Катя подумала, что бы сказали родители, увидев ее в такой компании? Мама, наверное, сразу за сердце схватилась… А папа, пожалуй, постарался бы ее увезти домой… В смысле, совсем домой, в Псков.
И наконец в четвертый раз Катя удивилась, когда потрогала Чару. Вернее, не тому, что потрогала, а результату.
Дело в том, что Чара был из тех, кто сыграл в настоящую мужскую игру «в бубен», и от этой игры у него на скуле вздулся желвак размером с грецкий орех. Чаре было наплевать на травму, но Катя вдруг, повинуясь какому-то внутреннему импульсу, взяла и провела по желваку пальчиком. И не просто провела, а начертила снизу вверх (опять-таки чисто по наитию) коротенький зигзаг. Буквально через несколько минут от опухоли осталось только небольшое красное пятнышко. Впрочем, может, шишка и сама прошла. Катя не настолько хорошо разбиралась в медицине, чтобы сказать определенно.
Ложась спать, Катя снова вспомнила о статуе, ласково названной Карлссоном «разрисованной тухлятиной», и решила завтра непременно заняться расшифровкой таинственных надписей.
То есть сначала — в универ, потом в агентство, а там, с помощью Интернета и Карлссона…
Ах, мечты, мечты…
* * *
В эту самую ночь, когда Катя досматривала уже третий или четвертый сон, три сногсшибательные девицы вошли в вестибюль гостиницы «Кемпински», дорогого отеля, расположенного на Мойке прямо напротив Эрмитажа.
Выглядели девицы под стать холлу: одеты по высшему разряду — будто только что из бутика. Сплошные бренды, с которых минуту назад срезали ценники. Три девицы: брюнетка, блондинка и шатенка — продефилировали к стойке.
— Мальчик, мы бронировали люкс-экзекьютив, — на отменном английском сообщила блондинка вылощенному портье, который был старше ее минимум вдвое. И бросила на стойку кредитку.
Ожерелье на ее шее — из редчайших желтых алмазов искусной огранки. Каждый камень не меньше четырех каратов. Портье заценил. Он знал толк в драгоценностях — в его профессии это важно.
— Минутку, леди!
Портье нырнул в компьютер и выпучил глаза: брони не было.
— Прошу прощения, леди… — промямлил он, встретился взглядом с блондинкой и… — Разумеется! Немедленно! Вас проводят!
Блондинка сцапала со стойки кредитку и уронила в сумочку. Если бы в холле гостиницы был кто-то, способный проследить полет кредитки в недра сумочки, то он бы очень удивился, потому что, коснувшись шелкового нутра сумочки, «платиновая» виза мгновенно превратилась в обычную визитку отеля.
Глава седьмая
МЫТАРИ И МЫТАРСТВА
Если ты никого не боишься — значит, ты самый страшный!
Тролльская мудрость
— Вам из налоговой звонят!
Взгляд у бабульки-бухгалтерши был как у мартышки, углядевшей над собой вместо привычной ветки голову анаконды.
— У нас что-то не так? — поинтересовалась Катя.
— Всё, всё так! — поспешно ответила бухгалтерша.
Она и впрямь была похожа на мартышку: маленькая, седенькая, личико сморщенное, глаза круглые. Но Лейка, которой бабуся приходилась троюродной тетей, очень старушку нахваливала.
— Тогда что им надо? — Отрываться от компьютера Кате совсем не хотелось.
— Желают с директором поговорить.
Катя взяла трубку:
— Здравствуйте, я вас слушаю.
— Молодец, что слушаешь, — похвалил ее мужской вальяжный голос. — А теперь дай-ка своего босса.
— Какого босса?
— Ты что, дурочка? — удивились на том конце трубки. — Директора давай.
Катя с трудом удержалась от достойного ответа. Догадывалась, что с налоговиками лучше не ссориться.
— Я директор, — ровным голосом произнесла она.
— Да ну? — Ее собеседник хрюкнул. Вероятно, это означало смех. — Ну раз ты директор, то и вопрос тебе. Налоги платить будем? Или как?
— Какие налоги? — удивилась Катя. — Мы же только зарегистрировались. Все документы отправили. Насколько я знаю, отчетный период…
— Ни хрена ты не знаешь, директор! — нагло перебил ее вальяжный. — Подъезжай к нам, на Мытнинскую. Мы тебе все объясним.
— Простите, с кем я говорю? — вежливо поинтересовалась Катя.
— Бровко Валерий Иванович меня зовут, — не стал запираться Катин собеседник. — Региональное управление по содействию малому и среднему бизнесу и оптимизации налогообложения. Жду тебя, директор, завтра к четырнадцати… — Он продиктовал адрес. — Поняла?
— Поняла, — ответила Катя и повесила трубку.
Разговор ей очень не понравился. Неправильный разговор. И собеседник какой-то неправильный. По ее мнению, представители государственной службы не должны были так разговаривать. Впрочем, опыта работы с госслужащими у нее не было. Зато были друзья.
Поэтому горевать и тревожиться Катя не стала, а взялась за телефон и организовала экстренное совещание.
В совещании участвовали: сама Катя, Лейка, Карлссон, седенькая бухгалтерша, два «штатных» детектива Шаман и Чара (Барана на совет не пригласили — какой из него советчик!) и, естественно, второй соучредитель, Коля Голый.
Он же и взял слово.
— Пробивка, — заявил он уверенно. — По документам у нас все чисто. — Бухгалтерша быстро-быстро закивала. — Значит, внаглую хотят на деньги развести.
— Как это? — удивилась Катя. — Они что, бандиты?
— Типа того, — Коля криво усмехнулся. — Ехать тебе никуда не надо. Посади ее, — кивок в сторону Лейки, — типа как секретарем. Пусть скажет, что ты заболела. А я тем временем разведаю, что да как. Есть у меня человечек нужный. Заплатить все равно придется, но нужно точно знать — сколько и кому.
— То есть — дать взятку? — уточнила Катя.
— Это жизнь, — Коля пожал могучими плечами. — Не подмажешь — не поедешь. Да это и выгодней, чем реально все налоги платить.
— Я бы предпочла платить налоги, — огорчилась Катя.
— Тебе придется платить и то и другое, — сказал дальний потомок троллей и погладил Катю по хрупкому плечу. — Да не печалься ты, Малышка, я все разрулю, мы же партнеры!
— Голый, — внезапно подал голос Карлссон. — Верно ли я понял, что этот мытарь хочет нас обокрасть?
— Мытари — это кто?
— Налоговики, — «перевел» старинный термин Коля.
— Ну не то чтобы обокрасть… — Коля погладил бритую голову. — …Но типа того. Заплатить, однако, придется. Иначе проверками замучают. Поди тогда докажи, что ты белый и пушистый. Поверь мне, брат, заплатить намного проще… И дешевле.
— Если волк повадился таскать овец, — негромко, но веско произнес Карлссон, — то не успокоится, пока не перетаскает стадо. Так у нас раньше говорили. И это правда.
— Что ты конкретно предлагаешь? — нахмурился Коля.
— Как что? — Карлссон даже удивился. — Убить волка.
Шаман хлопнул Чару по спине и ухмыльнулся. Логика Карлссона пришлась ему по душе.
— Круто берешь, — не одобрил Коля радикальную методику тролля. — Этот инспектор — просто пешка. Один из… из…
— Стаи, — подсказал Карлссон. — Так за чем же дело стало? Давай всех убьем.
— Запаримся убивать, — буркнул Коля. — Тебе хорошо: грохнул — и свалил. А нам здесь жить.
— Ну и живи. Кто тебе мешает?
— Система, — грустно сказал Коля. — Одного завалишь — трое других придут. И каждому — надо жрать в три горла. За себя, за начальство и — за того парня! — Коля ткнул толстым пальцем в потолок.
Карлссон поглядел вверх, словно хотел увидеть сквозь потолок и перекрытия «того парня» на крыше. Потом вздохнул и сказал:
— Так что, нельзя убивать?
— Нельзя, — покачал головой Коля.
— А припугнуть?
— Как? — Коля вздохнул. — Над нашим Бровко — другой такой же. А над ним — еще один. Я же сказал — Система.
— Стая, — кивнул Карлссон. — Так давай сразу вожака пугнем.
— А вот это правильно! — поддержала Лейка. — Покажем дяде Хищника…
— Стоп! — вмешалась Катя. — Хищника показывать нельзя. А вот напугать — это хорошая идея. Надо только узнать, кто там у них начальник. Вопрос — как?
— Как — это не проблема, — пробасил Голый. — Дайте мне часика четыре — и я все узнаю. Имя, фамилию, домашний адрес. Делов-то.
— Договорились, — вынесла вердикт Лейка. — Коля узнает, кто там у них начальство и где обитает, а Карлссон проведет… это… акцию запугивания!
«Излагает прямо как Скаллигрим», — подумала Катя, но возражать не стала.
— Как, Николай, нет возражений?
— Поглядим, что за тоннаж будет на том конце провода, — осторожно ответил хозяин «Шаманамы». — Тогда и порешаем.
На том и сошлись.
И разбежались. Коля — выяснять, Карлссон — кушать, а Катя — читать пропущенную лекцию.
Но грозным Бровко число мздоимцев не ограничилось. Ближе к вечеру в маленький офис наведалась пожарная инспекция. В лице (а вернее сказать — в морде) солидного и очень важного джентльмена с пористым картофелеобразным носом, оттопыренными ушами и игривой челкой пятиклассника. Костюм у инспектора, впрочем, был вполне респектабельный.
