местечко, — сказала Хиллари Сандерсон.
— Да, конечно, — ответила я. — Прекрасный дом, и в вашей ценовой категории. Сегодня я не могу его вам показать, но в следующий раз, как приедете, только напомните, и мы посмотрим.
Мы поехали обратно по Речной, мимо заповедной дельты реки, повернули на Вендоверскую Горку. Вен-доверская Горка — так называется улица, где живут Макаллистеры, однако жители по привычке называют так всю вершину холма, хотя там несколько маленьких улочек. Я всегда завожу клиентов на вершину, хотя там обычно ничего не продается. Просто полюбоваться видом. Сверху видны соленые топи, и устье, и вдали — океан. Когда я возила Сандерсонов, поверхность океана была усеяна парусами — белыми стакселями и разноцветными спинакерами тех сорвиголов, кто пытался лишний день провести на воде, прежде чем заводить лодки в сухие доки на зиму.
В конце концов мы вернулись в Кроссинг — довольно милый поселок, выстроенный вокруг вокзала. Поезд из Бостона останавливается у нас четыре раза в день. В Кроссинге есть то, что Скотт называл «Стоп-н-шоп о семи фронтонах», разумеется, «Кофе бин», Публичная библиотека Вендовера, магазин игрушек «Хикори Стик», почта и кафешка с пиццей и сэндвичами под названием «У большого Джо». Хиллари ахала и охала; я поняла, что она на крючке. Это сразу видно. Она поселится в Вендовере… или умрет. Нужно поговорить с Кэсси и Патчем об их доме. Прибраться бы им хоть немного.
Мы вернулись к офису и только начали подниматься по ступенькам парадного крыльца, как из боковой двери появилась Ребекка Макаллистер. Странно встретить друга или клиента, выходящего из кабинета психотерапевта на втором этаже, но, честно говоря, это странно только первое время. В нашем городке совсем немного людей, кого я не видела входящими или выходящими из боковой двери. Чаще всего это родители, приводящие детей «на оценку» к Кэтрин Франкель, чья специализация — расстройства в обучении и развитии. Окна моего кабинета выходят на боковые двери, и меня, признаюсь, пугает, сколько детей в нашем городе страдают такими расстройствами. Мы с моей бывшей компаньонкой Люси привычно шутили, мол, что-то в воде. Впрочем, говорят, что так теперь повсюду. И что будто учителя отправляют на проверку любого, кто неправильно сидит на стуле.
Я и раньше видела Ребекку, выходящую из кабинета Питера — она всегда шла медленно, нацепив темные очки. Но в тот день с Сандерсонами она выскочила из-за угла галереи довольно резво и буквально наткнулась на Хиллари, пока я отпирала переднюю дверь.
— О Боже! — воскликнула запыхавшаяся Ребекка и добродушно рассмеялась. — Простите!
— Ничего страшного, я в порядке, — ответила Хиллари.
— Хильди, как поживаете? — спросила Ребекка. Она выглядела значительно лучше. В начале лета я несколько раз видела ее покидающей кабинет Питера, и она была явно в депрессии. Я все никак не могла прийти в себя после того, что она сделала с кобылой и жеребенком в то утро. А после вечеринки и случая на пляже с Кэсси и Джейком я боялась, что мы потеряем Макаллистеров. Если жена решает, что место ей не нравится, никто ее не остановит.
— Прекрасно, — ответила я. — Ребекка, познакомьтесь: это Хиллари и Роб Сандерсоны. Думают перебраться в наши места.
Я повернулась к Хиллари.
— Ребекка с семьей сами только недавно переехали.
— И страшно довольны, — сказала Ребекка, не дожидаясь расспросов. — Очень приятно познакомиться.
И, клянусь, буквально проскакала вниз по ступенькам крыльца.
Стоял приятный день; такие нечасто выдаются в Новой Англии. Я была уверена, что Сандерсоны вернутся на следующей неделе. Я отдала им папку со списком домов, что мы посмотрели.
— А что насчет того чудного местечка на холме у города? — спросила Хиллари.
— Да-да, — сказала я. — Жилище Дуайтов. Замечательный дом. Обещаю, что покажу его, когда приедете в следующий раз.
Мы договорились на следующую субботу.
В понедельник утром я позвонила Кэсси Дуайт.
— Кажется, нашлись идеальные покупатели на ваш дом, — сказала я.
— Правда? — обрадовалась Кэсси. — Хильди, это прекрасно. Успеем записать Джейка в ту школу в Ньютоне.
— Я подъеду — нужно поговорить. Когда будет удобно?
— Сейчас можете? Джейк на занятиях.
Когда через полчаса я затормозила перед их домом, Кэсси сажала желтые хризантемы у переднего крыльца.
— Очень мило, — сказала я Кэсси. Она просияла. — Пойдемте в дом и обсудим, что необходимо сделать до показа, — продолжила я. — Покупатели приедут в субботу. И даже если они не заинтересуются, мы сможем устроить показ в следующую среду.
Дом оставался в своем обычном состоянии, только теперь добавилась овсянка, размазанная по кухонному столу. Кэсси схватила рулон бумажных полотенец и принялась вытирать стол, без умолку расписывая великолепную программу в ньютонской школе.
— Он там будет весь день, почти все время на условиях индивидуальной психотерапии. Программа специально разработана для детей с таким типом задержки. А в теперешней школе он среди детей со всевозможными отклонениями. Ну как это может помочь ему?
— Хорошо, Кэсси, слушайте. Нужно поработать над вашим домом до выходных.
— Я понимаю. Мы с Патчем почистим…
— Нет, речь о настоящей работе. Думаю, наймем одну из команд Фрэнка Гетчелла — пусть займутся прямо с завтрашнего дня и поработают как следует. Патч выяснил, что там под ковром в гостиной?
— Да, хороший дуб, как он и предполагал. Но мы сами справимся с ковром.
— Это действительно непростая работа, Кэсси. Там ковер, под ним уплотнение, клейкие ленты. Фрэнки пришлет трех парней — им дел на пару часов. А вы с Патчем потратите несколько дней… и куда вы денете Джейка на это время? А вдруг на гвоздь наступит?
— Мы не в состоянии заплатить Фрэнки Гетчеллу, — отрезала Кэсси. — Вы знаете, сколько стоят терапии Джейка? Наша страховка не покрывает и половины. Наши родители на пенсии, мы больше не можем просить у них денег.
— Знаю. И вот что предлагаю сделать. Я заплачу Фрэнки сама. Потом, когда дом купят, вы вернете. Вряд ли обойдется очень дорого. Они приедут, сорвут ковер, заделают стены. И еще покрасят… думаю, все. Фрэнки пришлет трех-четырех парней, и они за несколько дней сделают то, на что вы с Патчем потратите недели. И к продажной цене вы добавите больше, чем потратите на ребят Фрэнки.
Кэсси опустила взгляд на руки, которые покоились на грязном столе.
— Правда, Хильди? Вы договоритесь?
— Разумеется, — ответила я. — Я не меньше вашего хочу продать этот дом. Вы не представляете, какой сейчас мертвый сезон.
Никому другому я не призналась бы, что дела затормозились. Большинство считали, что мое агентство по-прежнему на вершине, но после появления в наших местах корпораций по недвижимости — вроде «Сотбис» и «Колдуэлл
