— Что вы имеете в виду?
Хантер горько усмехнулся.
— Тиффани прельстил домик на берегу. Она не знала, что я купил его на паях с приятелем. Ну, она и приняла меня за Креза. В результате…
— Вы хотите сказать, что ее интересовали только деньги?
— Я заставляю себя так думать. Это лестно для моей гордыни. Хотя пару лет мы прожили очень неплохо. Вообще-то, конечно, мы оба виноваты в том, что из нашей семейной жизни ничего не вышло.
Куинн была удивлена. Как это не похоже на Дэвида Симмонса, который никогда не признавал за собой никакой вины в их разрыве. Немного поколебавшись, она все же рискнула спросить:
— Как все это произошло?
Она покраснела, ругая себя за бестактность и боясь получить в ответ резкий отпор. Но Хантер заговорил охотно, как ей показалось, хотя и невесело:
— Видите ли, Куинн, я позволил себе расслабиться. До нашей свадьбы я был очень преуспевающим руководителем одной достаточно крупной фирмы. Получал большие деньги. Чуть ли не каждый день званые обеды, приемы, коктейли, игра в гольф. И работа, работа по двенадцать часов в сутки. А главное, я не был самим собой. Все время приходилось играть роль крутого дельца, гребущего золото лопатой. Играл я эту роль, наверное, талантливо. Во всяком случае, Тиффани поверила. Но когда мы поженились, мне надоело изображать того, кем я никогда не был. Захотелось стать самим собой. Вот тут-то все и началось… Дела фирмы пошли хуже. Денежные реки превратились в тоненькие ручейки. Потом и они стали иссякать. Жена поначалу не могла понять, что происходит. Однако родители вовремя спохватились и объяснили Тиффани, как она ошиблась и какой я на самом деле обманщик и мерзавец. Ну вот все и кончилось разводом.
Слова давались Хантеру с трудом. Видно было, что вся эта история тяжело ранила его. Куинн поспешила переменить тему:
— Каким же образом вы оказались родственником миссис Фидерстоун?
Гейбриел благодарно улыбнулся: он оценил такт своей собеседницы.
— Эльвира была сестрой моего дедушки.
— Вот оно что… А почему Эльвира не завещала свое состояние вашему отцу? Ох, ради Бога простите! Я задаю бестактные вопросы. Ведь ваш отец…
— Да, его уже нет. Кстати, я разрешил вам задавать любые вопросы, так что не надо извиняться. Что же касается наследства тетушки, то Эльвира кое-что оставила моей матери. Не знаю, почему она решила выбрать меня основным наследником. Мы ведь так редко встречались. Жаль. По-моему, старушка была очень милым и добрым человеком.
— Вы правы. И мне она показалась именно такой. Хотя и не без чудачеств…
Гейбриел слегка улыбнулся. Затем встал и привычно насмешливым тоном спросил:
— Ну и как? Я прошел проверку?
— Прошли, — задумчиво ответила Куинн, поднимаясь с кресла. — Но это ни в коей мере не снимает с вас ответственности за кота.
Маклейш, все это время спокойно дремавший около камина, привстал на мягких лапах, потянулся, выгнув спину, и сладко зевнул. И Куинн вдруг почувствовала, что ее тоже начинает одолевать неудержимая зевота. Разговор с Гейбриелом получился длинным и утомительным.
— Пойдемте, — сказала она, — я провожу вас в гостиную.
— У вас найдется лишняя зубная щетка?
— В аптечке.
— А душем вы пользуетесь утром и вечером?
— Простите, что это за вопрос?
— Вполне естественный. Согласитесь, что если мы решили жить в одном доме, то должны обсудить все детали и точно обо всем договориться. Ну, например, кто будет ходить в булочную, сдавать белье в прачечную?
— Не торопитесь, Гейбриел. Мы еще успеем договориться.
Куинн открыла дверь в гостиную и пропустила Хантера вперед, а затем включила свет.
— Бр-р, как здесь холодно! — воскликнул Гейбриел.
— Я включу отопление. К утру, когда вы будете здесь завтракать, станет теплее. А теперь прошу сюда.
Они вернулись в коридор и остановились у закрытой двери.
— Это комната для гостей. Здесь вы будете ночевать.
Вспыхнул свет. В небольшой, но очень уютной комнате у стены стояла широкая низкая тахта, у окна — стол, а в углу — мягкое кресло. Пол был покрыт толстым мягким ковром.
— Прекрасно! — одобрил Хантер. — Но здесь тоже не так уж тепло. Насколько я понимаю, греть меня ночью вы не собираетесь?
— Греть?! Я могу вас огреть. И сейчас принесу кочергу. Вы этого добиваетесь?
— Да нет же! Я просто так спросил. Это шутка!
— Шутки ваши дурацкие. Вы неисправимы!
— Ну не сердитесь! Простите!
— Спокойной ночи!
— Приятных сновидений!
Уже лежа в постели в спальне, Куинн слышала, как Гейбриел кашлял и, ворочаясь, заставлял скрипеть под собой не слишком новую тахту.
Куинн проснулась с ощущением непонятной тревоги. Спала она плохо. Все время мучили какие-то страшные сны. К тому же дождь стучал в оконное стекло и доносились отдаленные раскаты грома утихавшей грозы. Но не погода, как ей казалось, была причиной ее беспокойства.
В доме спал чужой человек, почти незнакомый мужчина. Он совершенно неожиданно ворвался в ее жизнь, нарушив давно заведенный порядок и покой. В последнее время жизнь ее была не слишком веселой, но, безусловно, спокойной. Появление Гейбриела принесло тревогу и смятение. А главное, она ни на минуту не могла изгнать его из своих мыслей. Он вторгался туда, не спрашивая позволения. Черт бы его побрал!
Надев пижаму, Куинн вышла в коридор. Проходя мимо комнаты Гейбриела, она на мгновение остановилась и прислушалась. За дверью было необыкновенно тихо. Не доносилось ни храпа, которым ночью Хантер сотрясал весь дом, ни даже сопения. Это показалось Куинн странным. Может быть, он молится? Но эта картина показалась ей неправдоподобной, и она даже хихикнула, представив себе Гейбриела на коленях, хотя бы и перед Богом.
Постояв пару минут в нерешительности перед дверью, она на цыпочках направилась в ванную. И в то же мгновение споткнулась обо что-то мягкое, теплое и, несомненно, живое. Из-под ее ног раздался истошный вопль Маклейша, которому Куинн нечаянно наступила на хвост. Когти и острые зубы кота впились в ее ногу. От острой боли у нее потемнело в глазах, и дом огласился пронзительным женским визгом.
Чуть погодя из-за двери, перекрывая все звуки, прогремел бас Хантера:
— Черт побери, что здесь происходит?!
Гейбриел стоял в дверях, держа в руке настольную лампу. Чтобы прикрыть наготу, он набросил на себя простыню, из-под которой виднелись его стройные мускулистые ноги. Яркий свет заставил Куинн на секунду зажмуриться, а кота — выпустить ногу хозяйки дома и шмыгнуть в гостиную.
— Чему я обязан столь неожиданным визитом? — изысканно вежливым тоном спросил Гейбриел, окинув, однако, Куинн довольно недвусмысленным взглядом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
