От Тиграна почти не пахнет алкоголем, легкий флер и не больше. Ему и не нужно, чтобы опьянить меня. Словно сама хлестала виски, а не наблюдала за мужчиной.
— Не настолько, мышка. Я трезв и знаю, что хочу. Поцеловать тебя, — подушечка его большого пальца вырисовывает контуры, надавливает. — Очень сильно.
— Я встречаюсь с другим, Тигран, — вру и не пытаюсь отшатнуться, не могу. — Я здесь с ним, прекрати.
— Не могу. Хоть убей, мышка. Михаил тебе не пара, сопляк.
— Зато он готов познакомиться с родителями. Он не женат, не скрывает ничего. Он не прогоняет меня и…
Задыхаюсь, когда Тигран толкает меня к стене, прижимает. Свет ламп почти не попадает на нас, скрывая. Мы словно попали в параллельный мир, где только вдвоём.
— Он, блядь, тебе не подходит. Ты услышала меня?
Я вижу, как сильно Тиграна кроет злостью. И… Ревностью? Или просто гнев от того, что я не страдаю за мужчиной. Пережила, нашла себе другого, не ведусь на новые подкаты.
И теперь мужчина вернулся. Словно ему необходимо разрушить всё вокруг меня. Словно… Мне отведена роль игрушки и Тигран злится, когда кто-то тянет ко мне свои руки.
— О, он подойдет. А знаешь, что он сделает ещё? Поцелует меня. Ему я позволю.
Злюсь, выпаливаю злые фразы. Мина называет меня своей маленькой копией, которая только изредка вспоминает, что такое быть стервой. Но сейчас я умру, если не задену Тирана в ответ.
Мне необходимо сделать ему так же больно. Просто… Чтобы не я одна такая. Чтобы он всё понял, как мне неприятно. Каждый раз, когда думаю о нём с другой женщиной. Когда он не рядом.
— А хочешь… Скажу, что ещё позволю? — яд плещется в венах, а мне хочется плакать. Просто схватить лацканы пиджака, уткнуться в грудь Тиграна. И расплакаться, жалуясь. — Много чего. Мы поедем к нему и…
— Замолчи, Лана. Не делай хуже, играя с огнем. Это взрослые игры, мышка. И ты в них утонешь.
— Да? И что ты мне сделаешь?
Что ты ещё мне разобьешь? Розовые очки на мир, сердце, душу, надежду, веру… У меня всё уже ушло, просто я осталась. Разбитая и клей всё никак не находится.
Втягиваю прохладный воздух, успокаиваясь. У меня не такая драма в жизни, не настолько все плохо. Я справляюсь, верю в это. Не сдамся, просто…
Почему я не могу его оттолкнуть? Тигран должен отойти, прекратить сжимать мою талию. Мужчине стоит вовсе исчезнут из моей жизни, как я делала до этого.
Тигран не отвечает на вопрос, а просто целует меня. Жадно и напористо, выжимая все сто, не оставляя шансов. У него горячие, огненные губы, которые раздвигают мои.
Тело словно попадает в невесомость, растворяется. Есть только след прикосновений мужчина, его жар. Как приятно от него пахнет, как мягко он касается.
Внутри зарождаются вихри, уносящие причины кричать или не двигаться. Не касаться его лица пальчиками, не проводить по гладковыбритой щеке и шее. Их нет.
Поэтому я касаюсь.
Глава 13. Лана
Касаюсь Тиграна, а после отвешиваю пощечину. Царапаю ногтями его щеку, ну и пусть. Бью ещё раз, но это не помогает. Будто мужчина совсем не чувствует боли. Просто целует меня, позволяя лупить.
У меня голова кружится от напора, когда воздуха не хватает. Каблуки слишком высокие, настоящие ходули. Меня шатает и Тигран держит. Крепко прижимает к себе, гладит по спине.
— Тише, дикая мышка, — он оставляет короткий поцелуй, и ещё один. Перехватывает мою ногу, когда пытаюсь ударить мужчину. — Я не причиню тебе вреда, Лана.
— Хватит, нет. Я не… Нет, Тигран!
Повторяю, упираясь ладонями в плечи отталкивая. Говорю твердо, хотя голос скачет по интонациям. Я не могу позволить этому повторяться, снова и снова.
— Не превращайся… В того мужчину из подъезда!
Воспоминания одной ночи бьют сильнее всего, и Тигран прекращает. Отшатывается от меня, отходит. И смотрит так, словно я обвинила его во всех смертных грехах.
Он не был насильником, как тот мужчина. Именно Тигран спас меня, когда какой-то мужчина напал в темном подъезде. Пытался… причинить мне вред. И…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Именно после этого я сдалась Тиграну, я была слабой и расстроенной. А он казался защитником, который спасет меня от всего. А теперь… Я не уверена, от кого на самом деле мне нужно было бежать.
— Ты серьезно, мышка? Думаешь так обо мне?
— Не знаю, Тигран. Но я тебя не хочу больше. Я в отношениях и счастлива. Оставь меня в покое.
— Лан, поехали ко мне.
— Господи! — я истерично смеюсь, качая головой. — Ты совсем?! Ты… Ты бросил меня, Тигран!
— Ты сама решила уйти, Лана.
— Хорошо, да. Тогда, мы расстались! Всё. Ты не меняешься и я не прошу! Но и принимать тебя такого не собираюсь, ясно?! Поэтому ты не можешь просто появляться в моей жизни и что-то предлагать. Тем более надеяться, что я просто соглашусь с тобой переспать. Господи, — хочу протереть глаза, но вспоминаю о косметике. Поэтому просто кусаю костяшки, вздыхая. — Что тобой движет?
— Я не предлагал секс, Лана. Хотя и не против. Мы говорим и я тебе всё объясню. Почти всё. Есть то, что маленьким девочкам не стоит знать, чтобы не расстраиваться. Но ты поймешь, почему я так поступил.
Обхватываю себя руками, чтобы больше не касаться мужчины. Не понимаю, что со мной твориться. Почему мне так нужно его касаться и чувствовать рядом?
Где то самоуважение, о котором толковала мама столько времени? Наверное, поэтому Тигран и не отступает. Я не могу сказать «нет», не могу оттолкнуть. Только превращаться в влюбленную дурочку.
Это не любовь, а какая-то зависимость. Всем бывает так больно?
— Лана?
Я нахожу в себе силы юркнуть под рукой Тиграна в сторону, к свету. Как луч спасения вместе с голосом Михаила. Нахожу его возле выхода, машу, привлекая внимания.
Подставляю, если Тигран начнет дальше выходить из себя. Но так плевать, пусть делают, что хотят. Они изначально втянули меня в своё противостояние.
А я лишь хочу спокойно жить. Или во взрослой жизни это невозможно? Чтобы без подстав, интриг, завистников? Чтобы просто мог делать то, что любишь и никаких препятствий?
Шмыгаю носом, отходя ближе к Михаилу. Снова ищу помощи у мужчины, не справляясь сама. Но сейчас… Мне просто нужно, чтобы меня не трогали и не волновали.
Чтобы сердце вспомнило, как это выбивать меньше сотни. И пальцы перестали дрожать.
— Можем ехать? — Михаил улыбается. — Или ещё дела остались?
Оборачиваюсь на Тиграна, рефлекторно. Не жду от него разрешения, не хочу посмотреть на последок. Просто… Мне нужно секунду подумать. Он обещал, что всё объяснит.
Придумает очередную ложь? Сложно поверить в то, что мужчина всё расскажет, найдёт причины, почему против детей и не говорил о жене.
Тигран качает головой, будто говорит: «Не глупи, мышка. Поехали со мной». И я отвечаю ему тем же. Легким кивком. «Не глуплю. Делаю то, что должна».
— Да, Миш, отвези меня домой.
— Тигран напугал вас? — Михаил так резко переходит на официальный тон, что я теряюсь. — Вы выглядите испуганной.
— Нет, Миш… Михаил, просто устала. Тигран Рустамович решил, что мне плохо и предложил отвезти в больницу. Спасибо за беспокойство.
Я хочу отказаться от помощи мужчины и вызвать себе такси. Но Тигран все ещё наблюдает, так что — пусть. Доеду быстрее и сразу отправлюсь спать. Слишком напряженные дни для лета.
С Мирзоевым ведь всегда так. Сложно и стрессово, на грани. Хочется бежать и от него, и к нему самому. Или это я просто такая идиотка? Но я не привыкла отказывать себе в чувствах.
Если уже даже любить нельзя, то что остается?
Только иногда эти чувства совсем неуместны. Например, как сейчас. Тиграна нужно отпустить и забыть. Полностью, вычеркнуть и перейти дальше. Жаль, что в жизни всё сложнее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Лан, — Михаил опять скачет на «ты». Выбивает из колеи, мешает переключиться. — Я заметил, что между тобой и Тиграном…
— Он друг моего бывшего парня.
Вспоминаю. что врала в больнице. Идеальный вариант, самый лучший. Вроде и понятно, почему Тигран цепляется. А при этом не порождает новых слухов.
