Ещё раз обозначив поклон, я через плечо бросил короткий взгляд на уходящих телохранителей и уверенно пошёл вслед за Стражами.
Мощёная камнем широкая дорожка источала холод, пробивавшийся даже сквозь толстые, подбитые гвоздями подошвы моих сапог. Прошествовав сквозь надвратную башню, я подумал о том, что, наверное, впервые в истории, по этим дорожкам идёт не просто японский аристократ, но и фактический офицер другого государства. Русский офицер.
Осознать себя в этом качестве после нескольких месяцев обучения в ВКШ было довольно забавно. Бытие русского кадета – это не только обучение воинским наукам. Посещая лекции, занимаясь на спортплощадках и полигонах, изучая бальные танцы и этикет, законы государства и иностранные языки, молодые кадеты выковывали в себе нечто, что по примитивнейшей аналогии можно было бы назвать внутренним стержнем. Нечто, основанное не на древности и родовитости происхождения, но не менее благородное духом.
Предполагаю, что в решении облачиться в парадную школьную форму было нечто мальчишеское. Вышитые серебром вензелем буквы "К" на узких чёрных погонах, вызывающе белое сукно мундира и брюк, золото хулигански повязанного аксельбанта на правом плече – всё это было своеобразным вызовом, красной тряпкой, привлекающей внимание и содержащей в себе посыл. Мол, идите вы все на…
Пренебрежение традициями не могло пройти для меня безнаказанно – заранее назначенный приём у владыки Островной Империи предполагал, что юный аристократ проявит достаточное уважение и будет соблюдать все предписания. В том числе и в одежде. Но я знал, что всё это лишь постановка, основной целью которой является лишь завуалированное предложение из разряда тех, что не подразумевают отказа. И не собирался играть по навязанным мне правилам.
Забавно. Оказалось, что насмешки судьбы не различают общественного положения – Императору предстоял неприятный сюрприз, ведь последний из рода Хаттори более не владел тем, из-за чего собственно и начался весь сыр-бор.
Погружённый в свои мысли, я размеренно шагал по парку из покрытых инеем деревьев с изящными снежными шапками на ветвях до тех пор, пока мои сопровождающие не вывели меня к подножию широкой лестницы. Шероховатые каменные ступени, начисто выметенные и от того вполне безопасные, вели наверх, в одно из зданий дворцового комплекса. Усечённую пирамиду строения разрезали декоративные скаты крыш, прикрывающие окна и галереи как от солнечного света, так и от проливного дождя. Во всём, что окружало меня, ощущался оттенок величия и силы. Оно словно ложилось на плечи, стесняя движения и не давая дышать полной грудью.
– Я помню те времена, когда Эдо был молод и не столь могуч. Иэясу-сан потратил годы на то, чтобы привязать источник Силы к крови Рода, – шепнул дедушка, незримо касаясь моих волос и взъерошивая их до состояния вороньего гнезда. – Соскучился, внучек?
– Деда… – мысленно выдохнув, ответил я, улыбаясь дуновению холодного зимнего ветра. – Ты в порядке?
– Приятно, что ты заботишься о старике, – притворно растроганно всхлипнул дух Хаттори Хандзо. – Мне нужен был отдых после столь бурной разминки. Но теперь всё даже лучше, чем было до сих пор. Долго собираешься стоять? Мне не терпится посмотреть на вашего Императора. Чую, без разочарования не обойтись, никто на моей памяти не затмил Токугава Иэясу!
Мысленно усмехнувшись, я раскланялся с гвардейцами и занёс ногу над первой ступенью, но…
– Тыыыы… – разъярённо прохрипел Такэда Харуки, появившийся откуда-то сбоку, прохрипел, неосознанно тыча в меня пальцем и делая порывистое движение. Багровое пламя его одежд взметнулось от излишне резкого движения и опало, наткнувшись на преграду - изогнутый клинок меча, предусмотрительно выставленный одним из Стражей.
– Господин Хаттори – гость Его Императорского Величества и находится под его защитой! Остановитесь, Такэда-сама, прошу Вас.
Возглас старшего из Стражей Императора привёл моего врага в чувство. Отступив назад, глава клана злобно оскалился, но сдержался, памятуя о том, насколько опасно пренебрегать правилами Императорского Дворца.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Где мои сын и брат, Хаттори?! Где они?!
– Твой брат решил отправиться на ознакомительную экскурсию в горы. Людей там мало, зато воздух прекрасен… – насмешливо ответил я, открыто встречая его полный ненависти взгляд. – Хотите составить ему компанию? Но ведь тогда мы не поиграем в заложников. А Вы так любите эту игру, Такэда-сан!
Но Харуки не услышал главного и потому снова взвыл:
– Где мой сын?! Где мой сын, Хаттори?!
– Там же, где и три тысячи твоих солдат. Поверь, все они получили достойные почести, – от насмешки в моём голосе не осталось и следа, только холодное спокойствие, – Он пал от моей руки, сражаясь как воин.
Не знаю, что двигало мной: раскаяние ли за бессмысленную и неправильную казнь или желание выказать врагу благородство. Не знаю и, наверное, не хочу знать ответа. Духовное совершенство приходит со временем и не всегда мы готовы к честности. Особенно с самим собой. Сказанная мною ложь, тем не менее, подействовала разрушительно.
Такэда Харуки выглядел… жалко. Побледневшее и вытянувшееся лицо, потухшие тёмные и безжизненные глаза, дрожащие тонкие губы… Но даже в таком состоянии он оставался собой: потомственным аристократом и главой клана.
Метаморфозы, вызванные усилием воли, неуловимо быстро изменили его лицо, превращая в холодную маску. Пробитая эмоциями брешь затянулась и на меня взглянул уже не человек, а нечто куда более страшное. По-настоящему страшное. Так выглядят идолы первобытных языческих богов – равнодушно и кровожадно одновременно. Сузив глаза и сжав кулаки, я нарочито медленно завёл руку за спину и обхватил ею рукоятку танто, покоившегося в ножнах, заткнутых за ремень портупеи.
– Вот видишь, Ючи, а ведь я был прав, когда предложил тебе прогуляться перед сложным разговором. Так у нас появился шанс разнять этих драчунов до того, как в очередной раз бессмысленно пролилась ненужная кровь...
Он ещё говорил, когда Стражи слаженно опустились на одно колено, низко склонив головы в вычурных шлемах. Он ещё говорил, когда я и Такэда синхронно повернули головы на звук его властного старческого голоса, против воли внушающего желание повиноваться и…служить.
– Ваше Величество… – низко поклонился Харуки, успев отреагировать раньше меня, – Я прибыл по Вашему зову.
А я замер соляным столпом, сердцем предчувствуя очередные неприятности. Потому что на лестнице стояло двое: Император и мой бывший сюзерен, Маэда Ючи…
И в голове отчаянно билась всего лишь одна мысль:
Как он опередил меня?
***
Судьба насмехается над всеми, но её шутки особенно жестоки к тем, кто возомнил, что способен предусмотреть любое развитие событий.
Стройный и логичный план, составленный перед визитом во дворец Императора, трещал по швам и рассыпался буквально на моих глазах. Мною было учтено множество факторов и несколько наиболее вероятных исходов. И, чёрт побери, план был хорош.
Был. Потому что в расчёты вкралась ошибка. Я ошибся в одном человеке, в его мотивациях и способностях, не смог предугадать его поступка, потому что он противоречил всему, что мне было известно о моём бывшем сюзерене. Точнее, как оказалось, не таком уж и бывшем…
– Вассалитет – это древняя, хоть и давно позабытая в нашей стране традиция. Сейчас все предпочитают нечто более гибкое. Союзы, альянсы... Однако, я рад, что Империя Восходящего Солнца по-прежнему рождает верных долгу буси, – согласно кивнул Император, вольготно расположившийся в глубоком плетёном кресле. Одном из многих, что широким полукругом занимали центр зала Девяти Лотосов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Восседающий по правую руку от него Маэда Ючи только что закончил свою пламенную речь, согласно которой он мог немедленно прекратить войну. Для этого Ючи достаточно было лишь отозвать войска своего воинствующего вассала. И утихомирить некоего молодого юношу, на чьи плечи столь рано пала тяжкая ноша ответственности за угасающий род.
