пять месяцев работа была готова, а 21 мая 1892 года в Милане под руководством тогда еще 25-летнего Артуро Тосканини состоялась премьера оперы «Паяцы». Успех был настолько же быстрым, насколько и оглушительным. Вскоре опера триумфально пошла по всему миру, и продолжает украшать оперные сцены по сей день.
Успех «Паяцев» многие критики объясняли, в частности, незаурядными литературными способностями композитора, благодаря которым он создал весьма удачное либретто оперы. Оно очень лаконично, динамично, контрастно, в нем рельефно очерчены характеры персонажей. И все это яркое театральное действие воплощено в запоминающихся, эмоционально-открытых мелодиях такой притягательной силы, какой до того итальянская опера еще не знала.
В 1904 году Леонковалло написал для Энрико Карузо на собственный стихотворный текст песню «Mattinata» («Рассвет»), которой суждено было стать вторым и последним шедевром композитора. Сейчас это произведение входит в золотой фонд репертуара всех теноров мира.
После этого Руджеро создал множество произведений: опер, симфонических и камерных сочинений, песен. Но ни одно из них до наших дней не дожило. Одних опер Леонкавалло написал аж 20! В том числе «Цыганы» на сюжет пушкинской поэмы. Ни одна не возымела успеха.
В 1896 году композитор одновременно с Джакомо Пуччини решил создать оперу «Богема» на сюжет очень популярного у веристов романа Мюссе. Это произведение послужило причиной размолвки двух композиторов, но не стало удачей Леонковалло: его «Богема» померкла в лучах великого создания Пуччини. Что только не делал Руджеро, чтобы спасти произведение, дважды менял его название: сначала на «Жизнь латинского квартала», потом на «Мими Пенсон» — все напрасно.
Вот он, красавчик с лихими кавалерийскими усами! Глядя на его портрет верится, что женщины были от Руджеро без ума. Говорят, их много было в жизни Леонкавалло, но имена всех утрачены. Кроме одного. Итальянка благородного происхождения по имени Берта со временем стала женой Руджеро, первым слушателем произведений и преданной хранительницей очага. Когда композитор скончался в 1919 году в городе Монтекатини, именно она, следуя завещанию, распорядилась похоронить тело во Флоренции на кладбище «Святые Врата» и проводила композитора до его последнего пристанища.
А глядя на портрете на чуть лукавую усмешку Леонкавалло, понимаешь, что байка, которую рассказывают про случай на премьере «Паяцев», вполне могла быть правдой:
В зал вошел весьма странный зритель, чей вид сильно контрастировал с нарядной оперной публикой, — в пыльной одежде всадника, в высоких сапогах со шпорами. В антракте Леонкавалло подошел к нему и, вежливо поклонившись, сказал:
— Синьор, благодарю вас от всей души!
- За что? — спросил загадочный зритель.
— За то, что вы не привели на мою оперу еще и своего коня! — ответил композитор.
Справедливости ради привожу реплику музыковеда Ларисы Кириллиной:
В этом году оперу Леонкавалло "Заза" поставили и в Вене, и в Москве (в Новой опере). Не забыли все-таки.
Время — судья?
Считается, что время в отношении искусства (в том числе и литературы, конечно) всё расставляет по надлежащим местам.
Во многих случаях это справедливо. Во времена Баха, например, великим, признанным композитором считался вовсе не он, а Телеман. После смерти Баха музыка его почти на сто лет была основательно забыта. Интерес к ней пробудился только в начале 19-го века, а в середине того столетия Шуман и Мендельсон окончательно возродили ее к жизни. Наши же современники не сомневаются, что Бах — гений всех времен и народов.
Великий Шуберт лишь однажды при жизни услышал свои произведения в публичном исполнении.
Или: часто ли нынче читают Крестовского, Боборыкина, Лажечникова? А при жизни эти авторы пользовались большой популярностью, их имена были окружены славой. Вспоминается сюжет одного из рассказов Чехова. Молодые люди ведут нейтральную, ни к чему не обязывающую беседу. А под дверью их подслушивают родители девушки, которые пытаются улучить момент, чтобы юношу и девушку окрутить. И вот они врываются в комнату, срывают со стены икону и благославляют "жениха и невесту". Молодого человека спасает лишь то, что впопыхах родители схватили со стены не священный образ, а портрет писателя Лажечникова. Представляете себе, изображение Лажечникова — рядом с иконой на стене!
В 1990-е годы одна моя знакомая, замечательная скрипачка Татьяна Гринденко вместе с пианистом Алексеем Любимовым (с ним я, к сожалению, лично не знаком) организовали ансамбль под названием "Академия старинной музыки". Этот коллектив исполнял произведения композиторов эпохи барокко, но не Баха, Генделя или Вивальди, а Бибера, Пахельбеля, Бёма и т. п. Говорят вам что-нибудь эти имена? При жизни же они были необыкновенно популярны. Кроме того, ансамбль пытался исполнять эту музыку в аутентичной манере, максимально приближенно к тому, как она звучала в 17-м веке. Я бывал на их концертах и скажу: на мой взгляд эта музыка сравнения с Бахом и Вивальди не выдерживает. Может быть, предложенная манера исполнения и интересна с музыкально-исторической точки зрения, но мне она показалась просто скучной. Все — таки восприятие слушателя нашего времени сильно отличается от восприятия слушателя 17-го века: темп жизни другой, накоплено огромное количество информации, в конце концов, просто сердце бьется в ином ритме, чем тогда.
Но во всем этом есть и другая, менее справедливая, сторона. Например, в России есть целый ряд композиторов сравнительно недавнего прошлого, музыка которых почти не звучит (исполняются лишь отдельные произведения, да и то не часто). А ведь имена Балакирева, Танеева, Аренского, Лядова, Гречанинова, Василенко в некоторых странах могли бы составить славу национального искусства. О некоторых из этих композиторов я расскажу в следующей главе.
То же касается и отдельных произведений. Я, например, постоянно недоумеваю, почему замечательный Второй фортепианный концерт Чайковского находится в абсолютной тени всесветно популярного его Первого концерта, которому он, по моему мнению, совершенно ни в чем не уступает, а в некоторых отношениях и превосходит.
С самого первого Конкурса им. Чайковского существовало условие: участники финального тура среди пианистов исполняют с оркестром один из двух фортепианных концертов Чайковского — Первый или Второй. Конкурс прошел уже 16 раз, и за это время лишь считанные разы был исполнен 2-й концерт. Причем, члены жюри с некоторым недоумением посматривают на конкурсантов, которые на это решились. Возможно, это положение поменяет выступление на Конкурсе 2019 года французского пианиста Александра Канторова, поразившего публику феноменальным исполнением Второго концерта Чайковского и в итоге завоевавшего Гран-при.
Глава 6. Василенко. Гречанинов. Хренников
О Василенко
Хотя самоцитирование и не поощряется, но вот строки из моей заметки «Время — судья»:
…в России есть целый ряд
