герцогскому двору. Мы присутствуем при обручении Жана Веррийского с Жанной Волонской, его второй супругой.
Как многие другие иллюминированные рукописи, «Великолепный часослов» переходил из рук в руки, путешествовал из одной страны в другую, побывал во Франции, Нидерландах, Италии. На его красном сафьяновом переплете оставили свои суперэкслибрисы - тисненые владельческие книжные знаки - многие известные семьи Европы. В 1855 г. «Великолепный часослов» попал к французскому коллекционеру герцогу Омалю. Кодекс хранился в его замке Шантильи, который вскоре стал собственностью французского государства. Сейчас здесь музей, в котором можно увидеть и «Великолепный часослов» братьев Лимбур-гов - один из превосходнейших образцов готического книжного искусства.
«Филобиблон»
Жан Веррийский - не единственный и не первый библиофил средневековья. Их было немало - людей, всепоглощающей страстью которых была неизбывная любовь к книгам. Помыслы и стремления их превосходно выразил Ричард де Бери (1287 - 1345), автор сочинения, всецело посвященного любви к книге - библиофильству.
Ричард д'Онжервиль - таково его настоящее имя - получил превосходное образование в стенах Оксфордского университета. Его долгая по тем временам жизнь протекала гладко, драматических событий в ней не было. Ричард стал наставником будущего короля Англии Эдуарда III и, когда тот взошел на престол, жил при дворе, был лордом-канцлером, выполнял дипломатические поручения. Посещая континент, он свел знакомство с величайшими умами Европы и среди них с великим итальянским поэтом Франческо Петраркой, который также любил книги и собрал неплохую библиотеку.
Труд, прославивший имя Ричарда де Бери, окончен 24 января 1345 г., за два с половиной месяца до кончины автора. Состоял он из пролога и 20 глав, названия которых говорят о многом: «О том, что сокровищница мудрости таится преимущественно в книгах», «Какова должна быть разумная любовь к книгам», «Как надо определять цену при покупке книг», «Кому надлежит по преимуществу быть почитателем книг», «Какие блага приносит любовь к книгам»… Это своеобразная философия библиофильства, многие из положений которой справедливы и сегодня.
В библиотеке Ричарда де Бери было около 1500 книг. Для того времени это - колоссальная библиотека. Собирал ее библиофил не только для себя. Он мечтал, что книги попадут в Оксфорд и будут использоваться студентами, постигающими жизнь и науки. «О том, что мы составили столь богатое собрание книг для общей пользы учения, а не только для собственного удовольствия» - так назван один из разделов «Филобиблона». А в следующей главе Ричард де Бери говорит «о способе предоставления наших книг всем студентам». Библиофил рассказывает, как надо пользоваться книгами, чтобы дольше сохранить их. Есть школяры, говорит он, под ногтями которых - «зловонная грязь, черная как смоль». «И таким-то ногтем, - возмущается де Бери, - студент отчеркивает отрывки, удостоившиеся его внимания. Он распихивает множество соломинок по разным страницам книги, чтобы они торчали наружу и помогли запомнить то, что не в состоянии удержать его память. Но у книги нет желудка, чтобы переварить солому, и никто не освобождает ее от этого сора. Тогда книга толстеет, и забытая в ней солома гниет».
Особенно возмущают де Бери читатели, которые украшают поля книги «уродливыми пометами или какой-нибудь фривольностью, пришедшей им на ум», а также те, кто отрывает поля или чистые листы, чтобы писать на них.
В глазах Ричарда де Бери книга всемогуща и бессмертна. «Замки могут сравняться с землей, - пишет он, - непобедимые некогда государства могут погибнуть. Не дано ни королям, ни панам увековечить себя так, как это могут сделать книги. Однажды написанная книга в благодарность дарует бессмертие своему автору. Пока живет она, живет и он».
В этом Ричард де Бери оказался прав. Прошло шесть с лишним столетий, а «Филобиблон» живет и по-прежнему волнует читателей. Книгу сразу же стали переписывать. В 1473 г. в Кёльне ее впервые напечатали. Десять лет спустя в Шнейере вышло в свет второе издание, в 1500 г. в Париже - третье.
«Филобиблон» написан по-латыни. В течение долгого времени этот международный язык науки и культуры был понятен всем ученым и библиофилам. Лишь в XIX - XX вв. трактат де Бери начали переводить на национальные языки. В 1832 г. появился английский перевод, в 1912 г. - немецкий, в 1921 г. - польский (он издан во Львове), в 1922 г. - шведский, в 1927 г. - испанский. В 1929 г. отрывки из «Филобиблона» в русском переводе помещены на страницах ленинградского «Альманаха библиофила». А в 1985 г. «Филобиблон» с параллельными латинским и русским текстами выпустило в свет издательство «Книга».
Завершить эту главку мы хотим прекрасными словами Ричарда де Бери: «Какое огромное счастье познания скрывается в книгах! Как легко и откровенно доверяем мы книге тайну своего невежества. Книги - учителя, наставляющие нас без розог и линейки, без брани и гнева, без уплаты жалованья натурой или наличными. Подойдешь к ним - они не дремлют, спросишь у них о чем-нибудь - они не убегают, ошибешься - они не насмехаются».
Первая русская книга
В любом крупном нашем книгохранилище вы можете перелистать сейчас страницы «Остроми-рова Евангелия» - древнейшей из сохранившихся до нашего времени восточнославянских рукописных книг. Библиотекарь положит перед вами большой, переплетенный в кожу том. Откройте его, и вы увидите четкие знаки старославянской кириллицы. Девятьсот с лишним лет назад написал их великолепный мастер книжного дела Григорий. Он начал свой труд 21 октября 1056 г., а закончил 12 мая 1057 г. Заказчиком был человек которому при крещении дали имя Иосиф; ранее же его звали Остромиром. Отсюда и название книги - «Остромирово Евангелие».
Остромир был приближенным киевского князя Изяслава Ярославича, который поручил ему управлять Новгородской землей.
294 листа книги украшены прекрасными заставками, напоминающими изделия перегородчатой эмали; отдельные цветовые участки - зеленые, голубые, красные - отделены друг от друга золотыми «перегородками». Очень красивы буквицы-инициалы.
Иллюстрируют книгу большие миниатюры, изображающие евангелистов Иоанна, Луку и Марка. Для четвертой миниатюры предусмотрен чистый лист, который почему-то остался пустым.
«Остромирово Евангелие» было написано в единственном экземпляре. Неужели именно этот экземпляр принес вам библиотекарь? Конечно, нет! Это лишь воспроизведение знаменитой книги, отпечатанное в том же формате, что и рукопись, и точно передающее все особенности оригинала. Такие издания называют факсимильными.
Где же находится рукопись - та самая, подлинная, которую буквочка к буквочке воспроизводил Григорий 900 с лишним лет назад?
Древние римляне говорили, что книги, как и люди, имеют свою судьбу. История «Остромирова Евангелия» удивительна и загадочна. Ему недолго пришлось оставаться в доме первого хозяина. Во главе новгородского ополчения Остромир отправился в поход «на Чудь» и был убит. Можно предположить, что замечательное создание Григория попало в новгородский Софийский собор, построенный незадолго перед этим на высоком берегу
