— Похоже, это выход Жука, — заметил Локки.
— Надеюсь, он не переусердствует, — отозвался Кало, на секунду ослабив хватку на удавке. В это мгновение у них над головой, на фоне узкой полоски неба, затертой стенами проулка, вдруг промелькнул какой-то темный силуэт.
— Черт побери, а это что еще за хрень? — воскликнул Кало.
Справа снова раздался вопль.
4
Неспешно передвигаясь по Виа Каморрацце, Жук достиг Плавучего рынка точно в назначенный час — как раз тогда, когда система труб из Древнего стекла на вершине Западного Стража поймала утренний бриз, дующий с моря, и пропела одиннадцать часов.
Плавучий рынок разместился в самом центре Каморра. Здесь каменные волнорезы умеряли течение стремительной Анжевены и образовывали относительно спокойную заводь окружностью примерно в полмили. Сотни торговцев на своих лодках приплывали сюда заранее и пытались занять выгодные места вокруг плоских каменных поверхностей, где толпились покупатели и зеваки.
Порядок обеспечивали городские стражники в горчично-желтых плащах, сновавшие туда-сюда на черных, блестящих от воды тендерах с закованными в кандалы гребцами — узниками Дворца Терпения. При помощи грубых окриков, а где надо, и длинных шестов они кое-как расчищали узкие проходы в кипящей круговерти рынка. По этим каналам медленно продвигались прогулочные яхты аристократов, тяжело груженые баржи с товарами и полупустые лодки с покупателями, подобные той, на которой трое Благородных Подонков, рыская вокруг глазами, рассекали это море людской алчности и надежды.
Они миновали кучу утлых лодчонок, с которых торговали дешевыми побрякушками. Далее на круглом плотике, именуемом вертола, приткнулся продавец пряностей — товар его был аккуратно разложен на треугольном стеллаже. Затем их окатило волной цитрусового запаха: мимо, покачиваясь на надувном кожаном плоту, проплыло Древо Канала, алхимический гибрид лайма и лимона. Его уходящие вглубь корни очищали воду каналов, вытягивая из нее мочу и прочие городские миазмы. Плотом управляла женщина средних лет и трое ребятишек, которые рыскали в изумрудно-зеленой кроне дерева, отыскивали плоды и бросали их покупателям на проплывавших мимо лодках.
Над заводью Плавучего рынка реяла на ветру целая выставка рекламных флажков и шелковых штандартов, радуя глаз покупателей и привлекая их внимание своими картинками. На одних были Линч изображены рыба и дичь, на других — пивные кружки и винные бутылки. На иных можно было видеть пироги и караваи хлеба, одежду и обувь, фрукты и кухонную утварь. Здесь же развевались вывески портного и плотника. Сотни товаров и услуг на любой вкус! Как правило, торговцы располагались целыми выводками по цеховому признаку. Между ними разгоралась жестокая конкуренция — каждый нахваливал собственный товар или поносил соседа со всей его родней до седьмого колена. Стражники чутко наблюдали за ними из своих лодок — не перешел ли кто, увлекшись, к открытым боевым действиям?
— Как порой обидно прикидываться бедняками, — задумчиво произнес Локки. Жук с удовольствием разделил бы его переживания, не будь его внимание приковано к опасно приближающейся барже. На ее палубе громоздилась дюжина деревянных клеток с подвывающими и мяукающими домашними кошками. Над судном реял голубой флаг с живописным изображением мертвой мыши; из ее разорванного горла обильно текла алая кровь. — В этом месте есть какие-то флюиды… Даже я начинаю всерьез верить, что мне позарез необходима пара фунтов рыбы, моток новой лески, поношенные туфли или садовая лопата. С трудом удерживаюсь от покупки.
— К счастью, мы уже приближаемся к следующему пункту на нашем пути к денежкам дона Сальвары. — Жеан указал на проплывающие за северо-восточным волнорезом великолепные гостиницы и таверны, которые отделяли рынок от Храмового района.
— Ты, как всегда, прав, — откликнулся Локки. — Жадность бежит впереди воображения. Двигаемся назначенным маршрутом. — Он с преувеличенным азартом ткнул пальцем в том же направлении, куда указывал Жеан. — Жук, выплывай на реку и сворачивай направо. Один из близнецов, должно быть, уже ждет нас у «Скромного жилища» — это третья по счету гостиница.
С усилием отталкиваясь шестом от дна заводи, которая была мельче, чем окружающие каналы, Жук направил баржу на север. Они успешно избежали столкновения с чересчур усердными продавцами грейпфрутов и мясных рулетов, затем миновали плавучую лавку светящихся алхимических палочек. Локки с Жеаном развлекались своей излюбленной игрой, высматривая юных карманников в толпах, собравшихся на волнорезах. Скоро двадцать лет, как они простились с «термитником» Сумеречного холма, однако ничего не изменилось — беспечность каморрской публики по-прежнему позволяла кормиться старому Учителю и его подопечным.
Едва баржа покинула стоячие воды рынка и оказалась в русле реки, Жук и Жеан без слов поменялись местами. Быстрое течение Анжевены не позволяло зевать — тут требовались литые мышцы Жеана, мальчику же стоило как следует отдохнуть перед началом предстоящей операции. Как только Жук с облегчением плюхнулся на место старшего товарища, Локки словно из воздуха вытащил коричный лимон и кинул его мальчишке. Тот быстро, в шесть укусов, прикончил плод вместе с кожурой, источающей острый запах эфирного масла.
— Надеюсь, из них не делают яд для рыбы? — ухмыльнулся он, перемалывая красновато-желтую массу кривыми, но крепкими зубами.
— Ни в коем случае, — затряс головой Локки. — На яд идет исключительно та пакость, которую поглощает Жеан.
— Чуток рыбьего яду настоящему мужчине не повредит, — насмешливо фыркнул с кормы его друг. — От него волосы на груди растут. Особенно если ты рыба… по натуре, ха-ха!
Он продолжал вести баржу вдоль южного берега Анжевены, стараясь избегать глубоких мест, где шест не доставал до дна. В какой-то момент мост из Древнего стекла заслонил от них восходящее солнце, и баржу окатил поток горячего жемчужно-белого света, пропущенного сквозь таинственный материал.
К северу от них маячили колеблющиеся в утреннем мареве пологие склоны Альсегрантских островов — места, облюбованного мелкой знатью. Это было царство тенистых садов и белых усадеб, укрытых высокими стенами, в которых прятались бассейны и великолепные фонтаны, украшенные статуями. Люди в такой одежде, как Локки, Жеан и Жук, могли лишь мечтать о подобной роскоши. Огромная тень Пяти башен, поглощавшая в этот час Верхний город, едва доползала до северных границ Альсегранте, рассеиваясь и превращаясь в розовато-смуглый полумрак.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
