Мне принесли платье, которое полагалось надеть на прием. Статс-дама объяснила, что предстоит маленький домашний вечер, человек на пятьдесят. Я буду представлена королеве, но неформально. Официальная церемония состоится по традиции на балу в честь Новогодья, меньше чем через месяц. Тогда для меня подготовят роскошное платье, ну а сейчас — репетиция, потому предусмотрен скромный наряд, подобающий незамужней девушке моих лет.
Голова шла кругом от всей этой информации: пятьдесят человек, которые будут глазеть на меня сегодня! А еще и бал предстоит! Светлые богини, как пережить этот месяц? После Зимнего бала в универе при слове «бал» у меня все внутри холодеет и сжимается. Чего ждать от бала во дворце?
Оказалось, наши с графиней понятия о том, что скромно, существенно расходятся. Восхитительный наряд, хотя, на мой вкус, слишком роскошный. Нижнее платье — из плотного нежно-голубого шелка, верхнее — на несколько тонов темнее, а шелк тонкий, полупрозрачный, узорчатый. Сшито словно на мою фигуру (и откуда только здесь знают мои мерки?) — даже не пришлось подгонять; длинный разрезной рукав, силуэт приталенный, юбка к низу чуть расклешенная. Мои попытки подтянуть квадратный вырез лифа вверх ни к чему не привели, зато вызвали смех у графини. К платью прилагались нижняя сорочка из тончайшего батиста, отделанная кружевом и тонкие шелковые чулки с голубыми бантиками. Но больше всего мне понравились красивые туфельки на небольшом каблучке в тон верхнему платью.
Служанки не давали мне ничего делать. Не слушали возражений. Не удалось даже скрыть родовую метку на руке, а ведь я ужасно стыжусь этого знака слабого мага. Меня вертели и крутили, наряжая как куклу, затем усадили на пуф, спиной к зеркалу, и Эдвига принялась колдовать над моими волосами. Долго втирала в корни бесцветную мазь, начесывала и плела пряди, затем аккуратно обрызгала какой-то жидкостью с дурманящим ароматом селии[1]. Мне не терпелось взглянуть на результат ее работы, но графиня шикала каждый раз, как я пыталась повернуться к зеркалу.
Когда горничная закончила, меня еще раз покрутили и повертели, и только тогда позволили оценить созданный образ.
________________________
[1] Селия — декоративное садовое растение с яркими крупными соцветиями. Как ароматическая добавка широко используется в зельеварении и косметологии.
***
Я несмело взглянула в зеркало, предполагая, что увижу там незнакомку. Мне приходилось читать о подобном в любовных романах, которые изредка попадали мне в руки. Героиня обязательно не узнавала себя в той красавице в зеркале. Я тоже хотела себя не узнать. Например, всегда мечтала иметь черные волосы. Брюнетки гораздо эффектнее блондинок, я считаю. Но мне даже блондинкой стать не удалось: мои волосы, почти льняные в детстве, сейчас — обыкновенно светло-русые.
Но в зеркале отражалась я — обычная Миа, но только с красивой взрослой прической и в роскошном вечернем наряде. Голубой цвет мне определенно к лицу: от него глаза кажутся более яркими, почти синими. Волосы зачесаны ото лба, на макушке сплетены короной и каскадом падают на спину. Несколько завитых локонов искусно выпущены из прически у лица, что создает модный сейчас образ легкой небрежности.
Я улыбнулась, похвалив мастерство служанки и графини. Но втайне была разочарована — волшебного преображения не произошло. Хотя, может, это к лучшему? Какие-то глупые мысли…
— Это еще не все, дорогая, — проговорила сьерра и протянула раскрытый футляр. Заглянула в плоскую коробочку и ахнула: на алом бархате сверкал великолепный бриллиантовый гарнитур. Я потеряла дар речи на секунду, а опомнившись, стала активно возражать.
Не слушая протестов и опасений, графиня дей’Анс сама вдела мне в уши граненые алмазные капельки: они принялись качаться и бросать на кожу разноцветные искры. Застегнула на шее колье — на золотой цепочке подрагивала целая гирлянда бриллиантовых капель. Последним шел широкий золотой браслет: затейливые узоры перемежались алмазными капельками. Его полагалась надеть, чтобы скрыть узкий красный шрам, оставшийся, как и предупреждал целитель, после вчерашнего несчастного приключения с магом-менталистом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Графиня обошла меня кругом, пристально и придирчиво оглядывая.
— Да, дитя мое, вы настоящее сокровище. Прелестны!
Сокровище… Я невольно прослезилась. Это слово напомнило о милом ворчуне Билли и о том, что его больше нет. Умирая, фамильяр пытался предупредить об опасности, но, по-видимому, маг оказался сильнее. Следовало бы обдумать все, что произошло тогда. Спокойно и без эмоций. Оценить, могла ли я избежать атаки менталиста. Но пока это невозможно: жизнь сделала столь стремительный кульбит, забросив меня во дворец, что на осмысление событий пока нет времени.
Улучив минутку, когда горничные вышли из комнаты, я повинилась графине, что не могу найти артефакт — он исчез, словно куда-то испарился.
Статс-дама невозмутимо покачала головой: — Они со всеми по-разному себя ведут. Снять или потерять его вы бы не смогли. Не волнуйтесь, Миарет.
Что значит, не смогла бы? А? Мне стало ужасно не по себе при мысли, что эта штука теперь со мной навсегда.
Вслед за графиней я отправилась блуждать по лабиринтам переходов и коридорам дворца. Лестницы, подъемы-спуски… Сперва я еще пыталась запомнить дорогу, но быстро сдалась: мне это не под силу. О Шандор, без провожатого здесь можно затеряться и бродить часами, не встречая ни единой живой души. Я старалась поспевать за графиней, не позволяя себе любоваться роскошным убранством дворца. Мелькали картины, скульптура, прекрасные интерьеры, роспись стен и потолков. А рассмотреть хотелось все, и я мысленно пообещала завтра не отказать себе в этом удовольствии и часок-другой выкроить для экскурсии.
Наконец, мы вышли в длинный узкий зал со стенами, отделанными темно-синим мрамором с белыми прожилками. Графиня сообщила, что он называется Синим. По множеству снующих туда-сюда лакеев я поняла, что мы приближаемся к месту, куда прибудут королевские особы. Действительно, двери в конце зала были гостеприимно распахнуты, оттуда неслись звуки музыки. Он был ярко освещен, в дверном проеме то и дело мелькали дамы в вечерних туалетах и кавалеры в раззолоченных камзолах.
Графиня заранее пояснила, что прием будет проходить в парадной гостиной. По церемониалу после прибытия ее величества в течение часа пройдет официальная часть, в том числе мое представление. Затем все перейдут ужинать в Зимнюю столовую на другом конце Синего зала, куда сейчас направлялись целые вереницы лакеев и горничных с подносами. После ужина, по знаку королевы, дамы вернуться в гостиную пить чай, а эйсы останутся в столовой, им подадут туда крепкие напитки. Из-за слабого здоровья ее величество пробудет с нами недолго. Когда мужчины наговорятся за вином и присоединятся к дамам, начнутся танцы, в которых мне пока что запрещено принимать участие — я ведь еще не представлена ко двору официально. И слава Шандору, мне следует уйти до начала. Так что пытка продлится часа три, не более. Пожалуй, я смогу это выдержать.
— Готова? — графиня повернулась ко мне, еще раз окинув критическим взглядом мой туалет. Несмотря на яркие декоративные люстры под потолком, ее темные глаза казались сейчас бездонными загадочными омутами и совсем не отражали свет. Такие глаза бывают у…
— Вы некромант? — это вырвалось прежде, чем я смогла удержать свой язык.
— Конечно. Что вас удивляет, дитя? Наша королева — архимагистр некромантии. При дворе много магов смерти, но не стоит бояться большинства из нас. Мы редко отнимаем жизни у живых, зато часто даем вторую жизнь мертвым… Я шучу, не пугайтесь, крошка! Вы так побледнели…
Сьерра думала, что успокоила меня, но глубоко ошибалась. Если есть маги, которых я боюсь больше менталистов, то это некроманты. Маг смерти способен отнять дыхание, лишь только пожелает. Не говоря уж, что человеческая жизнь для него ценна не более, чем клочок паутины в каком-нибудь заброшенном склепе. В скольких древних легендах рассказывается о злодеях в черных мантиях и их жутких деяниях. Я прочла их все и знала точно: иметь такого мага во врагах страшно вредно для здоровья.
