Кулак остался чистым. Ни капли крови… Все получилось даже проще, чем казалось вначале. Неудивительно, что эти кретины закончили самоуничтожением. И хотя в помещениях здешнего «убежища» находились еще как минимум восемь человек, Дракон уже понял, что достигнет цели без особых помех. Целью была, конечно, оружейная комната. Здешняя Алтарная Нора…
Он даже не посмотрел на мертвеца. Он чуял присутствие других «суперов», еще живых. Он использовал свой кулак еще раз, превратив пульт в груду смятого металла, и, не теряя ни минуты, двинулся на запах оружия…
* * *
Собрав нужное количество огнестрельных погремушек и патронов, Дракон решил добавить к ним нечто экзотическое – аннигилятор, плод оружейной матки с Кейвана.
Он накопил достаточно энергии, чтобы посетить место, расположенное в десятке тысяч световых лет отсюда, не считая незначительного обратного сдвига в биологическом возрасте. Другими словами, после «скачка» он станет немного моложе, хотя ему никогда не понять этого на рациональном уровне. Разум был не в состоянии постичь и многого другого, но СИЛА заменила суперу негодный инструмент.
Парадоксы вроде убийства собственного прямого предка были невозможны, потому что взаимосвязь пространства-времени исключала «возвращение» в ТОТ ЖЕ САМЫЙ мир. Таким образом, Дракон странствовал в искаженных реальностях. Впрочем, их бесконечное многообразие компенсировало отсутствие «портов» и «маяков» в бесконечном временном диапазоне.
Дракон тоже был изгнанником. Но он хотя бы осознавал истинную затерянность существа, которое сумело проникнуть через границы, обусловленные его животной природой.
И тем не менее даже он сталкивался с непреодолимыми препятствиями. При перемещении возникали целые зоны, недоступные по неизвестной ему причине. Дракон не без юмора называл их «заповедниками» – как все те места и эпохи, в которых охота становилась смертельно опасной.
Но Кейван, на котором шла глобальная война, оставался открытым для «посещений». И не было случая, чтобы Дракон не сумел добиться того, чего хотел.
14. Поручение
Сытость и покой не усыпляли ее. В сытости и покое было что-то предательское. Будто шепот из бархатной темноты: «Спи… Тебе уже ничего не нужно…» Супера только могила испортит. Накса прислушивалась к реальным звукам: лаю собак, человеческим голосам, треску поленьев, сгорающих в камине…
Дракон появился мгновенно. Она уже видела, как это бывает, но невозможно привыкнуть к событию, не имеющему протяженности. Нет никакого «зрелища», кроме внезапного холодного взрыва в пространстве, распираемом вломившимся в него существом.
Учитель кое-что рассказывал Наксе о перемещениях, однако подобные «фокусы» – тот самый случай, когда нет ни малейшей пользы от слов. Абстрактное знание иссушает мозг. Либо ты умеешь проделывать ЭТО, либо нет. А раз нет, то ты просто жертва или зритель, первобытный дикарь, которому в очередной раз всего лишь является демон…
Она криво улыбалась, пытаясь сохранить достоинство и держать глаза открытыми. Это было трудно, потому что в лицо ей ударил ураганный порыв ветра. Наксу прижало к спинке кресла; вес тела увеличился в несколько раз; кровь отлила от лица.
Тьма…
И – медленный (в сравнении с этим мгновением), очень медленный рассвет, который длился секунды.
«Все дело в том, что он переносит целый кусок пространства, – невольно вспоминала Накса бесполезные уроки (как она надеялась, ПОКА бесполезные), – окружающий воздух, микроорганизмы, шерсть, одежду, оружие, собственные вторичное и третичное тела». Иначе до «места назначения» добирался бы только голый труп.
Но зато и затраты витальной энергии возрастают в какой-то чудовищной пропорции. И если бы вдруг Дракон захотел взять с собой Наксу… Нет, она знала свое место. Она отлично понимала, что ни одна сучка на свете не заслуживает подобного «путешествия». Слишком велика цена. Это видно даже по Дракону.
Он изможден. Огромный силуэт тяжело перемещается во тьме. И все равно в каждом движении – красота и мощь матерого зверя. Тускло сияют глаза. Их взгляд способен заморозить пламя…
Огонь в камине, конечно, погас. Дрова разбросаны, и черный пепел все еще вьется по комнате… Но не только пепел. Снег. Нездешний снег…
Дракон отряхнул парку, и несколько снежинок попало ей на рукав. Зоркие глаза Наксы мгновенно заметили то, на что не всякий обратил бы внимание: снежинки имели нечетное количество лучей. Казалось бы, мелочь. Однако Накса понимала, что означает этот «пустячок», занесенный Драконом из другого мира. Такие детали укрепляют веру. И кто оспорит, что ее вера не была слепой?
* * *
…Спустя минуту Наксе стало ясно, почему Дракон так измотан. Он притащил с собой целый арсенал. Когда он начал выкладывать оружие на стол, ее пронзила дрожь радостного возбуждения. Ей хватило одного взгляда, чтобы понять: предстоит серьезная работа. Может быть, самая сложная за всю ее жизнь. Она знала, что без колебаний отдаст эту жизнь за него. А он и не ждал от нее ничего другого.
Как всегда, его истинный замысел был тайной. Дракон принес достаточно, чтобы три-четыре супера могли захватить и долгое время удерживать большой постурбан, но у Наксы появилось предчувствие, что он поручит ей работу другого рода.
Прежде всего, оружие было молодым, наверняка неокрещенным, а несколько стволов – вообще девственными. Они имели особый сильный запах – не очень приятный, но смерть и не должна благоухать. Некоторые образцы Накса видела впервые (они не были приспособлены под ЧЕЛОВЕЧЕСКУЮ руку), однако инстинкт подсказывал ей, с чем она имеет дело…
Избавившись от лишнего металла, Дракон прошел в спальню и рухнул на кровать, которая жалобно взвизгнула под его громадным весом.
– Будешь охранять щенков, – бросил он из темноты.
– Чьих? – Накса напряглась. Это было что-то новенькое. До сих пор она в основном нападала и крайне редко защищалась. Она умела проходить через оборону как нож сквозь масло. (Черт возьми, но для войны против кого он приготовил столько железа?..)
– Теперь твоих, – засмеялся Дракон. – Я выполнил твое желание, женщина.
– Что ты знаешь о моих желаниях? – сказала она с неожиданной горечью. Накса произнесла это очень тихо, но он услышал.
– Заткнись. Я хочу, чтобы ты сделала из них суперов. С наследственностью все в порядке. Они не должны умереть, иначе умрешь ты.
В этом Накса ни минуты не сомневалась. Бесплодная самка – разменная монета. Она привыкла к этому. Но иногда смерть – не самое страшное наказание…
– Ты что, посадил меня на цепь?
(«Посадить на цепь» на жаргоне Свободных было худшим из оскорблений.)
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
