан в Палестине неуклонно уменьшалось. И у Аладдина вроде как был повод радоваться.
Ведь он действовал не от балды, а по инструкциям лорда Меху и Эль-Абдурахмана. Хотя инструкции эти, оставленные Аладдину в письменном виде, в большинстве случаев не работали. Тогда приходилось прибегать к помощи Хаттабыча – тот хорошо разбирался в финансах, но ничего не смыслил в военном деле.
В общем, Аладдин скучал… Однако его развлекала рукопись на английском языке, которую оставил лорд Меху. Рукопись называлась «Правильная история Египта». Аладдин перечитывал ее уже не первый раз и постепенно начинал что-то понимать. Поначалу Аладдину не хватало знаний английского языка, однако помогло то, что он захватил несколько пленников-англичан, которых сумел разговорить.
Короче говоря, из этой рукописи Аладдин почерпнул интереснейшие сведения. Он и не подозревал, что Древний Египет пережил целых два пришествия инопланетян. То есть, если уж говорить об инопланетянах, по Земле они шарахались постоянно, но в Египте два раза имела место быть масштабная инопланетная экспансия. Первый раз инопланетная экспедиция прибыла в Египет во времена так называемой Пятой Династии. Тогда деятельность гостей была связана со строительством пирамид.
Второй раз они посетили Египет тысячу лет спустя, во времена Восемнадцатой Династии. В этот период произошло множество разнообразных событий, приведших, в частности и к тому, что Хаттабыч оказался заточен в лампу. Это второе пришествие инопланетян в Египет не принесло столь ощутимых результатов, как первое. Причиной неудачи стал тот факт, что на Земле столкнулись интересы двух группировок, пришедших с разных планет. Между ними завязалась интересная битва, которую Хаттабыч называл «войной эгрегоров». И война эта продолжается до сих пор. Крестоносцы-христиане были на одной стороне, Аладдин – на другой.
Именно из этой рукописи Аладдин узнал очень важный для него факт. Тогда, во времена Восемнадцатой Династии, фараон-инопланетянин основал новую религию, которая вскоре была отвергнута и предана забвению (враги приложили к этому все свои усилия). Однако немногочисленные сторонники инопланетного фараона основали несколько сект. Одну из этих сект противники фараона позднее вычислили и разгромили. На остатках этой секты они основали христианство. Другая же секта трансформировалась в ислам, хотя тоже испытала на себе сильное влияние идеологических врагов фараона.
